Роберт Темпл - Мистерия Сириуса
И как же я был поражен, когда позже оказалось, что фон Путткамер самым возмутительным образом оклеветал меня в письме, написанном на бланке НАСА и направленном моему немецкому издателю. (По-видимому, кто-то из его коллег попросил барона отрецензировать мою книгу для какого-то журнала.) В письме, датированном 11 июля 1977 года, фон Путткамер писал, что я ничем не отличаюсь от фанатичного сторонника «летающих тарелок» и выстраиваю свои теории, по сути дела, на пустом месте. «Это скорее религия, чем наука… Работа Темпла в научном смысле совершенно беспомощна. В ней нет ни малейшего намека даже на какие-либо подтверждающие доводы, не говоря уже о серьезных доказательствах в пользу его гипотезы».
Далее фон Путткамер выражал желание выступить во Франкфурте с лекцией на эту тему — если его туда пригласят.
В сентябре 1977 года я написал Бобу Фрейтагу следующее письмо:
«Издательство Умшау Ферлаг, планирующее выпустить немецкий перевод «Мистерии Сириуса», переслало мне копию письма, написанного Вашим другом Путткамером и содержащего крайне отрицательный отзыв обо мне и о моей книге. Это письмо было написано на бланке НАСА и послано от имени Отдела перспективных программ. Поскольку письмо Путткамера может быть воспринято как выражение официальной позиции НАСА, я вынужден просить Вас прислать опровержение в адрес моего издателя и в мой собственный. [Путткамер] утверждает, что я использовал его имя в одной из телепередач, представив его сторонником моей гипотезы. Это полнейшая ложь.
По словам Путткамера, я сделал это «намеренно и с целью придания своей книге более высокого статуса».
Я глубоко обеспокоен клеветой, которую распространяет один из ваших друзей. Путткамер также приписывает мне мысли, которые я никогда не высказывал (например, предположение о том, что в истории о Гильгамеше речь идет о визите инопланетян; насколько я могу судить, это идея фон Дэникена). При этом он признается, что не читал второй части книги, в которой я, собственно, и рассматриваю эпос о Гильгамеше».
Судя по ответу Боба Фрейтага, поведение фон Путткамера его тоже возмутило:
«Я не знал о содержании его письма и о неприятностях, которые оно Вам причинило.
Прежде всего, хотел бы сразу опровергнуть причастность Отдела перспективных программ и НАСА в целом к этому письму. Все сказанное в нем является всего лишь частным мнением г-на фон Путткамера… Я предложил ему немедленно связаться с Вами и с Вашим издателем и объяснить, что он писал исключительно от своего имени, а никак не от имени НАСА.
Буду рад узнать о Ваших дальнейших планах и публикациях. С удовольствием встречусь с Вами в Лондоне, чтобы поговорить на интересующие нас темы».
В письме фон Путткамера, которое я получил в октябре 1977 года, говорилось:
«Моя точка зрения на вашу книгу вовсе не выражает официальной позиции НАСА. По-видимому, это впечатление возникло, поскольку я использовал для своего письма официальный бланк этой организации… Сожалею, что моя небрежность заставила вас предположить, что в письме выражена официальная точка зрения НАСА…»
По словам Путткамера, он также не имел никакого намерения оскорблять меня.
Странно, однако, что сотрудник НАСА выдвинул совершенно безосновательную с астрономической точки зрения гипотезу — предположив, что некогда Сириус В мог быть виден невооруженным глазом. Такое невежество в астрофизике меня поразило: Путткамер, похоже, и не вспомнил о параллаксе, который в любом случае не позволил бы увидеть невооруженным глазом Сириус В на фоне Сириуса А, даже если первый и был когда-то обычной звездой, а не белым карликом.
Вот, собственно, и все о бароне Джеско фон Путткамере.
Куда больше хлопот доставил мне другой сотрудник НАСА — не из числа подчиненных капитана Фрейтага. Противодействовать его усилиям было несравненно труднее.
Я не хочу называть здесь его имени. Скажу только, что он обратился к Артуру Кларку (с которым до того времени он не был знаком), в самых резких выражениях понося мою книгу и меня лично. Артур позвонил мне из Шри-Ланки и сообщил об этом. У него сложилось впечатление, что этот человек обращался и к другим известным лицам — в частности, к Айзеку Азимову. Артур полагал, что мне необходимо быть в курсе этих происков.
