Джеймс Редфилд - Тайна Шамбалы
Я заметил, что у него в глазах блеснули слезы.
— Не могу, — отвечала она, крепко обняв его — Мое место здесь; я должна помогать путникам. Но не расстраивайся. Я обязательно найду тебя.
Подойдя к проему пещеры, она обернулась, — С вами все будет в порядке, — сказала она. — Но будьте очень осторожны. Если вы поддадитесь приступу гнева, вы не сможете восстановить свою энергетику. У вас не должно быть врагов.
Она остановилась и взглянула на меня, а затем сказала то, что мне уже не раз приходилось слышать в этом путешествии.
— Помните, — с улыбкой произнесла она, — что вам помогут.
Таши, обернувшись, улыбнулся мне. Мы пробирались по глубокому снегу. Мороз быстро усиливался, и я попытался повысить свою энергетику. Чтобы подняться на вершины гор, где располагались храмы, нам надо было спуститься с кручи, на которой мы сейчас находились, пересечь ледяную долину и подняться по почти отвесной стене на одну из вершин. Мы без особых трудностей преодолели более четверти мили и теперь приближались к кромке горной гряды. Прямо под нами зиял крутой обрыв высотой добрых пятьдесят футов.
Таши обернулся и посмотрел на меня.
— Видимо, нам придется попробовать съехать с него. Другого пути нет.
— Нет, это слишком опасно, — возразил я. — Ведь под снегом могут оказаться камни. Если мы просто покатимся вниз, мы вполне можем разбиться. — Моя энергетика заметно упала.
Таши нервно улыбнулся.
— Да все будет в порядке, — проговорил он. — Все будет хорошо. Главное — не бояться. Просто мысленно представьте себе, что все пройдет благополучно. Ваш страх может лишь вынудить дакини держаться поблизости от нас.
— Подожди минутку, — проговорил я. — Мне, никто об этом не говорил. Что ты имеешь в виду?
— Разве вам не помогали таинственным, необъяснимым путей?
— Инь говорил, что мне помогает Шамбала.
— В чем же дело?
— Я не понимаю связи. Я хотел бы понять, что заставляет дакини помогать нам.
— Об этом известно только обитателям храмов. Но я знаю, что страх всегда заставляет этих стражей держаться поблизости, если мы хоть отчасти сохраняем веру в спасение. Зато наша ненависть отпугивает их.
Таши слегка подтолкнул меня к кромке обрыва, и мы заскользили по рыхлому снегу. Нога моя наткнулась на камень, я перевернулся и кувырком покатился по склону. Я понимал, что если На такой скорости ударюсь головой о камень, меня ничто не спасет. Но несмотря на все страхи, я мысленно представлял себе, что все закончится благополучно.
При этой мысли у меня возникло странное чувство, и все мое существо заполнило ощущение мира и покоя. Страх бесследно исчез. Через несколько мгновений я достиг подножия горы и шлепнулся в снег. Таши упал прямо на меня. Несколько мгновений я пролежал с закрытыми глазами; а затем медленно приоткрыл их, пытаясь вспомнить опасные ситуации, в которые я попадал в своей жизни и в которых меня посещало чувство покоя.
Таши тем временем выбирался из сугроба. Я с улыбкой взглянул на него.
— В чем дело? — спросил он.
— В этом и впрямь что-то есть:
Встав на ноги, Таши принялся отряхиваться, а затем произнес:
— Видите, как все обошлось, когда вы представляли себе только благополучный исход?! С этой тайной не идет ни в какое сравнение тот временный прилив сил, который дает гнев!
Я кивнул, дав себе слово всегда помнить об этом.
В последующие два часа мы пробирались по заснеженной долине, перешли через замерзшую реку и начали подниматься по отлогому склону у подножия горы. Снегопад заметно усилился.
Внезапно Таши остановился.
— Там, впереди, что-то движется, — проговорил он.
— Что же это было? — спросил он.
— Что-то похожее на человека. Пошли скорее. Мы подошли к самому подножию горы. Ее вершина возвышалась над нашими головами на добрых две тысячи футов.
— Здесь где-нибудь должен быть перевал, — произнес Таши. — Перебраться через вершину мы не сможем.
В этот момент мы услышали прямо перед собой шум падающих камней. Переглянувшись, мы с Таши медленно двинулись в сторону больших расщелин. Осмотрев последнюю из них, мы увидели человека, отряхивающего с одежды снег. Вид у него был усталый. Одно его колено было обмотано окровавленной повязкой. Я не мог поверить своим глазам, Это был Уил!
— Не беспокойся, — сказал я, обернувшись к Таши. — Я знаю этого человека. — Затем я повернулся в сторону Уила и крикнул.
