Анастасия Новых - Сэнсэй II
Сэнсэй довольно улыбнулся и прервал рассказ Николая Андреевича на самом интересном для меня месте. Оказывается, не только я испытывала подобные несовместимые с экстремальной обстановкой ощущения.
– Доктор, оставь в покое самоанализ. Пусть душа насытится этим мгновением «здесь и сейчас».
Николай Андреевич внимательно посмотрел на него и с улыбкой кивнул, точно поняв то, что вслух не было произнесено.
Некоторое время мы сидели молча, растягивая удовольствие от кружки горячего чая. Я по-прежнему испытывала какое-то необъяснимое внутреннее наслаждение этой тишиной. Поистине, это потрясающее ощущение «райского» покоя начинаешь по-настоящему ценить после того как побываешь в самом «пекле». По мере того как народ возвращался в привычное русло своего сознания, начала возобновляться и прерванная дискуссия.
– Нет, ну надо же, такая буря, такой кошмар! – вместе со всеми не мог успокоиться Виктор.
И тут Сэнсэй как бы между прочим проговорил, мирно попивая чай:
– Это была всего лишь капля воды.
Данные слова дошли до народа не сразу.
Первыми «прозрели», ошеломленно посмотрев на Сэнсэя, Николай Андреевич и Володя. Чуть позже дошло и до остальных.
– То есть как… капля? – недоумённо переспросил Виктор. – Я правильно понял, та самая капля в кружке воды, про которую спорил Женька?
Сэнсэй довольно кивнул. А Женька в это время чуть не поперхнулся чаем, вытаращив глаза на Сэнсэя, пытаясь на ходу сообразить, шутит он или нет.
– Это провокация, я протестую! – на всякий случай в шутку завозмущался Хохмас Неверующий, когда добрая часть нашей компании посмотрела на него отнюдь не двусмысленным взглядом. – Это просто было совпадение, ураган совершенно случайно налетел…
– Случайно? – усмехнулся Сэнсэй, приподняв в удивлении брови. – Я могу повторить.
– Не надо, не надо! – опередил слова Женьки Стае. – Сиди, Сэнсэй, я сам его убью.
И с этими словами он навалился на Женьку, в шутку схватив его за горло, и стал трясти. Женька комично забарахтался и, зацепив рукой лежавшую рядом белую салфетку, стал размахивать ею как флагом примирения.
– Всё, всё! Сдаюсь! Верю, верю…
– Смотри, – «пригрозил» Стае, отпуская его.
Ребята засмеялись, а Женя, потерев своё горло, робко спросил у Сэнсэя:
– Нет, правда, это действительно произошло из-за кружки воды?
– Ну всё, – решительно встал Стае, но не успел он накинуться на друга, как того точно ветром сдуло с места. Отскочив в сторону, Женька стал поспешно объясняться, размахивая руками в успокаивающих жестах.
– Нет, нет, я не в том смысле. Я хотел сказать, ни фига себе сила!
– Так бы сразу… – проговорил Стае, возвращаясь на своё место под смех ребят.
И когда волна шуток прошла, Сэнсэй пояснил:
– Человеческая мысль может ещё и не такое сотворить. Ей подвластно как разрушение, так и созидание. Просто люди не владеют реальными знаниями об этой силе. А знания не дадутся до тех пор, пока человек не изменится в лучшую сторону. В противном случае он будет, как любое другое животное, зависеть от капризов стихий. Земля ведь тоже живое существо. И перенасыщение человечеством, в котором доминирует Животное, она не потерпит. Для неё проявление массового человеческого негатива – это как зияющая рана на теле, к которой подтягиваются дополнительные силы, как в крови лейкоциты, способные поглощать бактерии и другие инородные тела. А потом просто происходит процесс очищения, вот и всё… Человечество в целом, так же как и каждый человек в отдельности, своими мыслями неосознанно вносит изменения в память воды. А потом, извините, получаем то, что заслужили.
– Значит, воду можно определённым образом программировать, – сделал обобщающий вывод Николай Андреевич. – И этой программой можно не только разрушать, но и созидать?
– Совершенно верно. То, что вы видели, – это так, мелочь. А теперь представьте, какой мощью обладал, к примеру, Агапит, в коем пребывал сам Дух Святой, называйте эту Сущность как хотите, – Гавриил, Ригден, Джабраил – у неё много имен. Насколько была сильна его созидательная мысль, если даже после смерти возле его мощей продолжают исцеляться многие люди как физически, так и духовно, и особенно в дни так называемой повышенной активности «фона», – Сэнсэй с улыбкой посмотрел на меня, пользуясь моим не совсем умелым лексиконом.
