Чарльз Форт - Магия повседневности. Дикие таланты
Это единственная известная мне гипотеза, согласно которой с помощью молнии можно делать многочисленные репродукции изображений или штампы. Истории о картинах, созданных молниями, по большей части не внушают доверия, так как большинство из них являются лишь мнимыми изображениями листьев деревьев, а когда их начинают исследовать, оказываются просто разветвленными узорами, ничуть не похожими на листья. У меня нет других сообщений, где говорилось бы о том, что молния или что-либо другое оставляло живописные отметины на градинах. Скорее можно было бы заподозрить совпадение, если бы во время проявления религиозных чувств в Ремиремоне стало известно, что молния наносит изображения на градины и делает эти изображения религиозными символами. Но я вполне допускаю, что проявление религиозных чувств имело самое прямое отношение к религиозным изображениям на градинах.
19
Гастрономы делают заявления относительно того, что нельзя увидеть с помощью телескопов. Физики объявляют об открытиях, которые нельзя увидеть с помощью микроскопов. Хотел бы я знать, может ли кто-то усмотреть хоть какой-то смысл в обвинениях, согласно которым мои истории — о том, чего нельзя увидеть?
Я являюсь сенсуалистом.
Предполагается, что современная наука, которая считается моим главным оппонентом, далека от меня и моих методов.
В декабре 1931 года доктор Хьюмейсон, из обсерватории Маунт Уилсон, заявил, что открыл две туманности, которые стремительно удаляются от этой Земли со скоростью 15 тысяч миль в секунду. Вот это гонка! В 1930 году ее начал профессор Хаббл, который объявил о том, что открыл туманности, уносившиеся прочь со скоростью всего-то две или три тысячи миль в секунду. В марте 1931 года кто-то установил рекорд, открыв туманность, двигавшуюся со скоростью 8 тысяч миль в секунду. На момент написания этой книги впереди идет доктор Хьюмейсон.
Когда репортер какой-нибудь бульварной газеты объявляет о стремительных действиях более или менее «туманных» граждан как о факте, «установленном» им методами, которые не обязательно регистрируют все явления такого рода, его действия называют сенсуализмом.
Я утверждаю, что заявления доктора Хаббла и доктора Хьюмейсона являются умозаключениями, сделанными на основе метода, не обязательно регистрирующего все явления такого рода.
Шестого января 1932 года в газете «Нью-Йорк таймс» доктор Чарльз Б. Дэйвенпорт из отдела генетики Института Карнеги получил лишь четыре дюйма печатного пространства для одного из тех устрашающих заявлений, которыми когда-то пестрели газетные заголовки. Речь о неизвестной болезни, которая может истребить все человечество. «Когда-нибудь в будущем в наших небоскребах, которыми мы так похваляемся, могут поселиться летучие мыши, а хранилища депонированных ценностей в наших городах могут стать пещерами, населенными дикими животными». Неизвестной болезнью является допотопный сенсуализм. Я вспоминаю собственную идею о появлении оборотней на улицах Нью-Йорка…
Есть одна небольшая история, которая меня радует, но не столько потому, что, на мой взгляд, я хотя бы здесь придерживаюсь одинаковых взглядов с моими высокоучеными соперниками, а потому, что именно здесь я применяю на практике некоторые из тех детективных способностей, в обладании которыми уверен каждый из нас, в том числе даже профессиональные детективы. Я реконструирую в соответствии со своими способностями один инцидент, который случился неподалеку от города Вулверхэмптон, Англия, приблизительно первого декабря 1890 года. Та часть этой истории, о которой у меня нет никаких сведений (то есть гипотетическая часть), состоит в том, что в то время неподалеку от Вулверхэмптона жил один измученный молодой человек. Это был хороший юноша, пусть и не в полной мере, ведь ничто не может обладать чем-то в полной мере. Но он приближался к совершенству. И хотя он уже несколько месяцев никуда не выезжал, у него перед глазами постоянно возникала яркая и подробная картина того, как, находясь в купе вагона, он неподобающим образом ведет себя с женщиной. Было и еще одно загадочное видение. Кто-то просил его объяснить причину того, что приблизительно первого декабря он отсутствовал, тогда как сам он был убежден в том, что вовсе не отсутствовал. Увы, но он так и смог разобраться, к чему эти два загадочных видения.
В четверг накануне 6 декабря 1890 года некая женщина ехала одна в купе поезда, который следовал из Вулверхэмптона в Сноу-Хилл. В соответствии с моей реконструкцией событий, она стала вспоминать сообщения о предосудительном поведении агрессивных мужчин в отношении женщин, путешествующих в одиночестве в купе железнодорожных вагонов.
