Друнвало Мельхиседек - Светоносная Змея: Движение Кундалини Земли и восход священной женственности
Вскоре подошел еще один человек — инкский жрец из Перу, тоже в церемониальной одежде, — и заговорил с людьми, стоявшими вместе с нами под раскидистым деревом. От него веяло здоровой, первозданной энергией. Чувствовалось, что он пришел сюда специально, чтобы вдохновлять людей во время этой великой церемонии, которая вот-вот должна была начаться.
Но где же Хунбац Мен? Ни малейшего следа его присутствия.
Был уже почти полдень, солнце стояло высоко в небе. Наконец прошел слух, что Хунбац и старейшины задерживаются. Чтобы им ничто не препятствовало, полиция перекрыла все дороги на расстоянии двух с половиной километров от храма, создав свободный коридор.
Мы прождали еще какое-то время. Проблема была налицо, и ее, видимо, нужно было как-то решать. Несомненно, кто-то об этом уже позаботился, ибо, как мне сообщили, за Замковой Пирамидой, среди деревьев, начали готовить другую площадку. Несмотря на отсутствие Хунбац Мена и старейшин, церемония, судя по всему, вот-вот должна была начаться.
Я не знал, что случилось с Хунбацем, но мой внутренний голос, безотказный поводырь, ясно дал понять, что не стоит его дожидаться, а следует принять участие в готовящейся церемонии.
Радужный круг
Мы прошли небольшое расстояние и вышли на широкую поляну среди джунглей, энергия которой казалась просто идеальной для предстоящего действа. С нами была только группа Каролины Гегенкамп, но вскоре присоединились другие, и вместе мы образовали огромный круг, состоявший из людей всех цветов кожи и рас.
Ушмальские жрец и жрица, которые должны были проводить церемонию, разложили на земле специальные куски ткани, создав тем самым некое подобие алтаря. На нем разместили многочисленные кристаллы и ритуальные предметы. Наконец на этот рукотворный алтарь водрузили сначала один, потом два, а потом и все тринадцать майянских хрустальных черепов, установив их плотным кругом. Затем на черепа набросили вышитое покрывало, скрыв их от взора присутствующих, поскольку время для их использования в церемонии еще не пришло. Мне показалось, что черепа поют, и я, погрузившись в медитацию, еще раз вступил в общение с ними.
К моему удивлению, жрица, которая, как мне казалось, должна была проводить эту церемонию, неожиданно обратилась ко мне, попросив войти во внутренний круг. Она спросила, есть ли в нашей группе другие люди, достойные стоять в этом круге, и я назвал Льва-Огня. Воистину, этот мир майя был в гораздо большей степени его, нежели моим.
Затем к нам двоим, стоявшим во внутреннем круге, присоединились еще человек пятнадцать старейшин и представителей индейских племен; одни из них были из Мексики, другие из Северной Америки, однако все они, включая и инкских жрецов, происходили из местных аборигенных племен и культур. Особенно мне запомнилась одна группа из Южной Америки, состоявшая из трех инкских шаманов: они были настолько колоритны и величественно благородны, что я не мог не почувствовать, как через их сердца волнами незамутненной радости изливается чистота Матери Земли.
Жрица положила ритуальные травы и благовония в маленький древнемайянский котел и подожгла их, после чего воздух наполнился острым пряным ароматом. Под звуки, извлекаемые из морской раковины, в которую дул ее напарник, она подняла вверх руки и, сотворив молитву на все четыре стороны, открыла церемонию.
И жрица, и жрец читали молитвы на майянском языке, чтобы суть церемонии оставалась сокрытой от непосвященных. Их молитвы возносились ввысь, смешиваясь с дымком благовоний. Затем каждый из стоявших во внутреннем круге в свою очередь прочел молитву, от всего сердца прося то, что больше всего жаждали наши сердца, — исцеления Земли и ее обитателей.
Все, что мы ни делали, отличалось красотой, силой и точностью, словно эта церемония была запланирована многие зоны назад. Казалось, все шло так, словно было заранее отрепетировано.
Но было и еще что-то — некий аспект, который тогда прошел мимо моего сознания, поскольку я был глубоко погружен в атмосферу этого действа. Он был связан с людьми, стоявшими во внешнем круге.
Когда каждый из тех, кто участвовал в церемонии, произносил на своем собственном языке слова, обращенные к Духу, его или ее послание переводилось на несколько языков, чтобы оно было понятно другим участникам. Одна за другой церемониальные молитвы и сантименты на майянском, испанском, английском, немецком, русском и французском языках возносились над этой просторной поляной, облетая на крыльях ветра эту несравненную группу индивидуумов, прибывших со всех концов света, чтобы помочь миру стать единым.
