Алан Элфорд - Когда боги спустились с Небес
В конечном итоге этого соперничества Гильгамеш и Энкиду обнялись по-товарищески и, как два школьных приятеля, отправились на поиски приключений. В самом старом из сохранившихся фрагментов «Эпоса о Гильгамеше» на шумерском языке история начинается с этого момента В первых строках говорится:
Жрец к «Горе Бессмертного»[463] обратил помыслы,
Жрец Гильгамеш к «Горе Бессмертного» обратил помыслы.
Рабу своему Энкиду молвит слою:
«Энкиду, гаданье на кирпиче не сулит жизни!
В горы пойду, добуду славы!
Среди славных имен себя прославлю!
Где имён не славят, богов прославлю![464]
Что это за «Страна живых»? В тексте объяснено, что это Страна срубленных кедров, вход в которую находится под надзором Уту, бога, путешествующего между Землёй и Небесами. Желание Гильгамеша «создать себе вечное имя» является идиомой обретения вечной жизни в этой далёкой стране. Затем герой обратился с молитвой к Уту, прося его позволения избежать участи смертного человека.
Уту, слово тебе скажу, к моему слову ухо склони!
О моих замыслах скажу, к моим надеждам слух обрати!
В моём городе умирают люди, горюет сердце!
Люди уходят, сердце сжимается!
Через стену городскую [в подземный мир] свесился я,
Трупы в реке [подземного мира] увидел я,
Разве не так уйду и я? Воистину так, воистину так![465]
В старовавилонской версии эпоса Гильгамеш высказывает подобные мысли, в которых чувствуется месопотамское отношение к человеческой доле:
Кто, мой друг, вознёсся на небо?
Только боги с Солнцем [Уту] пребудут вечно,
А человек — сочтены его годы,
Что б он ни делал — всё ветер![466]
Затем два героя отправились в Страну срубленных кедров, для чего им потребовалось спуститься в кедровый лес и вступить в битву с чудовищным стражем Хумбабой.
На десять тысяч поприщ простирается лес,
Кто посмеет войти в него?
Хумбаба — ураган его голос,
Уста его — пламя, смерть — дыханье!
За шестьдесят поприщ он слышит диких быков в своем лесу.[467]
Этот бог нам уже должен быть знаком Хумбаба был богом, рождённым катастрофой, он «пожирает деревья и тростник», его крик подобен урагану, у него зубы дракона и «лицо льва».[468] В одном из фрагментов эпоса мы читаем, что «страна Хуррум» была матерью Хумбабы, а «гора Хуррум» — его отцом.[469] Это позволяет предположить, что Хумбаба был зачат Матерью-Землёй от упавшей планеты-горы. Ничего удивительного, что Хумбаба относится к Уту как к своему приёмному отцу.
Мог ли Хумбаба появиться из-под земли, как бог-титан? Или он решил остаться в подземном мире?
Следует подчеркнуть, что Гильгамеш и Энкиду отправились вниз, в лесное святилище Хумбабы:
Кто же проникнет [сойдёт] в середину леса?
Чтоб кедровый лес оберегал он,
Ему вверил Эллиль страхи людские,
И кто кходит [сходит] в тот лес, того слабость объемлет.[470]
Некоторым читателям покажется странным, как кедровый лес мог существовать в подземном мире, но тут мы должны напомнить фундаментальную идею месопотамской религии — Небеса были созданы по образу и подобию Земли, и Небеса провалились в подземный мир. Таким образом, появились гора в горе и мир в мире.
Эту точку зрения легко доказать, и не только тем фактом, что Гильгамеш был «Тем, кто видел Апсу» (Апсу — подземный мир). Возьмём, к примеру, Нергала, верховного бога месопотамского подземного мира. В легенде «Нергал и Эрешкигаль» мы читаем, как Нергалу рассказывают о спуске в святилище Эрешкигаль, «Владычицы великого места внизу»:
Нергал к Стране-без-Возврата направил мысли,
К дому мрака к жилищу Иркаллы,
К дому, откуда не выйдет вошедший,
К пути, чьи дороги ведут без возврата
К дому, где жаждут живущие света,
Где пища их — прах, где еда их — глина.[471]
В том же ключе текст повествует, как Нергал «спускается в лес месу- деревьев» (железных деревьев) и срубает» деревья месу, хасуру (можжевельник) и супалу (кедр).[472] Нет сомнений, что в этом тексте подземный мир предстает в виде густого леса. Это подтверждается тем фактом, что Нергала называли Месламтаэа, «тот, кто живёт в Меслам», а Меслам было местом, где пышно растут месу-деревья.[473]
Если ещё остаются сомнения, то месу-деревья появляются также в «Мифе об Эрре» (Эрра — это Нергал) вместе с загадочным элмесу-камнем .[474] Они существуют в подземном мире и жизненно важны для Нергала, который стремится вырваться из подземного мира в верхний мир. Из текста «Мифа об Эрре» становится ясно, что месу-дерево — это «космическое дерево», корни которого в подземном мире, а вершина в Небесах.
