Сатсварупа Даса Госвами - Нектар Прабхупады
В 1975 году в Беркли Прабхупаде показали новую картину Парикшита даса, изображавшую маленького Кришну, несущего на голове туфли Нанды Махараджи. Картина очень понравилась Прабхупаде. "Только посмотрите, как Кришна служит Своему преданному, играя роль маленького мальчика", - сказал Прабхупада. Он также обратил внимание на то, что Парикшит не испортил картину, нарисовав длинные волосы, тогда как "Джадурани рисует длинные волосы постоянно. Женшины без ума от длинных волос". Тут один из преданных снял с полки книгу "Учение Господа Чайтанйи". Показывая Прабхупаде обложку с изображением Панча-таттвы, преданный спросил: "Шрила Прабхупада, а как насчет Шри Чайтаньи Махапрабху? Обычно мы рисуем Его с длинными волосами". Шрила Прабхупада начал шутить: "Да, Чайтанья Махапрабху был хиппи. Потому-то Он и пришел спасти вас". (Преданные со смехом встретили шутку, но из-за бенгальского акцента Шрилы Прабхупады никто не мог с уверенностью утверждать, что именно сказал Прабхупада: "спасти"(save) или "побрить"(shave). Шрила Прабхупада.«Сразу же заметил это. Посмеиваясь, он повторил: "Да, Он Пришел спасти вас и обрить. Чайтанья Махапрабху пришел спасти вас и обрить”.
Другие прабхупадаизмы.
Когда слуга приносил Прабхупаде необычно богатый Мвтрак, включающий расагуллы и сандеш, Прабхупада»ысказывался так: «Это завтрак (breakfast)? Нет, это удар в голову (break-head)».
Когда Прабхупада впервые прибыл в аэропорт О' Харе В Чикаго, он сострил: «Осталось только добавить «Кришна». Тогда это будет аэропорт О' Харе Кришна. Попросите ИХ сделать такое дополнение».
На одной лекции Прабхупада описывал алкоголиков: «Вот как в Нью-Йорке, вы видели на Бауэри стрит пьяного; как это называется?.. Alcoholik bumpers? Как их называют?”
«Балбесы (англ.слово «bums»)», - подсказал какой-то преданный из аудитории.
«Точно, - сказал Прабхупада, - балбесы».
Когда Прабхупаде случалось видеть чьи-нибудь четки болтающимися у самого пола или висящими на ручке* двери, он говорил иногда: «Чьи это четки здесь плачут?»
Говоря о коротком послеполуденном отдыхе, Прабхупада предпочитал называть его «snap» («урывок»), а не «пар» (слово, которое в действительности обозначает короткий дневной сон].
(Комментарии об использовании Прабхупадой английского языка Хридаянанды Госвами, Джайадвайты Свами, Хари Шаури даса, Хаягривы даса, Шивананды даса и Рукминидеви даси)
3-18 «Вани - это и есть Шрила Прабхупада»
Существует множество способов прославлять Шрилу Прабхупада. Есть так много возможностей говорить о нем. Очень многое можно о нем рассказывать, и все потому, что Прабхупада был безграничным. Он и сейчас остается безграничным и неисчерпаемым. Все, что он когда-либо делал, было безграничным. Никто не способен понять глубину его поступков и слов. Они непостижимы. Иногда преданные говорят мне: «О, тебе так повезло. У тебя было так много личного общения со Шрилой Прабхупадой». И порой я отвечаю: «О, да», - потому что мне не хочется спорить. Этим я не пытаюсь сказать, что не был удачлив. Я чувствовал себя очень счастливым. Но у меня нет такого чувства, что я когда-либо вообще общался со Шрилой Прабхупадой лично. Возможно, это нелегко понять: как, будучи так долго с ним, можно не общаться с ним лично. Но так как я никогда не мог понять Шрилу Прабхупаду, я не мог даже представить себе, как общаться с ним лично.
Зачастую я испытывал приступы зависти. Я ужасно эавидовал Хари Шаури дасу, потому что, когда мне доводилось сидеть вместе с ним перед Шрилой Прабхупадой, Прабхупада говорил с ним как со старым другом. И я завидовал со страшной силой, потому что со мной Шрила Прабхупада никогда так не говорил. Бывало, что собеседником Шрилы Прабхупады оказывался Тамала Кришна Махарадж, и они обсуждали вместе самые различные вопросы, а мне оставалось только завидовать, потому что Шрила Прабхупада никогда со мной так не говорил. Когда к Шриле Прабхупаде приезжал Бхавананда Махарадж, Шрила Прабхупада всегда был по-доброму расположен к нему, мне же от него доставались только тумаки. Я завидую им, потому что они все имели такие глубокие взаимоотношения со Шрилой Прабхупадой, тогда как я не имею даже четкого понимания этих взаимоотношений. Мой опыт ограничивался тем, что, как только я пытался как-то приблизиться к Шриле Прабхупаде, он клал этому конец, взяв свою палку и отбивая меня ею по голове. Это происходило постоянно.