В 1997 году Би-би-си подготовила телевизионный документальный фильм из серии «Горизонт», озаглавленный «Дело о древних астронавтах». Со мной заключили контракт, и я впервые предстал на телевизионном экране как исследователь проблемы палеовизитов.
Первоначально предполагалось, что речь в основном будет идти именно о моих исследованиях, но продюсер — Грэм Мэйси — предпочел уделить основное внимание критике Эриха фон Дэникена. Дэникена Грэм стер, можно сказать, в порошок, но меня в этой части фильма даже не упомянули; я готовил материалы для последних пятнадцати минут фильма, посвященных загадке Сириуса. Здесь уже Грэм был в своих суждениях значительно более осторожен, проводя четкую грань между моими «обоснованными гипотезами» и «вздорными суждениями фон Дэникена». У меня сохранилась запись дикторского текста к фильму; в нем меня характеризуют как «упорного, осторожного и исключительно компетентного исследователя».
И лишь со временем Грэм рассказал мне, что в процессе подготовки программы ему неоднократно звонил некий американец. Грэм сказал, что этот человек очень нервничал и настаивал на «исключении Роберта Темпла из программы». (Сам он, разумеется, был готов дать интервью в любое время дня и ночи.) По словам Грэма, ему надоели эти приставания и он попросил оставить его в покое. Как продюсер он сам решает, кого включить в программу, а кого не включать.
Звонивший подчеркивал, что он работает в НАСА, и это обстоятельство вдвойне не понравилось Грэму. Похоже было, что американские власти активно не желали видеть меня в центре внимания массмедиа.
Надо ли уточнять, что это был тот же самый человек, который звонил Артуру Кларку?
Кстати сказать, на официальном уровне НАСА так никогда и не отмежевалось от попыток дискредитировать меня и мои исследования.
* * *Теперь мне хотелось бы обратиться к более существенным вопросам, которые ранее оставались вне поля моего внимания. Я имею в виду проблему происхождения Великих египетских пирамид и Большого Сфинкса.
Считается, что Сфинкс изображает химерическое существо с телом льва и человеческой головой. На мой взгляд, это не вполне так. Известно, что примерно сто лет назад из песка выступала лишь голова Сфинкса. На сегодняшний день вся статуя от песка очищена, и можно видеть также и туловище — по общепринятому мнению, львиное. Увы, похоже, что мы здесь имеем дело с типичным случаем массового самовнушения. Я лично не вижу в этом туловище никаких признаков льва — если не считать таковыми четыре лапы и хвост.
Нет, прежде всего, основного отличительного признака этого животного — гривы! Отсутствуют также грудные мышцы возле передних лап, хорошо развитые у львов и заметные на их скульптурных изображениях. На кончике хвоста нет кисточки — обычно тоже присутствующей на «нормальных» изображениях львов. И самое главное: спина Большого Сфинкса — совершенно прямая. Ошибка скульпторов? Но достаточно взглянуть на какой-нибудь древнеегипетский текст, чтобы увидеть среди иероглифов точное изображение львиного тела в профиль — со всеми его изгибами. Почему же тем не менее считается, что Сфинкс — это тоже лев, пусть даже с головой человека? Да просто потому, что кто-то и когда-то увидел в нем льва. Мы смотрим на эту древнюю скульптуру глазами неведомых путешественников, «думавших», что это лев, и не решаемся подвергнуть эту точку зрения сомнению.
Но если перед нами не лев, то тело какого животного послужило моделью для туловища Сфинкса?
На мой взгляд, перед нами — собака. Скульптурные изображения древнеегипетского бога Анубиса определенно наводят на эту мысль. Анубис изображался скорее как пес, чем как шакал — хотя его часто именовали шакалом. На этих изображениях спина лежащего животного — прямая, совсем как у Сфинкса. Естественно, на кончике хвоста Анубиса отсутствует кисточка, а сам хвост нередко изогнут — опять же как у Сфинкса. Ни гривы, ни грудных мышц, разумеется, у Анубиса нет.
Скорее всего, Большой Сфинкс — это именно Анубис, поставленный для охраны священной территории с храмами и пирамидами на плато Гиза. Многие специалисты полагают, что некий фараон, одержимый страстью к самовосхвалению, приказал придать Сфинксу черты портретного сходства с собой, великим. Человеческое лицо заменило морду Анубиса.
Как нетрудно заметить, нынешняя голова Сфинкса непропорционально мала по отношению к его туловищу; похоже, что ее некогда обтесали. И в любом случае, туловище Большого Сфинкса значительно больше напоминает собачье, чем львиное.
