Александр Дугин - Finis Mundi. Записи радиопередач
Эти слова вы безусловно узнали. Конечно, Лотреамон, кто же еще… Сейчас странное время, кто бы мог подумать, что графа Лотреамона издадут (хотя и в очень плохом переводе) значительным тиражом у нас, в этой стране…
— Странный тревожный дух этого величайшего из современных поэтов, самого современного из современных поэтов, настолько не вяжется с традиционной сусальной ложью нашей культуры, что нам казалось, нет более антисоветского и радикально нонконформного чтения, более неприемлемого автора, более неусвояемого дискурса.
Лимонов рассказывал, как Вы, Евгений Всеволодович читали ему Ваши переводы Шестой Песни Мальдорора еще до его эмиграции в московском подполье, и как он понял все значение Лотреамона только много позже, во Франции спустя 20 лет, когда, кстати, петицию о предоставлении Лимонову французского гражданства подписал знаменитый сюрреалист Филип Супо, лучший иллюстратор Лотреамона и один из тех, кто открыл для человечества этого гения… Сейчас поразительное время, когда становятся известными ранее тщательно цензурируемые вещи, но вместе с тем как бы исчез читатель, от которого имело бы смысл скрывать их и далее… Граф Лотреамон опубликован, каждый может войти в кристаллически-жестокую вселенную этого ослепительного гения, но…
Этот «каждый» оказался фикцией, то как раз тем «идиотом», борьбу с которым — и с чьим создателем Граф Лотреамон сделал целью своей странно короткой, абсолютно энигматической, но бесконечно осмысленной жизни.
Изидор Дюкасс 4 апреля 1846 года родился в Монтевидео в семье французского посланника. Уже одна эта подробность — Монтевидео — делает его уникальным. Много ли знаменитых людей мировой культуры родились в Монтевидео? Конечно, не много. Вообще, никто кроме Изидора Дюкасса там не родился. И сам он прекрасно отдавал себе в этом отчет. Отныне когда в культурологии упоминается "дитя Монтевидео" ясно, что речь идет именно о нем, о самом ужасном авторе современной поэзии, о графе Лотреамоне, настоящим именем которого было "Изидор Дюкасс". Настоящее имя….
— Стоп. Так выражаться неосторожно. Имея дело с тем, с кем мы его имеем, надо тщательно подбирать слова. Что такое "настоящее имя"? То, которое записано в метрике? Это слишком поверхностный взгляд. Тема «имени» является центральным моментом духовной магической реализации индивидуума. Не случайно во всех посвятительных обществах при вступлении существует обряд смены старого имени на новое. Так дело обстояло в рыцарских орденах, в эзотерических братствах, так дело обстоит и в церковной иерархии, а также в монашестве. Так что Изидор Дюкасс — имя «метрическое», формальное… Гораздо ближе к сущности уникального существа, о котором мы говорим, будет имя "граф Лотреамон". Это и есть его настоящее имя… А то, что было записано в документах Изидор Дюкасс — всего лишь псевдоним…
— Пусть так. Но если продолжать эту логику, можно сказать, что и Лотреамон — это не последнее определение… Еще более тайным, еще более магическим и тревожно-оперативным догматическим именем является имя…
— МАЛЬДОРОР!
"Зло Зари". "Зло Золотой Зари"? Золотой Зари во внешнем пространстве, in the outer…
"Мальдорор поет только для самого себя, не для других. Он не поверяет свое вдохновение весами человеческих мнений. Он приходит свободным как буря. Он замкнулся однажды в необозримые просторы своей воли. И он не боится никого кроме самого себя. В своих сверхъестественных битвах он снова и снова атакует человека и его создателя, всегда выходя победителем, так рыба-меч вонзает свой отросток в китовый живот."