Это трудно понять, потому что, когда я был секретарем, я пытался имитировать предыдущих секретарей, ноюрезультатом было всегда то, что мне крепко доставалось. Будучи слугой, я старался быть похожим на предыдущих слуг, но это не срабатывало. Когда я был Джи-би-си и приезжал с визитом, я пытался подражать другим Джи-би-си, приехавшим вместе со мной, и это тоже не давало плодов. Когда Шрила Прабхупада уходил с этой планеты, я не мог даже быть частью его ухода. Я не был частью явления Прабхупады в западном мире, и мне не посчастливилось стать свидетелем его ухода из проявленной вселенной.
Я всегда корил себя за то, что был таким глупцом, попусту теряя время в университете в 1969 году, ничего не делая, в то время как Шрила Прабхупада находился внизу, в моем общежитии. Я прошел прямиком через ту комнату. И я даже не знал об этом. Не видел его. Не видел преданных. Не видел ровным счетом ничего. Просто прошел мимо, вот и все. Не увидел его. Вообще никого не увидел. И не слышал об этом никогда. Лишь четыре года спустя, человек с которым я жил тогда, спросил: «Помнишь того Свами, который был в нашем общежитии в тот день?» Я спросил в свою очередь: «Какой Свами?» Позднее я рассказал об этом Шриле Прабхупаде. Он только посмеялся. Тогда я спросил: «Почему же я не увидел вас в тот момент? Я всегда хотел быть частью этого. С первых дней». Он лишь покачал головой: «Ты не был готов». Я уткнулся лицом в пол.
Затем, я помню, когда Шрила Прабхупада покидал мир, я хотел быть рядом с ним. Но тогда было столько всего -громкие судебные разбирательства. И еще Прабхупада радовался, если я привозил ему переводы новых книг, поэтому я хотел напечатать побольше книг. Я носился, как угорелый, по типографиям. Я как раз получил очередную серию книг, готовый привезти их Шриле Прабхупаде, и в это время он ушел. Я не был частью игр Прабхупады, и я не чувствую, чтобы я когда-либо по-настоящему лично общался с ним. И когда мы отмечаем день его ухода, я не чувствую себя частью этого. Все же я пытался разобраться, почему.
И мне удалось сделать это сегодня в первый раз, просто слушая других. Это весьма поучительно.
В январе 1976 года Прабхупада отослал меня. Он отослал меня и дал наставление, которое должно было помочь мне всегда помнить о нем. Он постоянно отчитывал меня по одному и тому же поводу - почему я всегда настаиваю на том, чтобы быть с ним в личном общении, и почему я не понимаю его наставлений. «Почему ты все время так стремишься к так называемому личному общению? Неужели ты не понимаешь, что ваий важнее, чем валу? Неужели ты не понимаешь, что я хочу, чтобы ты что-нибудь делал?»
После этого я опять пытался снова вернуться к Шриле Прабхупаде, даже после того, как он дал мне поручение уехать и выполнять определенное служение. Теперь я понимаю. Он отослал меня тогда в последний раз. Мне не суждено было больше иметь то личное общение, которое я ранее имел. Я был просто отослан. Незначительный слуга.
Как-то раз я попытался даже силой вернуть себя в личное общение с Прабхупадой. Через три дня после того,
как я приступил к секретарским обязанностям (это было в августе 1976 года в Нью-Маяпуре во Франции), Прабхупада попросил меня написать письмо, и я написал каждое второе слово с ошибками. Я очень слаб в орфографии. Поэтому Прабхупада захотел немедленно избавиться от меня, уже через три дня, потому что я, зная свою неграмотность, даже не удосужился воспользоваться словарем. По правде говоря, мне нужно было просто попросить какого-нибудь преданного отредактировать письмо.
Но Прабхупаде пришлось исправлять все письмо, поскольку оно было написано безнадежно неграмотно. Я сказал Шриле Прабхупаде: «Но ведь другие ваши секретари тоже пишут с ошибками! Я видел! Почему вы обвиняете меня в неспособности писать правильно и тут же вышвыриваете?» И тогда он стал отчитывать меня с особой твердостью за все мои промахи. Я все больше и больше расстраивался и упрямился все сильнее: «Нет, я не поеду. Отказываюсь ехать». Это превратилось в настоящую битву. «Уезжай». «Нет, Не поеду». Дальше - больше, удар за ударом, удар за ударом. В конце концов, в последней стадии сражения, здесь во Вриндаване, я пришел и сказал: «Все, я складываю с себя полномочия! Больше не могу». А он в ответ: «Ты не можешь сложить полномочия. Я тебя пристрелю!» И напоследок: «Вон. Отправляйся. Занимайся служением».
Я говорю: «Я не хочу возвращаться. Там столько проблем, откуда я приехал».