Агапита ещё при жизни посещало много разных людей, причём независимо от их принадлежности к религии. Помимо христиан у него были и мусульмане, и буддисты, и люди других вероисповеданий. Они приходили к нему не только за лечением, но и как к Мудрецу, Человеку, знающему истинный путь к Богу. За такое паломничество к Агапиту его недолюбливали многие из религиозных верхушек. Ведь он не заставлял людей менять свою веру, как призывали они, дабы расширить свою власть. Он говорил истинными словами Иисуса, что Бог один и путей к Нему множество. И я даже не удивлён, почему упоминания о паломничестве к русскому Мудрецу тщательно изъяты из летописей. Ведь Агапит рассказывал о подлинном Учении Иисуса, которое к тому времени уже трансформировали в религию. Он рассказывал о свободе выбора, о душе вечной.
Несмотря на то, что Агапит лечил людей, избавляя их от разных недугов, и душевных и телесных, он также наставлял их: «Негоже волновать Господа о чём бы то ни было, кроме како спасении души своей. Не о теле просите, не оздравии, не о животе своём заботьтесь, – всё сие есть тлен пустой, в желаниях ненасытный. Ибо нет прошения более достойного, чем прошение о спасении души своей». Многие люди, благодаря Агапиту, действительно уверовали в Бога, так как он всегда являлся примером истинного служения Богу в чистоте духовной. И настолько он был силён во внутреннем духе, что для него не было ничего невозможного. Агапит не раз это доказывал и словом, и делом.
Духовные люди тянулись к нему, златолюбцы – боялись его. Агапит учил людей сохранять чистоту своих мыслей. Ибо любая плохая мысль порождает сомнение. А в сомнениях чистой веры не бывает. Сомнение способно разрушить всё. Агапит всегда повторял: «Веруйте, и воздастся вам по вере вашей. Это просто, но постичь сложно. Вся сложность в простоте».
В пример духовной силы Агапита приведу один случай из его жизни. К нему в келью принесли тяжелораненого, с переломами обеих ног воина князя Изяслава – Ратимира. И все уже считали, что парень не жилец на этом свете. Но не прошло и часа, как воин своим ходом вышел из кельи в сопровождении Агапита. Этот случай поразил тогда многих.
– Так ты же говорил, что у него были переломы ног?! – изумился Виктор. – Как же Агапит смог их так быстро срастить, коль воин вышел сам?
– Да очень просто. Агапит дал ему выпить своего отварчика.
– Отварчика?! – ещё более чем Виктор удивился Николай Андреевич. – Нет, ну я понимаю, если в качестве анестезии… Но срастить переломы? – с сомнением сказал доктор. – Сэнсэй, ты меня, конечно, извини, но какие бы ни были травы, кость она и есть кость. И так быстро она не срастётся.
– А при чём тут травы? Травы – это травы. А кость – она и есть кость. Кстати, доктор, она тоже состоит из воды, – подчеркнул с улыбкой Сэнсэй.
– И что, её можно так быстро срастить? – недоверчиво проговорил Николай Андреевич.
Сэнсэй чему-то усмехнулся и сказал:
– С такой целебной силой, как у Агапита, с его знаниями об истинных свойствах воды любую кость можно срастить гораздо быстрее, чем ты думаешь.
– Да? А как? – полюбопытствовал в свою очередь Виктор.
В это время Славик, решивший, видимо, поудобнее усесться, хрустнул, сломав ногой лежавший под ногами наполовину обгорелый камыш. Но он даже не обратил на это внимания. Сэнсэй же, заметив, попросил его:
– Ну-ка, дай мне этот сломанный камыш.
Славик сначала не понял, чего от него хотят.
Потом стал вертеть головой, оглядываясь вокруг. И, наконец, отыскав глазами поломанный камыш, поспешно поднял его и отдал Сэнсэю.
– Вот, к примеру, возьмём обыкновенный камыш. С помощью той же воды и силы веры его можно не только срастить, но и сделать гораздо прочнее любой стали…
У Сэнсэя сегодня было явно хорошее настроение, располагающее к беседе и демонстрации необычных экспериментов. Пожалуй столько потрясающих минут рядом с ним, которые мы пережили сегодня, мы ещё никогда не испытывали.
Сэнсэй протянул Женьке кружку и с улыбкой сказал:
– Ну-ка, плесни-ка в кружечку моря.
Все не на шутку переполошились, испуганно переглядываясь. А Женька, тот вообще отпрянул от неё, как от огня.
– Не, Сэнсэй, с меня хватит. У меня рука несчастливая, – сказал он, пряча свои руки за спину, и тут же поспешно добавил с нервной улыбкой: – Причём обе! И вообще я «инвалид» с детства на все части тела.
– Да расслабься ты, я пошутил, – посмеиваясь, успокоил его Сэнсэй. – Можно обойтись и минералкой.
Мы с облегчением выдохнули. Женька же сделал вид, что тоже расслабился, хотя не спускал глаз с рук Сэнсэя. Сэнсэй налил в кружку минеральной воды и накрыл воду руками. От этих жестов все вновь невольно напряглись, боясь уже пошевелиться, не то что слово поперёк сказать. После такого «очистительного» урагана, в первую очередь в наших мыслях, все сомнения относительно реальных способностей Сэнсэя на этот счёт словно ветром сдуло. Поэтому народ следил за происходящим, затаив дыхание.
