Владимир Тетерин - Шамбра
Еще в то время подружился с мальчиком из нашего класса, с которым раньше дружен не был. Ему единственному я открылся по поводу своих чувств. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что и он тоже безответно любит ее. Как не странно, но этот факт еще больше сблизил нас. Мы даже иногда гуляли вместе с целью увидеть свою любовь, и когда нам это удавалось, оба светились от счастья.
Так закончился четвертый класс, пришло лето. Я поехал в пионерский лагерь в надежде, что она тоже поедет туда, но этого не произошло. С трудом дождался окончания месячного срока в лагере и наотрез отказался от следующей смены. Мне там было скучно и не интересно. Особенно меня убивало отсутствие рядом речки.
Ходить к реке строем два километра с песнями и речовками, мне ужасно не нравилось. Мало того, еще и купание по пятнадцать минут в общей куче всего отряда. Меня, привыкшего уже целыми днями пропадать на реке, это просто убивало. Унизительным казался и постоянный контроль, и жесткое расписание на весь день.
В общем, лагерь я с трудом пережил и больше уже никогда в последствие не соглашался туда ехать. Но каково было мое удивление, когда я узнал, что моя тайная любовь в это лето поехала в Артек. Для меня Артек был недостижимой мечтой. Сказочный лагерь на берегу Черного моря. Я завидовал ей, радовался за нее одновременно и с волнением ждал встречи.
В начале сентября, с небольшим опозданием, она появилась в нашем классе загорелая и очень красивая. Я наблюдал за ней со стороны, мое сердце учащенно билось, и я был по-своему счастлив. Но эту мою идиллию нарушила самая настоящая тогда для меня трагедия.
У нас было два четвертых класса «а» и «б». Но в пятый класс пришли дети из соседних с нашим поселком сел, где была только начальная школа. Наши два класса непомерно выросли, и было решено образовать еще один пятый класс «в». Когда зачитывали списки классов, сердце мое оборвалось, я остался в своем классе, а ее перевели в новый класс «в». Для меня это была настоящая трагедия.
После этого разделения, на переменке нужно было приблизиться к ее новому классу и хотя бы издали увидеть. Можно было бы, просто взять и зайти в класс. Повод для этого мог найтись всегда. Но этого я почему-то очень стеснялся. Впрочем, в школе было множество различных совместных мероприятий, которые давали возможность ее видеть достаточно часто.
Так продолжалось несколько лет. Мои чувства со временем нисколько не ослабевали, и я даже и не думал о других девочках. Хотя, конечно, замечал их взросление и внешние изменения. Но любил только одну, и это по-прежнему оставалось для всего моего окружения тайной. Еще несколько раз мною предпринимались попытки, передавать ей записки, но каждый раз она делала вид, что ничего не произошло.
После восьмого класса у нас сложилась группа ребят и девчонок, примерно до десяти человек. Это была группа по интересам и взаимным симпатиям. Мы оба входили в эту группу. Летом почти каждый день встречались на школьном стадионе, играли в бадминтон, другие игры, катались на велосипедах, купались. Но я по-прежнему не мог свободно с ней общаться, только в случае необходимости.
Уже в девятом классе мое чувство стало понемногу утихать. Частично освобождению от него, способствовал внезапный ее отъезд вместе с родителями из нашего поселка. Это уже трагедией для меня не было.
Но еще много лет судьба сводила нас периодически. Каждый раз, увидев ее, я всегда чувствовал изначально волнение и некоторою скованность. Потом это проходило, но почему-то все равно мы с ней общались очень мало. Так никогда между нами и не случилось откровенного задушевного разговора. Мое детское неразделенное чувство для каждого из нас по-своему, видимо было преградой.
Такова была моя первая любовь. То, что она была неразделенной, придавало ей особую прелесть. Безусловно, это наложило отпечаток на всю мою дальнейшую жизнь. Но я очень благодарен себе, что в таком юном возрасте испытал, столь сильное чувство.
Я благодарен жизни за то, что рано узнал, что счастье – это просто видеть любимого человека. Быть счастливым от его присутствия и существования в этом мире.
Я также рано узнал, что это такое, когда сердце разрывается на части, если ты отвергнут. Потом рана постепенно зарастает и вновь появляется надежда, и смысл дальнейшей жизни. Это очень важно в самой безвыходной и безнадежной ситуации находить причину жить дальше.
