Артур Уэйт - Каббала
* М е т а т е з а – перестановка звуков и слогов (лингв.). Очевидно, имеется в виду тмура.
8 Вспомним, какое развитие получили эти темы в таких произведениях, как: Longelus R. Caballa Anagrammatica. Placentiae, 1654, – ars mirabilisi, как определяет это автор.
9 Я говорю о XIX в. Сегодня эта тема окончательно угасла в Англии и дышит на ладан во Франции, причем, надо сказать, не потому, что французский оккультизм исправился, а потому, что изменилась мода и он нашел новое применение своей глупости.
10 Franck. La Kabbale. P. 10, 16, 26, особенно последняя, где ссылка на Молитора, по сути, делает автора Философии Традиции ответственным за признание clavicula (лат. – ключики, то есть «Ключи Соломона», известный средневековый герметический трактат. – Пер.) и «магических манускриптов» серьезным ответвлением Каббалы.
Книга третья
Письменное слово каббалы: первый период, Сефер Йецира
I. Ранняя каббалистическая литература
Не подлежит сомнению, что некогда у евреев существовала довольно внушительная масса теософских спекуляций и доктрин, следы которых обнаруживаются в Талмуде, причем они связываются подчас с блестящими и даже выдающимися именами. Именно этот несколько расплывчатый материал прокладывал путь дальнейшим умозрениям и постепенно подводил к Зогару. Научная честность не позволяет нам ввести на этой ранней стадии собственно понятие Каббалы1, послушаемся этого императива и все же заметим в сторону, что дело не в словах, а в стадиях развития, поскольку то, что мы называем мистической спекуляцией в Израиле в период между составлением Талмуда и появлением Зогара, в ходе своего развития стало – как уже говорилось – Каббалой или Зогаром.
Название этого раздела, очевидно, носит экспериментальный или спекулятивный характер, однако скромные выводы предыдущей книги предлагают достаточные основания для предположения, что вне Сефер Йециры и до начала циркулирования Зогара есть свидетельства существования каббалистического движения и указания на реальные литературные памятники. Само собой разумеется, для естественной истории позднейшей работы исключительно важен сам факт наличия прошлого и предшественников в мире текстов. По самому приемлемому подходу таковыми были различные мидраши, по большей части не сохранившиеся до нашего времени, и вполне резонно полагать, что подобные документы не остались без последствий.
Точно так же Сефер Йецира, как бы ее ни датировали, пользовалась большим авторитетом, и это было почитание такого рода, что неминуемо ведет к появлению литературы. Вместе с тем мы должны с исключительной осторожностью относиться к мнению иных безрассудных авторов, согласно которому существовала якобы непрерывная линия каббалистов, отстаивающих и развивающих одну и ту же традицию со II по XII в. И тем не менее существовала «мистическая литература эпохи гаонов». Каким бы веком мы ни датировали Сефер Йециру в ее нынешнем виде, мы должны считать ее прототипом уже упоминавшегося ранее Алфавита рабби Акивы2, предшественницу же Сифры ди-Цниуты, или Книги Сокрытия, самого вызывающего раздела Зогара, следует искать в полной мистических антропоморфизмов Шиур Кома, буквально «Размер высоты» или «Размер тела», иными словами «Описание Тела Бога», развивающую различные антропоморфизмы в Библейских пассажах, где речь идет о членах тела Бога*. Они сохранились всего в двух фрагментах, как принято считать, не позднее VIII в. Впрочем, датировка обоих трактатов весьма приблизительна, хотя нет ни малейшего сомнения, что они относительно древние в плане корневого происхождения. Соотносимы с ними и Большие и Малые Дворцы, или Описание Небесных Дворцов3*, которые наряду с другими памятниками многие современные исследователи не считают каббалистическими, хотя и допускают, что все они способствовали появлению Каббалы4.
