Лобсанг Рампа - История Рампы. (THE RAMPA STORY)
Передо мной возникли неясные очертания храма Потала. Теперь, в слабом свете звезд, грубые лозунги китайцев растворились в темноте и стали не видны. Прожектор, установленный над Священными Гробницами, злобным взглядом окинул долину Лхасы. Монастырь Чакпори, моя Школа Медицины, выглядел пустынным и заброшенным. С его башни донеслись обрывки непотребной китайской песни.
Некоторое время я пребывал в глубоком созерцании. Неожиданно Голос произнес:
— Брат мой, теперь ты должен удалиться, ибо ты долго отсутствовал. Поднимаясь, оглянись хорошенько вокруг.
Я начал медленно подниматься, раскачиваясь, словно пушинка на своевольном ветру. Взошла луна, заливая долину и горные вершины прозрачным серебристым светом. Я с ужасом увидел древние монастыри, разбомбленные и обезлюдевшие, где повсюду были разбросаны никому больше не нужные убогие пожитки. Сваленные в беспорядочные кучи не погребенные трупы хранил от разложения вечный холод. Одни сжимали в руках молитвенные колеса, с других была содрана одежда, а тела изорваны в кровавые клочья взрывом бомбы или осколками металла. Я увидел уцелевшее Священное Изваяние, чей взгляд, казалось, был полон сострадания к впавшему в кровопролитное безумие человечеству.
На скалистых утесах, где отшельничьи пещеры прижимались в нежных объятиях к горным склонам, я видел одно убежище за другим, разоренные завоевателями. Отшельники, годами пребывавшие во мраке уединения в стремлении к духовному совершенству, мгновенно ослепли, когда солнечный свет вторгся в их кельи. Почти у каждого разрушенного убежища лежал мертвый отшельник и рядом с ним его преданный друг и слуга.
Больше у меня не было сил смотреть. Резня? Бессмысленное убийство ни в чем не повинных, беззащитных монахов? Какая от этого польза? Я отвернулся и попросил тех, кто меня направлял, удалить меня с этого кладбища.
Задача моей жизни, как я это знал с самого начала, была связана с человеческой аурой, тем излучением, которое полностью окружает тело человека. Переливы ее цветов указывают Адепту (Посвященному), честен человек или нет. По цветам ауры можно определить характер недуга больного человека. Все, должно быть, замечали в туманный вечер сияние вокруг уличного фонаря. Кому-то, возможно, даже приходилось изредка видеть «коронные разряды» вокруг проводов высокого напряжения. Так вот, человеческая аура в какой-то мере на это похожа. Она показывает жизненную силу человека. В старину художники изображали сияние или нимб над головами святых. Почему? Потому что они видели ауру этих людей. С момента публикации моих первых двух книг, мне начали писать люди со всего света, и кое-кто из этих людей тоже видит ауру.
Многие годы назад некий доктор Килнер, проводивший исследования в Лондонском госпитале, обнаружил, что при определенных условиях может видеть ауру. Он написал об этом книгу. Медицинская наука не была готова к такому открытию, и все, что было им обнаружено, подверглось замалчиванию. Я тоже на свой лад провожу исследования и зримо представляю себе инструмент, который поможет любому медику или ученому видеть ауру другого человека и вылечить «неизлечимые» недуги с помощью ультразвуковых колебаний. Деньги, деньги, в этом все дело. Исследования всегда требовали больших расходов!
А теперь, размышлял я, они хотят, чтобы я взялся за еще одну задачу! За смену телесной оболочки!
У меня за окном раздался оглушительный треск, потрясший весь дом до основания. О, — подумал я, — железнодорожники опять переводят стрелки. Теперь тишины еще долго не будет. На реке, словно корова, потерявшая теленка, скорбно прогудел грузовой пароход, уходящий в рейс по Великим озерам, а издалека эхом донесся ответный гудок другого парохода.
— Брат мой!
— Голос пришел ко мне снова, и я поспешно сосредоточился на кристалле. Старцы по-прежнему сидели вокруг Престарелого Патриарха. Теперь они выглядели усталыми, точнее даже было бы назвать их состояние крайним измождением, ибо они отдали много энергии, чтобы сделать возможным это импровизированное путешествие.
— Брат мой, ты ясно видел, в каком состоянии находится наша страна. Ты видел тяжкую десницу угнетателей. Перед тобой поставлена четкая задача, даже две задачи, и к славе нашего Ордена ты можешь преуспеть в обеих.