Впоследствии одна женщина сказала мне: «На протяжении всей церемонии я ощущала, что Вавилонская башня мало-помалу разрушается и что наш мир никогда уже не будет прежним».
Что ж, вполне возможно, что, собравшись вместе и объединившись с майянцами для проведения этой древней церемонии, мы положили конец разделению между странами, культурами и расами. Пусть этот акт был чисто символическим, но со временем подобное единство непременно станет реальностью.
Когда последний дымок благовоний растворился в воздухе над толпой и церемония закончилась, мы, как старые друзья из давно канувших в лету племен, бросились друг к другу и стали обниматься, обмениваясь не только энергией любви, но и номерами телефонов и адресами, то есть всеми способами связи и общения, дабы не затеряться в этом мире и продолжать сообща поддерживать ту энергию, которую мы ощущали. Все мы были цветами радуги Единого Духа.
Хунбац Мен и старейшины
Когда я уходил с церемонии, направляясь к пирамиде, ко мне подбежал гонец и сообщил о том, что случилось с Хунбацем и старейшинами. В атмосфере столь прекрасной церемонии слышать подобное казалось каким-то кошмаром.
Хунбац и старейшины в конце концов добрались до Чичен-Ицы и приготовились к проведению изначально ожидавшейся церемонии в отведенном для этого месте. И даже сложили в котел ритуальные травы и благовония. Когда все было готово, старейшины разожгли костер под котлом, собираясь начать церемонию.
И в этот момент прибежали полицейские с огнетушителями и погасили огонь.
Старейшины разгневались и начали спорить с полицией; и только Хунбац был спокоен, ибо предвидел нечто подобное и даже предостерегал остальных.
В конце концов полиция запретила церемонию и даже арестовала восемь старейшин из Южной Америки. Поэтому церемония, едва начавшись, тут же прекратилась.
Хунбац сам рассказал мне об этом, но немного позже. Когда он нашел нашу группу, то мы к этому времени уже проводили свою церемонию и были погружены в молитвы, а его моральные убеждения не позволяли тревожить кого-либо в такой ответственный момент, поэтому он к нам не присоединился. Вместо этого он дважды обошел наш молитвенный круг и благословил нас.
Он сказал, что, если бы мы, представители всех стран, земель и народов, не собрались и не провели собственную церемонию под руководством двух майянских первосвященников, пророчество майянского календаря не сбылось бы. И со слезами на глазах поблагодарил нас.
Наши сердца соприкоснулись и познали друг друга, и мы испытывали благодарность за это, ибо знали, что Великий Дух творит на путях, которые не всегда постижимы.
Явление «змеи»
После окончания церемонии наша маленькая интернациональная группа великих душ присоединилась к огромной толпе, собравшейся у Замковой Пирамиды, чтобы посмотреть на явление «змеи» — событие, свидетелями которого мы с Кеном оказались в далеком 1985 году.
В этот день, то есть 21 марта 2003 года, здесь собралась толпа, насчитывавшая, по самым скромным оценкам, более 80 ООО человек; людей скопилось столько, что не было никакой возможности пробиться сквозь эту массу, заполнившую огромное, поросшее травой поле перед ступенями храма, где «змея» вскоре должна была явить свой феерический облик.
Но, увы, утреннее солнце заслонили плотные облака, и послеполуденное небо стало серым. Солнце не могло пробиться сквозь эти облака и отбросить «змеиную» тень. 80 ООО человек, прибывших сюда (вместе с семьями и корзинками с едой для пикника) из Мексики, Южной Америки и других концов света, сидели и стояли, ожидая, когда появится эта тень, которая, возможно, не появится вовсе.
Но затем, уже во второй половине дня, облака неожиданно разошлись, и солнце во всем своем сиятельном великолепии пробилось сквозь их завесу и осветило пирамиду, ступени которой с одной стороны начали отбрасывать тень. Собравшаяся толпа единым духом издала крик — вернее, не крик, а мощный рев радости, а затем притихла, наблюдая за мистическим движением «змеиной» тени.
Глядя на эту огромную, неистовую, восторженную массу народа, я вспомнил шестидесятые годы и толпы поклонников, стекавшиеся на концерты рок-групп. Теперь, видимо, древние майя и группа «Грэйтфул Дэд» поменялись местами: вместо того чтобы слушать харизматический ансамбль, завораживающая музыка которого неслась со сцены, пленяя и волнуя нас, мы пленялись — все и каждый — медленно и неслышно ползущей тенью, дюйм за дюймом спускавшейся по ступеням этой магической пирамиды, чтобы с обновленной силой утвердить Священную Спираль Жизни.