Счастливое детство
Это было последнее вмешательство Ангела Влада в жизнь нашего героя. До определенной поры все должно было проходить без его вмешательства. Человеческая душа полностью забыла о своей связи с Ангелом и погрузилась в освоение и накопление нового опыта человеческой жизни.
Как я уже говорил, это происходит после семи, в современных условиях возможно после десяти лет от роду. Дальше человек должен самостоятельно изучать мир, привыкать к тем условиям жизни, в которых оказался, обучаться, получать различные навыки и тому подобное.
Детство Владислава проходило в тихом поселке, небольшом районном центре Нечерноземной зоны России. Зимой поселок был чуть ли не до самых крыш деревянных одноэтажных домов, завален снегом. Летом утопал в зелени. Владику нравилась своя Родина.
Он всегда был чем-то занят. Зимой, вначале санки, потом лыжи. Катание с гор, походы в лес. Летом это была река, на которой он мог пропадать целыми днями. И даже в непогоду, он всегда находил себе занятие, что-то мастерил со своими друзьями.
Учился он хорошо. Примерно на половину четверки с пятерками. С ранних лет увлекся спортом и в особенности легкой атлетикой. У него хорошо получался бег на короткие дистанции, и он даже одно время самостоятельно занялся тренировками по бегу. Нравились ему и игровые виды спорта, особенно волейбол.
Одним из самых любимых хобби летом, была рыбалка и он со своим старшим другом Гришей исколесили на велосипедах и проплыли на весельной лодке, все окрестности реки Вятки, а также близь лежащие озера.
Еще в четвертом классе он сам изъявил желание учиться в только что открывшейся в их поселке музыкальной школе по классу баяна. Музыкальная школа занимала все свободное время, остающееся после основной школы, а это совсем не оставляло времени на игры и прочие уличные детские развлечения. По этой причине проучившись в ней три года, Владислав наотрез отказался посещать ее дальше. Хотя навыки баяниста остались, и он ещё несколько лет иногда их использовал.
С раннего возраста во время летних каникул Владик предпочел вместо пионерского лагеря, работать на различных подсобных работах, на стройках поселка. Тогда стали много строить в их районном центре, но уже не из дерева, а из кирпича и бетона. Новые магазины, жилые дома и строения различного общественного назначения: кинотеатр, автовокзал, дом быта.
Тогда среди ребят стало своеобразной доблестью работать на стройках. В подростковой среде считалось, что только маменькины сынки сидят летом дома. Первый раз еще после шестого класса Владика, по его многочисленным просьбам, устроил на работу отец. А потом его с удовольствием брали в уже знакомые взрослые строительные бригады. В то время он научился азам многих строительных профессий.
Вот такое ничем не примечательное детство обычного мальчика подростка проходило у нашего Влада – человека. Он будет, потом по праву считать свое детство счастливым. В их семье царила теплая, дружественная атмосфера в основном благодаря отцу. Дома всегда было, чисто и уютно, стараниями мамы. По возвращению домой, в любое время ждала с обедом любящая бабушка, готовая выслушать все твои проблемы и дать простые житейские советы.
Единственным жизненным моментом, вносившим дискомфорт в его жизнь, это была его неразделенная любовь и страдания с ней связанные. Но это также придавало определенный колорит и, безусловно, вносило свой вклад в формирование его души. Я абсолютно уверен, что выкинь эту часть его внутренней жизни, и как-то нарушиться вся эта гармония счастливого детства нашего героя.
Мальчик рос, формировался физически и внутренне, не подозревая ни о каком своем назначении. Его не волновал больше космос, но интересовали полёты Советских космонавтов. Он не думал о Боге, считая себя, как и положено пионеру, а потом комсомольцу – атеистом. Владик легко прощал эту веру бабушке, но и она никому не навязывала своих взглядов.
Возможно, были некоторые искривления сознания, в связи коммунистическими идеями, навязываемые школой и общественностью. Но они легко компенсировались, правилами общественной морали: справедливости, честности, равенства и братства, активно прививаемых детям на всех уровнях. Владислав, как ребенок, искренне верил во всю эту идеологию.
Другой жизни он не знал и искренне считал, впрочем, как и все его сверстники, что ему очень повезло со страной, в которой он родился.