Та часть истории, которую я взял из «Бирмингем пост», заключается в том, что, когда поезд проезжал мимо станции Сохо, из него выпрыгнула женщина. Она представилась Матильдой Кроуфорд и заявила, что ее оскорбил молодой человек. Странная деталь состоит в том, что, согласно ее утверждениям, сама она не прыгала из поезда, а была выброшена из окна вагона тем самым молодым человеком.
В соседнем купе сидел детектив. Во время дознания он показал, что, судя по результатам его наблюдений за входами и выходами, которые находились в пределах его видимости, в этом купе никого, кроме той женщины, не было.
23 января 1932 года в «Нью-Йорк геральд трибьюн» опубликовано объяснение, предложенное президентом нью-йоркского Сити-колледжа доктором Фредериком Б. Робинсоном — специально для нас, сенсуалистов:
«С точки зрения рекламодателей, ученые еще не слишком преуспели в создании привлекательного образа. Ведя уединенный образ жизни, они страстно желают привлечь к себе общественное внимание и порой добиваются этого за счет своего колледжа. Нет сомнений в том, что знаменитое учебное заведение Новой Англии не повысило свою репутацию в глазах общественности, когда один из его профессоров, читавший лекции по английскому языку, принял участие в целой серии рекламных трюков, первый из которых состоял в том, чтобы дать молодым людям впечатляющий совет становиться снобами».
На заседании Американского химического общества, которое состоялось 3 сентября 1931 года в городе Буффало, штат Нью-Йорк, доктор Уильям Энглбэк рассказал о случаях, в которых посредством железистых экстрактов рост отстававших в физическом развитии детей увеличился на один или два дюйма. Для объявления этого весьма скромного чуда он получил несколько дюймов печатного пространства. «Нью-Йорк таймс», 16 декабря 1931 года — заседание Института прогрессивного обучения в музее Рориха, в Нью-Йорке — нечто, больше похожее на чудо. Я проверял. Доктор Луис Берман получил одиннадцать дюймов печатного пространства в газете. Суть заявления доктора Бермана состояла в том, что служители его культа (эндокринологи) выведут людей ростом в шестнадцать футов.
Заседание Американской ассоциации развития науки в Новом Орлеане в декабре 1931 года — доклад о работе доктора Ричарда П. Стронга из Гарвардской медицинской школы о червях filaria, которые наводняют человеческий организм — и попытка сделать эту тему более интересной. Якобы решена древняя тайна — библейская история об огненных змеях наконец нашла свое объяснение. Между этими крошечными червями и большими огненными тварями, которые (как нам говорили) хватают людей, не больше сходства, чем между гусеничным трактором и обезумевшим слоном. Но то, что черви filaria, которых «идентифицировали» как огненных чудовищ древности, стало анекдотом и ему было предоставлено много печатного пространства в газетах. Взгляните на редакционную статью 5 января 1932 года в «Нью-Йорк геральд трибьюн» — вы найдете в ней не только восхищение.
Я все еще сдерживаюсь. «Нью-Йорк сан» 9 октября 1931 года сообщает, что вскоре после окончания гражданской войны капитан Нил Карри отплыл из Ливерпуля в Сан-Франциско. Пламя охватило судно, когда оно находилось в 1500 милях от западного побережья Мексики. Капитан, его жена, двое детей и тридцать два члена команды разместились в трех маленьких шлюпках и взяли курс на материк. Затем описываются подробности страданий, вызванных нехваткой воды.
«Расскажите о чудесах!» Так вот, находясь посреди океана, они обнаружили вокруг себя массу пресной воды.
Я обратил внимание на утверждение, что капитан Карри определил пресную воду не по каким-то физическим возмущениям водной массы, а по зеленому цвету, который резко отличался от синевы соленой воды.
Я написал капитану Карри, который в то время жил в Эмпории, штат Канзас, и получил от него ответное письмо, датированное 21 октября 1931 года. Он сообщил, что история, изложенная «Сан», точна, за исключением времени, поскольку все случилось в 1881 году.
А вот нечто такое, что весьма отличается от изложенного и, в то же время, поразительно на него похоже. Это сведения из дневника доктора Ричардсона, приведенные сэром Джоном Франклином в его «Повести о путешествии к Полярному морю», история молодого индейца из племени чипейанов. Его жена умерла, и он пытался спасти своего новорожденного ребенка. «Чтобы унять рыдания младенца, он прижимал его к груди, вознося горячие молитвы великому Хозяину Жизни, умоляя оказать ему помощь. Сила могучей страсти, которая его возбуждала, оказала на него такое же воздействие, какое оказывала на других: из его груди действительно полилось молоко».
