Анни Безант - Мыслеформы
Надо понять, что излучаемые колебания переносят характер мысли, но не объект её. Если индус сидит, увлечённый религиозным чувством к Кришне, то волны чувства, изливаемые им, стимулируют набожность у всех, кто попадёт под их влияние: у мусульманина — чувства к Аллаху, в то время как у зороастрийца — к Ахуре Мазде или у христианина — к Иисусу. Человек, думающий проницательно о каком-либо высоком предмете, порождает вибрации, которые стремятся возбудить мысли того же уровня в других, но не предлагают конкретной темы их мыслей. Они просто действуют с особой энергией на умы, уже привычные к вибрациям такого характера, в то же время производя некоторое влияние на каждое ментальное тело, в которое проникают; и у тех, для кого это ещё не стало обычным, появится склонность к пробуждению способности высшего мышления. Очевидно поэтому, что всякий человек, думающий о возвышенном, проводит миссионерскую работу, даже если он этого вовсе не сознаёт.
Форма и её действие
Давайте обратимся теперь ко второму эффекту, сопровождающему мысль — созданию определённой формы. Изучающие оккультные науки знакомы с идеей об элементальной сущности, странной полуразумной жизни, которая окружает нас со всех сторон, оживляя материи ментального и астрального планов. Материя, оживлённая таким образом, очень охотно откликается на влияние человеческой мысли, и любой импульс, посланный из ментального или астрального тела, незамедлительно заключается во временную оболочку из этой оживлённой материи. Такая мысль или импульс на время становится чем-то вроде живого существа, душой которому служит мысленная сила, а телом — оживлённая материя. Вместо того, чтобы использовать несколько неуклюжее выражение "астральная или ментальная материя, одушевлённая монадической сущностью на стадии одного из элементальных царств", авторы-теософы часто для краткости пишут просто "элементальная сущность" или "эссенция" и иногда говорят о мыслеформе, как об "элементале". Может существовать бесконечное разнообразие цветов и обликов таких элементалов или мыслеформ, поскольку каждая мысль собирает вокруг себя материю, наиболее подходящую для своего выражения, и заставляет её вибрировать в гармонии со своими собственными колебаниями; так что характер мысли определяет её цвет, и изучение его вариаций и комбинаций — исключительно интересное занятие.
Если чьи-либо мысль или чувство прямо связаны с другим человеком, результирующая мыслеформа движется к нему и разряжается на его астральное и ментальное тела. Если же человек думает о себе, или его мысль основана на личном чувстве, то подавляющее большинство таких мыслей слоняются вокруг своего создателя и всегда готовы на него воздействовать, как только он ненадалого войдёт в пассивное состояние.
Например, человек, уступающий нечистым мыслям, может забыть о них, когда он занят ежедневной рутинной работой, даже если эти мыслеформы висят вокруг него тяжёлым облаком, поскольку его внимание направлено на что-то другое и астральное тело невосприимчиво к колебаниям, отличным от его собственных. Но когда эта вибрация ослабляется и человек отдыхает после своих трудов, оставляя свой ум свободным от определённых мыслей, он вполне может ощутить, как грязная вибрация вновь коварно подкрадывается к нему. Если сознание человека в некоторой степени пробуждено, он обнаруживает это и кричит, что его искушает дьявол, но на самом деле то, что кажется искушением — лишь естественная реакция на его собственные мыслеформы. Каждый человек путешествует через пространство, заключённый в ящик, созданный им самим, окружённый массой форм, созданных его привычными мыслями. Он смотрит на мир сквозь эту среду, и конечно видит всё подкрашенным её преобладающими цветами, и все колебания, достигающие его, более или менее изменяются по частоте. Таким образом, пока человек не научится полностью контролировать свои мысли и чувства, он не увидит ничего таким, как оно есть, поскольку все его наблюдения будут сделаны через эту среду, которая искажает и окрашивает всё, как плохо изготовленное стекло.