Изидор Дюкасс, граф Лотреамон написал в соей жизни очень мало произведений — 6 песен Мальдорора и афоризмы, объединенные в сборник «Поэзия». Эти тексты были напечатаны мизерным тиражом и остались совершенно незамеченными. Но он создал целую Вселенную, краткую, но бесконечно экспрессивную. Он выразил великое послание, разгадка смысла которого преследовала лучшие умы двадцатого века, и надо сказать, что, наверное, мы так и не приблизились к пониманию того, кем он был и что он сказал. Ясно лишь, что он вынес какой-то чудовищный приговор, что сообщил о немыслимой по жестокости и адской напряженности драме, пронизывающей всю Вселенную, от которой не спасает ни смерть, ни тем более жизнь, ни совершенствование в мудрости, ни опасные дороги безумия… Тот, ужас, который принес Лотреамон находится в такой головокружительной и вместе с тем такой плотски ощутимой, интимно близкой нам сфере, что многие другие суровые и действительно ужасные вещи кажутся плоскими и мало интересными. Если поддаться на бритвенный, холодно кровавый, математически ясный, метафорический, текстуальный террор Лотреамона, почти все остальное станет вполне приемлемым. Никогда еще ужас, жестокость и красота не были такими холодными, такими леденяще прозрачными, такими неизбывно острыми…
"Есть в жизни моменты, когда человек, чьи кудри полны вшей, пристально пригвождает свой дикий взгляд к зеленым мембранам пространства. И тогда ему чудится, что он слышит рядом с собой ироничные слова фантома. Его трясет, он охватывает руками голову — ведь этого голос его собственной совести. И тогда с головокружением душевнобольного он бросается прочь из дома, и не разбирая направления разрывает горькие гребни свежих пашен. Иногда мучительными ночами, когда легионы крылатых спрутов, похожих издалека на ворон, кружат над облаками, направляя свой прямолинейный полет к городам людей, исполняя миссию предупредить их о необходимости резко поменять стиль поведения, мрачноглазый булыжник в видит в свете молний двух существ — одного за другим. И роняя беглую слезу сострадания, соскальзывающую с минеральных век он восклицает: "Видимо он заслужил этого, это лишь акт возмездия". Сказав это, он снова вернется к стоической невозмутимости и будет наблюдать с нервной дрожью за охотой на человека, за гигантскими срамными губами мрака, откуда безостановочно выпрыскиваются бесчисленные сперматозоиды мглы, вовлекающиеся в полет по зловещему эфиру и прячущие под перепончатым размахом своих гигантских крыльев всю природу, за одинокими легионами крылатых спрутов, которые немеют перед картиной этих глухих и невыразимых вспышек тьмы. Но все это время продолжаются скачки двух неутомимых бегунов, и фантом выбрасывает изо рта струи пламени на раскаленную спину человеческой антилопы. Но если на пути фантома совести, исполняющего свой долг, встретится жалость, и преградит охотнику путь, он с неохотой сдается ее увещеваниям, отступает и дает человеку уйти от преследования. Фантом щелкает языком, говоря себе этим жестом, что преследование окончено и что теперь пора возвращаться в свое логово до следующих приказаний. Его обреченный рев доходит до самых отдаленных уголков пространства, и когда его отвратительный вопль достигает человеческого сердца, человек предпочитает… Как говорится, лучше умереть с матерью, чем терпеть угрызенья совести с сыном. Он прячет голову по плечи в земные валы песка, но совесть развеивает эту наивную хитрость. Все что он нарыл, испаряется как капля эфира, свет появляется в кортеже лучей, как стайка птиц, падающая на заросли дикой лаванды. И снова человек наедине с самим собой с открытыми сметенными глазами. Я видел, как он шел к морю, как он забирался на отвесный и омываемый морской пеной утес и как стрелой он бросился с него вниз. Но, о чудо — его труп появился снова на поверхности океана на следующий день и волны выбросили этот осколок плоти на берег. Человек внезапно отделился от выемке в песке, которое оставило его тело, выжал воду из своих промокших волос и снова продолжил шествие по своему жизненному пути с усталым и мрачным челом. Совесть жестоко судит наши мысли и наши самые потаенные деяния, и она не ошибается. Хотя часто ей и не удается предотвратить зло, совесть не устает обвинять человека как если бы он был лисицей, особенно она любит это делать в темноте…."
Эта история, рассказанная в предпоследней части Второй песни Мальдорора заканчивается плохо. Больше всех страдает, естественно, совесть. Те, кто знают Лотреамона, не удивятся. Все кончается тем, что Мальдорору надоедают муки совести, которую подсылает к нему его извечный антипод — демиург-Креатор — и он одной рукой расплющивает ее тельце в порошок, а другой — отрывает голову. С этой головой он и бродит посреди бездн, прыгает в пропасти, путешествует по многочисленным мирам, объединенных общей осью — осью бесконечного зла и неизбывного безумия. Как трофей Паллады, как голова Медузы, обглоданный череп совести служит Мальдорору, чья кожа на груди неподвижна как могильная плита, для борьбы с его антиподом — его силу и непобедимость он сознает, но и отступать не собирается. La lotta continua. Борьба продолжается.
Первое полное издание "Песен Мальдорора" появилось в 1924 году спустя 50 лет после его смерти. Оно вызвало общую эйфорию у сюрреалистов и первая книга Эдгара Кине "Лотреамон и Бог" вполне отвечала такому порыву: Творец, под сильным влиянием фрейдизма трактовался как "отец первобытного племени", жестокий и кровожадный, а потому столь яркое свидетельство богоборчества вызвало столь некритический восторг. Гастон Башляр в своей книге «Лотреамон» уже более сдержан и берет "Песни Мальдорора" скорее в качестве иллюстрации к своей доктрине четырех элементов космогонии. Морис Бланшо рассматривает Лотреамона в экзистенциалистской перспективе. Любопытная вещь: любая литературоведческая или философская школа всегда выбирала "Песни Мальдорора" полигоном своих интеллектуальных маневров. В конце концов, французские структуралисты на основе текстологического анализа пришли к выводу, что произведения Лотреамона не более чем пародия на романтиков — Шатобриана, Байрона, Гюго, Ламартина и т. д. Ничего другого и нельзя было ожидать в этот обескровленный садо-мазохистический век. Люди нашей эпохи не активны, но реактивны: они жаждут, чтобы их оскорбляли и били — только таким образом скапливаются силы для ответного удара, только тогда возникает «оправдание» для действия. Поэтому спонтанный, резкий, жестокий Лотреамон стал идеальным объектом для реакций и комментариев.