В соответствии со своей точкой зрения на историю Каббалы, Грец, которого можно по праву считать представителем последовательного и резкого неприятия еврейского мистицизма, датирует происхождение Каббалы X в., тем самым исключая Сефер Йециру из корпуса каббалистической литературы. В этом его, как мы видели, поддерживает Гинсбург5, однако тем самым упускается из виду несомненная связь Сефер Йециры с Каббалой в плане языка и построения, даже если она и не может сравниться с высотами и глубинами Зогара. Вместе с тем X в. – это важная веха в еврейской истории и еврейской письменности, потому что в этот период взлет арабской мысли сопровождался аналогичным взлетом еврейской мысли и подчас ею затмевался. Утихли на время гонения на евреев; раввинистические академии на Востоке процветали, а на Западе кровопролитная борьба между христианами и мусульманами давала временную передышку сынам Изгнания. До этого, в период с VI до X в., еврейской литературы практически не существует. Террор и угроза истребления привели к окончательному закреплению канонических Талмудов, и история еврейства превратилась в историю отчаянной борьбы за выживание. Некоторые случайные центры существовали во времена персидского владычества, но по-настоящему светильник израильского гения ярко воссиял в мусульманской Испании. С этого периода вплоть до XIII в. Испания стала для евреев второй Палестиной; здесь под толерантным и просвещенным правлением испанских халифов евреи нашли временное убежище, и этот край сделался не менее дорогим сердцу еврея, чем Земля обетованная. Монпелье во Франции и Солерно в Италии славились своими еврейскими учеными школами, но школы Севильи затмили и те и другие. Испания оказалась благодатной почвой для каббалистической литературы, и следы эзотерической традиции в период между эпохой, произведшей на свет Книгу Творения, и эпохой Книги Сияния следует искать главным образом там, хотя в XII в. кое-что обнаруживается в Южной Франции, а еще раньше у Гая Гаона, ученого раввина, творившего в Вавилонии у границ Каспия в XI в.6*
Здесь не место и, наверное, нет смысла приводить библиографический список, да и имеющиеся в нашем распоряжении материалы не настолько обширны; они преимущественно служат для коррекции фальшивых и чрезмерно окрашенных эмоциями оценок пресловутой каббалистической традиции. Вот имена ведущих деятелей интересующего нас периода:
1. Рабби Элиэзер бен Гиркан; приписываемая ему мистическая система в том виде, в каком она изложена в его Пиркей = Capitula**, связана, с одной стороны, с Сефер Йецирой, а с другой – с зогарическим учением7. Здесь говорится, что Бог существовал до Сотворения мира один со Своим Неизреченным Именем; затем создал до видимого мира Тору, или Закон вместе с Престолом Славы, Именем Мессии, Раем, Адом и Храмом Иерусалима, то есть прообразом, или архетипом земного Храма; после этого Он сотворил мир посредством десяти речений. С этим мидрашем, возможно, связан древний Мидраш Когена8, в котором Тора осмысливается как основание мироздания и залог его стабильности. Остается гадать, младше эти тексты или старше Сефер Йециры.
2. Гаон рабби Саадия бен Йосеф (род. ок. 892, ум. ок. 942), глава персидской академии в Суре, автор комментариев на Сефер Йециру, сохранившихся в Бодлианской библиотеке и лишь недавно изданных во Франции, как увидим в третьем разделе этой книги.
3. Рабби Ибн-Юсуф Хасдай, испанский врач, умерший в Кордове между 970 и 990 гг., был князем Изгнания и временным главой евреев этого города. Был также главным визирем при двух халифах. Что касается его ученой деятельности, то считается, что он связывал школу Гая Гаона со школой Ибн Гвироля, что невозможно, поскольку Гвироль жил значительно позднее.
4. Гаон рабби Ширира – иначе Ширира бен Ханина, глава академии Перруц Сиббур9 в окрестностях Вавилона, знаменит не столько каббалистическими познаниями, сколько яростными нападками на христианство. Однако Нахманид10 приводит его критические высказывания об «Устроении небесных дворцов»11, вернее, о его фрагментах в книге, известной также под названием «Размеры высоты», называемой по-другому «Описание Тела Бога», отражающие каббалистические познания рабби Шириры и выдвигающие ту антитезу антропоморфизму, присущему этим произведениям ранней еврейской мистики, которая стала, как уже упоминалось, ключевой для высокой Каббалы. «Боже упаси, – восклицает он, – чтобы человек говорил о Творце так, как если бы у Него были телесные члены и размеры!» Этого рабби по повелению Кадера, халифа из династии Аббасидов, лишили всех богатств и повесили.
5. Гаон рав Гай, сын и преемник рабби Шириры на посту главы Вавилонской академии Сиббур; ему тоже приписывают комментарий к Сефер Йецире, о котором мы еще будем говорить в своем месте. Толкование снов входило в повседневные занятия еврейских академий, и благодаря высокому мастерству и надежности результатов ученые раввины пользовались особым покровительством и благоволением халифов. Раву Гаю приписывают трактат об искусстве толкования снов; он был издан в Венеции12. Помимо приписываемого ему толкования на Книгу Творения, в его объемистых писаниях немало каббалистических ссылок, особенно в книге, озаглавленной «Глас Господа в силе». Здесь достаточно будет упомянуть среди прочих доктрину соответствий, доктрину о человеке как микрокосме и любопытную теорию мистического созерцания.
