Наталья Бентанга - Принцип Солнца
…
Уже почти рассвело, когда в комнату постучал Вадим: – Димон, ты спишь?
– Тише, разбудишь ребенка, – попросил сидящий на полу Дима.
– Какого ребенка?! – Вадим вошел в номер.
Дима посмотрел на кровать, куда вечером уложил мальчика. Кровать была пуста.
– Димон, ты не болен? – поинтересовался Вадим.
– А мы сейчас его вылечим! – в Димкин номер ворвались девчонки. Они стали раздевать его и смеяться. Девушки были очень сексапильными, только вот что-то происходило с их ногами. Длинные стройные ноги сохли прямо на глазах, и покрывались темными пятнами…
– А что это у них с ногами? – испуганно спросил Димка.
– А… это? А что ты хотел, они же того, не совсем живые… (Вадим.)
Дмитрий попытался вырваться из рук этих златокудрых чудовищ с трупными пятнами на ногах, но не тут-то было. Девицы обладали недюжинной силой: они кричали, визжали, кусались, а потом и вовсе превратились в настоящих гарпий – хищных крылатых чудищ, с птичьими телами и кривыми когтями…
“Пол, кто это такие?! Эти дамочки с птичьими телами и когтями на лапах?” (Внутренний вопрос героя к богу.)
“Сирин и Алконост? Это райские птицы из средневековых русских легенд. Сирин грустит и тоскует о Рае, а Алконост радуется грядущему блаженству. Это образ человеческой души, в которой уживаются добро и зло. В твоем случае – два Сирина и Алконост”. (Ответ бога.)
Каким-то чудом Димке удалось вырваться из объятий чудовищ. Он выбежал на улицу и побежал по незнакомому городу. Он бежал и бежал, по узким улочкам, сворачивая в переулки… Неожиданно герой оказался на широкой дороге, освещенной фонарями. Эта дорога вывела его к мечети.
“Могу ли я войти в мечеть? – подумал Дима, – ведь я не мусульманин. Могу ли я попросить защиты у другого, неизвестного и неведомого мне бога?” – Пока Дима размышлял о различиях христианства и мусульманства, мечеть растворилась в воздухе, и он опять потерял сознание.
Когда он очнулся вновь, то лежал на холодном каменном полу. Сзади были ряды деревянных скамеек, впереди – распятый на кресте Иисус Христос. “Значит, это католический костел, – решил Дима. – Это у католиков Иисус до сих пор висит на кресте…”
– Господи, я никогда не верил в тебя, прости меня, – прошептал герой.
– С какой такой радости, Господь должен прощать тебя, нечестивец?! – спросила по-английски какая-то препротивная старуха. Дима понял ее, хотя почти и не знал английского языка. – Пошел вон из храма Господня!
– Иисус Христос – не только ваш, он и наш бог, – попытался объяснить Дима.
– Я сказала: вон!! Иначе я вызову полицию, и они упекут тебя, пьяного, за решетку! – старуха так неистовствовала, что Дима был весь забрызган ее слюной. Он схватился за нагрудный карман и понял, что у него нет с собой паспорта. А в какой стране он находится, было не понятно…
Когда он вышел на улицу, шел дождь. Во дворе, за храмом, Дима увидел каменное надгробие с крестом, одиноко стоявшее под дождем. Он опустился на колени, прислонился головой к холодному камню. – Куда же мне идти? Если я ни во что не верю, никого не люблю, если у меня нет ни дома, ни семьи, и на этой земле никто меня не ждет?
– Он гладил мокрый безымянный камень, и вдруг в голову пришла страшная мысль: “А вдруг этот камень стоит на моей могиле? Что же я поехал в Марокко… и умер?!”
Надо было встать, куда-то бежать, кого-то найти, чтобы узнать: где же все-таки он находится? Но он не мог… Он стал, словно этот камень: неподвижным и тяжелым. “Но если я не могу бежать и говорить, стало быть, я действительно умер!?”
В следующий раз Дмитрий очнулся в каком-то большом здании под огромным куполом. – Люди, – обрадовался герой и огляделся вокруг. Он лежал босиком на сухом ковре в мечети. Мечеть была пуста.
– Господи, не прогоняй меня, – попросил Дима. Тишина была ему ответом. Он наконец-то согрелся и задремал.
(Москва)
Ночью на 22 ноября содержание Олиных снов неожиданно изменилось. Пошла вторая неделя, когда Солнце гостило в созвездии змееносца – неделя Стрельца-змееносца. В эту ночь героине приснился греческий бог врачевания Асклепий, сын Аполлона, лечивший больных змеиным ядом. И Белый Ястреб склевал надоевшего своим жужжанием Жирного Овода.
В ночь на 23 ноября Смелый Мангуст прогнал из прекрасного фруктового сада Трусливого Суслика… 23 ноября Оля узнала о Димкином падении в горах.
– Оля, Димка разбился, – позвонил Владимир Николаевич.