Так, Мардук спрашивает Эрру (Нергала):
Где же камень-дерево [месу-дерево], плоть богов,
украшенье царя вселенной,
Чистое дерево, высокий герой, достойный власти,
простирает корни до преисподней,
А вершину вздымает до неба Ану?[475]
Отметьте, что здесь месу-дерево называют «плотью богов». Это очень интересно, поскольку Гильгамеш а также назвали в честь этого таинственного месу, его имя происходит от шумерских слов GIS.BIL.GA.MES, что буквально означает «Мес — проросшее семя нового дерева» .[476] Теперь, если мы заменим Мес «плотью богов», то перевод имени «Гильгамеш» будет таким: «Плоть богов — проросшее семя нового дерева».
Если мы сопоставим эту информацию с другими легендами о титаническом рождении Гильгамеша, а также тем фактом, что верховный бог был взорванной планетой, то станет ясно, что «плоть богов» — это метеоритное истечение богов. Следовательно, имя «Гильгамеш» означает «метеорит — проросшее семя нового дерева» .[477] Ещё его называли «побегом Урука», где название города, без сомнения, символизировало Землю .[478]
Остался всего один короткий шаг до понимания того, что срубленное космическое дерево древних людей во многих случаях идиоматически описывает катастрофу в небесах — падение, конец Небес .[479]
Поэтому нет ничего удивительного в том, что целью своего путешествия Гильгамеш избрал Страну срубленных кедров, т. е. Небеса. Но в то же время вначале Гильгамеш спускается в кедровый лес, т. е. в подземный мир, в котором тоже есть срубленные деревья. Это отступление становится ещё одним подтверждением того, что Гильгамеш вынужден спуститься в подземный мир на пути к Утнапиштиму.
Теперь, когда метафоры стали понятны, большинство старых проблем, с которыми годами сталкивались учёные, пытаясь разобраться в географии «Эпоса о Гильгамеше», просто испаряются. На самом деле в эпосе описаны путешествия не по земле, и для его понимания не нужна география. Скорее нам понадобится анкиотрафия — описание древнего ландшафта «вселенной» Небес и Земли (Ан и Ки).
Вернёмся к шумерской версии эпоса, к тому моменту, когда Гильгамеш просит Уту разрешения войти в Страну живых. В ответ на молитву Уту спускает Гильгамешу «семерых героев, сыновей одной матери», в семь горных пещер .[480] Это самые туманные метафоры эпоса, но по контексту можно предположить, что семь героев — это семь связей между Небесами и Землёй, посредством которых Гильгамеш потенциально мог достичь Небес .[481] Однако вначале Гильгамеш должен найти «кедр своего сердца» — связь со своим собственным сотворением, как титана, — и ничего удивительного в том, что этим кедром, становится седьмая гора-пещера в подземном мире .[482]
Тот этап путешествия, когда Гильгамеш шёл от одной горы к другой, срубая кедры на их склонах, нам следует представить себе как его спуск все ниже и ниже в недра подземного мира, где каждая гора лежала ниже предыдущей или находилась внутри неё. Таково было строение подземного мира, описание которого мы находим и в других месопотамских текстах, например, «Нергал и Эрешкигаль», где Нергал спускается по «длинной лестнице небес» и постепенно проходит через «семь врат», чтобы достичь дворца Эрешкигаль .[483] Точно также в легенде «Нисхождение Инанны в нижний мир» великая богиня Инанна спускается с Небес и проходит через семь закрытых ворот, перед каждыми из которых ей приходится отдавать часть одежды или амулет власти .[484] Это деление подземного мира не так уж отличается от подземных пещер египетскою Дуата, через которые Ра проходит всё глубже и глубже, к месту погребения Осириса в самой нижней камере.