Если мыслеформа не является определённо персональной, так же как и направленной к кому-либо другому, то она просто плывёт сама по себе в атмосфере, излучая всё время колебания, подобные тем, что были первоначально посланы её создателем. Если она не входит в контакт с любым другим ментальным телом, её излучение постепенно истощает запас её энергии и в этом случае форма распадается на куски, но если ей удаётся возбудить резонансные колебания в любом ментальном теле, оказавшемся неподалёку, то вступает в действие притяжение, и мыслеформа обычно поглощается этим телом. Таким образом мы видим, что влияние мыслеформы вовсе не столь далекоидущее, как первоначальное излучение, но куда бы оно ни достигало, оно действует с гораздо большей точностью. То, что она производит в ментальном теле, которого достигает — это не просто мысль того же порядка, что и породившая её, это действительно та же самая мысль. Излучение может подействовать на тысячи людей и возбудить в них мысли того же уровня, что и исходная, но может случиться, что ни одна из них не совпадёт с оригиналом; мыслеформа же может подействовать лишь на немногих, но в этих немногих она произведёт в точности исходную идею.
Тот факт, что вибрации могут создать определённую форму, знаком любому, кто изучал акустику.
Звуковая пластинка (рис. 1) изготовлена из латуни или зеркального стекла. Мелкие песчинки рассыпают по её поверхности, а по её краю проводят смычком.
Песок подбрасывается в воздух вибрацией пластинки и падая на неё снова, складывается правильными линиями (рис. 2).
Касаясь смычком пластинки в разных местах, можно получать разные ноты, и следовательно, разные рисунки (рис. 3).
Если фигуры, приведённые здесь сравнить с теми, которые производит человеческий голос, то можно найти много сходства. Эти изображения возникают по причине взаимодействия создающих их колебаний. Можно сообщить маятнику два или более одновременных движений, и присоединив к нему тонкое перо посредством рычага, точно зафиксировать его путь. Теперь подставьте на место маятника колебания в астральном или ментальном теле и нам станет ясен принцип получения форм при помощи вибраций.
Следующее описание позаимствовано из очень интересной статьи под названием "Вибрационные фигуры" Б. Блай Бонда, члена Королевского Института Британских Архитекторов, который получил множество замечательных фигур при помощи маятников. Маятник подвешивается на краю ножа из закалённой стали, и может свободно совершать движения только в направлении, перпендикулярном ножу. Четыре таких маятника могут быть сгруппированы по два, так, чтобы они качались под прямыми углами друг к другу при помощи нитей, соединяющих древки каждой пары маятников с концами лёгкой, но жёсткой планки, от центра которой отходили другие нити; они передавали объединённые движения каждой пары маятников к лёгкой квадратной деревянной пластинке, поддерживаемой пружиной; на этой пластинке было укреплено перо. Таким образом это перо управлялось совокупным движением четырёх маятников, которое и фиксировалось пером на доске. Теоретически нет предела количеству маятников, которые могут быть соединены таким образом. Их движения прямолинейны, но два прямолинейных колебания равной амплитуды, действуя под прямым углом друг к другу, образуют круг, если они точно синхронизированы, или эллипс, если совпадение колебаний неполное или их амплитуды неравны. Также круговые колебания легко получить, заставив свободно подвешенный маятник раскачиваться по круговому пути. Этими способами была получена целая серия удивительных рисунков; их подобие некоторым мыслеформам примечательно, и они достаточно убедительно демонстрируют, насколько легко вибрации могут быть превращены в фигуры. Сравните рис. 4 с рис. 12, молитвой матери, или рис. 5 с рис. 10; или рис. 6 с змееподобным стремительным движением на рис. 25. Рис. 7 добавлен как иллюстрация сложности формы, которой можно достичь. Наиболее удивительным нам кажется то, что некоторые рисунки, полученные в результате случайных движений машины, могут точно соответствовать высшим типам мыслеформ, созданным при медитации. Мы уверены, что этот факт предоставляет ценное свидетельство, однако потребуется много дальнейших исследований, прежде чем мы сможем уверенно сказать, что всё это значит. Но это определённо подразумевает, что если две силы на физическом плане, поданные в определённом отношении друг к другу, могут нарисовать форму, точно соответствующую той, что производится сложной мыслью на ментальном плане, то мы можем заключить, что мысль возбуждает на своём собственном плане две силы, имеющие такое же отношение между собой. Что это за силы и как они работают, ещё предстоит рассмотреть, но если мы сможем разрешить эту проблему, то скорей всего это откроет для нас новое поле исследований исключительной ценности.