– Нет, – сказала Оля. – Нет!!! Только не это…
Ольга Владимировна, была в то время на работе, в своем кабинете финансового директора, который она делила с главным бухгалтером фирмы. Елена Васильевной была ее единственной подругой. Ольга так сказала это “нет”, что Лена поняла: случилось что-то страшное. Она встала, закрыла дверь на ключ и попросила секретаря никого с ними не соединять, если только это не налоговая инспекция.
– Оля, нам позвонили из монастыря и сказали, что он при смерти, чтобы мы приезжали прощаться… (Владимир Николаевич.)
– Дядь Володь, вы дома? Я сейчас к вам приеду. Ничего не предпринимайте! – Ольга положила мобильный телефон на стол и закрыла лицо руками. Когда она открыла глаза, что-то случилось с окружающей действительностью: та стала черно-белой. – Господи, какая же я все-таки дура! Ведь я должна была догадаться!
– Что случилось? – спросила Лена.
Больше всего Ольге хотелось сейчас завыть громким голосом, спрятаться куда-нибудь в укромное место, никого не видеть, ничего не знать, чтобы ей хоть чуточку, хоть самую малость, стало легче! “Господи!!! Зачем мне все эти победы на любовном фронте, зачем мне такое немыслимое количество шмоток и украшений, зачем нужна вся эта мишура, если вот он разбился, и его не будет… Зачем мне все это тогда?!”
“Стоять!” – приказала гордая королева планете, которая бешено кружилась у нее под ногами, и своим мыслям, которые кружились вместе с Землей. – Лен, я сейчас возьму все деньги, которые есть в сейфе, – сказала Оля вслух спокойным голосом. – Чтобы Вася не устраивал истерик, сними завтра такую же сумму с моего личного счета…
– Я сделаю все, что нужно. Ты можешь сказать, что случилось?! (Лена.)
– Димка мой разбился в горах. Подробностей – я не знаю. Васе ничего не говори… Я поехала к Владимиру Николаевичу. – Оля набрала Сашин номер.
– Слушаю тебя, непреступная красавица. (Сашка.)
– Саш, ты мне срочно нужен. (Оля.)
– Что случилось, Ольга Владимировна? – через минуту улыбающийся Сашка уже стучался в бухгалтерию. – Но я никуда не поеду, пока не пообедаю, имейте это в виду…
– Случилось! – открыла дверь Лена. – И ты зря радуешься!
…
– Что же ты делаешь, демон жизни и смерти?! – вопрошала Оля Аполлона, пока ехала в машине, еле сдерживая слезы.
– Да он не насмерть разбился, – спокойно сказал сидящий на заднем сиденье автомобиля всезнающий бог.
Ольга развернулась и пристально посмотрела на него. Бог солнечного света был потрясающе красив. Представьте себе, милые женщины, что все мужчины, которые вам нравились когда-то и нравятся сейчас, и даже те, которые понравятся в будущем, с восхищением и любовью смотрят на вас.
– И не надо испепелять меня своим взглядом, – сказал Аполлон.
Оля закрыла лицо руками и шепотом спросила уже не бога, но друга: – Что же мне делать, Пол?
– Вот это другое дело. Тебе надо принять правильное решение. Если ты хочешь продолжить свой путь, тебе придется оставить на берегу все, что у тебя есть: успешную карьеру обеспеченную жизнь жены “олигарха” Васи, свой большой дом, свои грандиозные амбиции и ощущение безопасности. Ты потеряешь почву под ногами, и тебе придется довериться великой силе любви… И никаких гарантий, как ты понимаешь. Придется пойти на риск, полагаясь лишь на собственное мужество и веру. Но у тебя нет выбора, – сказал златокудрый губитель и прорицатель, улыбаясь.
На самом деле, мы всегда знаем, что нужно делать. “Я говорю сейчас не о ком-то, я говорю о тебе”[11].
…
– Ой, Оля-я-я, – слезами и причитаниями встретила ее Димкина мама.
– Хорошо, Ольга, что ты приехала. Не знаю, то ли Димку лететь спасать, то ли мать… Зин, ну, что, неотложку-то вызывать? (Владимир Николаевич.)
– Господи, сыночек мой, за что-о-о?! (Зинаида Алексеевна.)
– Теть Зин, перестаньте! Не надо никакой неотложки – не до нее сейчас. Дядь Володь, дайте ей какой-нибудь успокоительное… Пойдемте на кухню.
Саш, проходи, проходи, не стесняйся. Теть Зин, успокойтесь, бога ради! Возьмите себя в руки, займитесь чем-нибудь. Сашку, вон, накормите! Дядь Володь, давайте по порядку: кто звонил, когда звонил и что сказал? Только без эмоций… (Оля.)
– Звонил какой-то китаец. Сказал, что Димка разбился два дня назад, в сознание не приходил, и они просят приехать родственников… прощаться. (Владимир Николаевич.)
Зинаида Алексеевна опять заголосила.
– Ну, что за глупости?! – возмутилась Оля. – Он же живой?