Усталый старец казался озабоченным. Он знал, как знал это и я, что я без урона для собственной чести могу отказаться от этой задачи. В свое время я был весьма превратно понят из-за лживых россказней некоей враждебно настроенной ко мне группы. Тем не менее я был очень сильным ясновидцем и телепатом. Астральные путешествия для меня были легче, чем прогулки пешком. Писать? Ну да, люди могли читать написанное мною, и даже если не все могли в это поверить, то поверили бы те, кто в достаточной мере развит, и познали бы таким образом истину.
— Брат мой, — тихо произнес Старец, — даже если неразвитые, непросвещенные люди сочтут твои труды вымыслом, все равно достаточная доля Истины проникнет в их подсознание и — как знать? — малое зернышко истины, возможно, прорастет в их нынешней или будущей жизни. Как сказал сам Великий Будда в притче о Трех Колесницах, цель оправдывает средства.
Притча о Трех Колесницах! Какие живые воспоминания пробудила она во мне! Как хорошо я помню уроки моего любимого Наставника и друга Ламы Мингьяра Дондупа в монастыре Чакпори…
Старый монах-врач старался рассеять страхи тяжело больной женщины с помощью безобидной «белой лжи». Я, тогда еще молодой и неопытный, со школярской самоуверенностью выразил возмущенное удивление тем, что монах говорит неправду даже перед лицом смерти. Мой Наставник подошел ко мне со словами:
— Пойдем в мою комнату, Лобсанг. Нам полезно будет заглянуть лишний раз в Писание.
Он улыбнулся мне с теплой, доброжелательной аурой удовлетворенности, повернулся и повел меня в свою комнату высоко наверху, откуда видна была вся Потала.
— Чай и индийские закуски, да, нам надо подкрепиться, Лобсанг, ибо с едой ты сможешь переварить информацию.
Монах-слуга, встретивший нас у входа, вскоре появился без вызова с моими излюбленными лакомствами, которые я получал благодаря расположению моего Наставника.
Некоторое время мы сидели, ведя неспешную беседу, вернее, говорил я, не отрываясь от еды. Затем, когда я покончил с едой, уважаемый Лама сказал:
— У каждого правила есть свои исключения, Лобсанг, и всякая монета или жребий имеет две стороны. Будда много беседовал со своими друзьями и учениками, и многое из сказанного им было записано и сохранено. Есть одна история, которая очень подходит к нашему случаю. Я тебе ее расскажу.
Он устроился поудобнее, прокашлялся и продолжал:
— Это история о Трех Колесницах. Названа она так потому, что в те времена колесницы пользовались у мальчиков большой популярностью, так же как в наши дни популярны ходули и индийское печенье. Будда беседовал с одним своим учеником по имени Шарипутра. Сидя в тени огромного индийского дерева, они беседовали о правде и лжи и о том, как иногда достоинства первой перевешиваются благими целями последней.
И Будда сказал: «А теперь, Шарипутра, рассмотрим случай с очень богатым человеком, настолько богатым, что он мог позволить себе удовлетворить любой каприз своей семьи. Это старик, живущий в большом доме и имеющий много сыновей. С самого их рождения он делал все, чтобы уберечь их от опасности. Им была неведома опасность, и они никогда не испытывали боли. Однажды этот человек покинул свой дом и поместье и отправился по делам в соседнюю деревню. Возвращаясь, он увидел в небе клубы дыма. Он прибавил шагу и, приблизившись, у видел свой дом в огне. Полыхали все четыре стены, горела крыша. А сыновья его все еще играли в доме, ибо не осознавали опасности. Они вполне могли бы выбраться наружу, но им была неведома боль, ибо их от всего оберегали; они не понимали, что огонь опасен, потому что прежде видели огонь только на кухне.
Человек этот сильно встревожился, не зная, как он один сможет проникнуть в дом и спасти всех сыновей. Даже войдя в дом, он, возможно, успеет вынести одного, но остальные подумают, что все это игра и не тронутся с места. Среди них были совсем еще малыши; бродя по дому, они могли зайти прямо в огонь, которого не были приучены бояться. Отец подошел к двери и позвал их, говоря: — Мальчики, мальчики, выходите. Выходите сейчас же.
Но мальчики не желали повиноваться отцу, они хотели играть и предпочли сгрудиться в глубине дома, подальше от нарастающего жара, причины которого не понимали. Тогда отец подумал: «Я хорошо знаю моих сыновей, знаю до мелочей все различия их характеров, все тонкости их нрава; я знаю, что они выйдут лишь тогда, когда подумают, что здесь их ожидает какая-нибудь выгода или новая игрушка». И он снова подошел к двери и громко позвал: «Мальчики, мальчики, выходите, выходите сейчас же. У меня за дверью для вас припрятаны игрушки. Колесницы с воловьей упряжкой, с козьей упряжкой и одна колесница быстрая, как ветер, ибо в нее запряжен олень. Выходите скорее, иначе вы их не получите».