Он, услышав нас, прижался к боковой стене, готовый, несмотря на раненую ногу", в любой момент броситься от нас наутек.
— Это я! — крикнул я и назвал свое имя.
Уил на мгновение выпрямился, а затем снова опустился на снег. На нем были толстый белый плащ и прочные защитные штаны.
— Ты появился как раз вовремя, — проговорил Уил, улыбаясь. — Я ждал, что ты придешь.
Таши подошел к нему и осмотрел ногу. Я познакомил их. Затем я как можно более кратко рассказал Уилу обо всем происшедшем со мной: о том, как я встретил Иня, спасался бегством от китайцев, учился развивать энергетические поля, прошел через врата и наконец достиг колец Шамбалы.
— Я уж не знал, где и искать тебя, — продолжал я, указывая рукой на заснеженную долину. — И вот теперь все уничтожено. Это результат влияния китайцев.
— Я знаю, — отозвался Уил. — Мне уже приходилось спасаться от них.
И он стал рассказывать о своих приключениях. Как и я, он научился максимально развивать свое молитвенное поле, и ему было разрешено войти в Шамбалу. Он побывал и в другой части колец, жил в одной семье и углубился в изучение легенд.
— Попасть в храмы очень трудно, — произнес Уил. — Особенно теперь, когда всюду шныряют китайские солдаты. Мы должны убедиться в том, что в нашем молитвенном поле нет ничего негативного. — Он пристально взглянул на меня: — Вот почему твоим спутником был Инь. Неужели он не сказал тебе, что может случиться?
— Мне казалось, я и сам понимаю, как избежать активных образов страха. Видно, падение моей энергетики вызвало гнев против китайских солдат.
Уил еще больше встревожился и хотел было что-то сказать, но в этот момент мы услышали рокот вертолетов. Они явно приближались. Мы начали карабкаться на гору, пробираясь между огромными каменными глыбами и снежными сугробами Все вокруг казалось очень хрупким и ненадежным Мы поднимались уже минут двадцать, не проронив ни слова. Ветер стал еще сильнее, и снег так и хлестал нам в лицо.
Уил остановился и опустился на одно колено.
— Слышишь? — проговорил он. — Что это такое?
— Это опять вертолеты, — отвечал я, сам испугавшись своего волнения.
Прислушавшись, мы поняли, что вертолеты пробились сквозь нависающую пелену облаков и теперь направляются прямо к нам.
Уил, слегка прихрамывая, продолжал подниматься по заснеженному склону, а я на мгновение замер, услышав сквозь рокот вертолетов что-то еще. Это было похоже на шум товарного поезда.
— Смотри! — крикнул Уил, обращаясь ко мне. — Это лавина!
Я попытался отбежать в сторону, но было слишком поздно. Мощная снежная волна ударила мне в лицо и опрокинула навзничь. Волна понесла меня, то и дело переворачивая и засыпая с головой или, наоборот, выталкивая на поверхность грохочущей лавины.
И когда я совсем было смирился с тем, что все погибло, я почувствовал, что лавина остановилась. Я не мог пошевелиться. Мое тело было полностью завалено глубоким снегом. Я попытался сделать вдох, но воздуха не было. И я понял, что смерть близка.
Но в этот момент кто-то наткнулся на мою откинутую правую руку и принялся откапывать меня. Я почувствовал, что рядом тоже активно работали лопатами, и вскоре откопали мою голову. Я жадно вдохнул свежий воздух, смахнул снег с ресниц и открыл глаза, ожидая увидеть Уила.
Не тут-то было. Вокруг я увидел добрую дюжину китайских солдат, один из которых по-прежнему держал меня за руку. А за их спинами я увидел полковника Чаня, направлявшегося ко мне. Не проронив ни слова, он жестом приказал остальным солдатам поднять меня в вертолет, зависший у нас над головой. С вертолета спустили веревочную лестницу, и несколько солдат быстро поднялись на борт и сбросили большую сетку. Меня уложили в нее, полковник подал знак, и меня подняли на борт вертолета. Следом за мной поднялись остальные солдаты. А через несколько минут мы были уже далеко…
Я выглянул в небольшое, размером с амбразуру, окошко в палатке с теплоизоляцией размером тридцать на тридцать футов. Я насчитал семь больших палаток и три малых контейнера, которые легко можно перемещать по воздуху. В углу палатки горела бензиновая печка. Я заметил, что слева от нас садилось еще несколько вертолетов. Снегопад почти прекратился, но толщина снега достигала уже двенадцати — четырнадцати дюймов.
Я посмотрел налево. По очертаниям гор вокруг я понял, что меня увезли самое большее в центр бывшей долины. Полночный ветер яростно завывал, неистова хлопая внешними стенами палатки.
