Кеннет Уопник - Курс чудес
11. Доктрина спасения — единственная цель любой терапии. Освободи свой разум от безумного гнета вины, столь изнурительной для него, и исцеление достигнуто. Тело не исцеляется. В нем просто увидена его суть. Цель тела, воспринятого верно, доступна пониманию. Что за нужда тогда в болезни? За этим единственным сдвигом в сознании последует всё остальное. В замысловатых изменениях нет нужды. Как нет нужды ни в длительном анализе, ни в утомительных дискуссиях и поиске. Истина проста, будучи единой для всего.
V. Процесс исцеления
1. Хоть истина и проста, ей все же нужно обучать тех, кто потерял свой путь в бескрайних лабиринтах сложности. Это — великая иллюзия. За нею неизбежно приходит вера, будто для полной безопасности необходим контроль над тем, что нам неведомо. Такое нелепое убеждение обусловлено некоторой последовательностью, никогда не достигающей нашего сознания. Сначала оно явилось с верой в то, что существуют некие силы, преодолеть которые необходимо, чтобы вообще остаться в живых. А далее кажется, будто эти силы можно держать в повиновении только раздутым ощущением собственного «я», которое стремится сокрыть во мраке истинные чувства и вынести иллюзии к свету.
2. Не нужно забывать, что те, кто обратился к нам за помощью, объяты страхом. То, что, по их убеждению, способно им помочь, только вредит; помочь им сможет только то, что, по их мнению, вредоносно. Прогресс недостижим, покуда пациента не убедить изменить его искаженный взгляд на мир и на себя самого. Ведь истина проста. Но ей необходимо учить всех тех, кто видит в ней угрозу. Ей нужно обучать всех тех, кто, ощутив опасность, станет нападать, а также тех, кому урок в отсутствии желания защищаться нужен превыше всего остального, показывая им, в чем сила.
3. Будь идеальным этот мир, может и существовала бы идеальная терапия. Однако в идеальном состоянии она была бы абсолютно бесполезна. Мы говорим о совершенном учении в мире, где совершенный учитель не мог бы долго оставаться, где совершенный психотерапевт есть просто отблеск мысли, еще не воспринятой. И тем не менее мы говорим о том, что можно сделать для помощи безумным в доступных нам пределах. Покуда они больны, им можно и нужно помочь. Не более этого спрашивается с психотерапии; не менее чем всё, что он способен дать, достойно психотерапевта. Ибо Сам Бог посылает к нему его брата в качестве Спасителя от мира.
4. Исцеление свято. Нет ничего святее в мире, нежели помощь просящему о ней. В такой попытке двое подходят очень близко к Богу, неважно, насколько она неискренна или же ограничена. Где двое соединились с целью исцеления, там с ними Бог. Он гарантирует, что их услышит и им воистину ответит. Да не возникнет у них сомнений в том, что исцеление — Им направляемый процесс, поскольку это есть процесс, согласный с Его Волей. Слово Его в нас направляет нас в стремлениях прийти на помощь братьям. Так не забудем же, что сами по себе мы полностью беспомощны, а в том, чему учиться и учить, мы полагаемся на Силу вне наших куцых горизонтов.
5. Брат, обратившийся за помощью, способен принести дары, превосходящие высоты, достигнутые во сне. Он предлагает нам спасение, ибо приходит как Христос и наш Спаситель. То, что он просит, просит через него Господь. То, что мы делаем для него, становится подарком Богу. На зов святой Господня Сына о помощи в его воспринимаемом страдании не может не ответить его Отец. Но Отцу нужен голос, который бы озвучил Его Слово, нужна рука, которая достигнет Его Сына и прикоснется к его сердцу. В таком процессе кто останется неисцеленным? Подобное святое взаимодействие и есть план Самого Предвечного, которым Его Сын спасен.
6. Ибо соединились двое. И ныне исполнились обеты Божьи Им. Ограничения, наложенные как на психотерапевта, так и на пациента, уже не принимаются в расчет, ибо их исцеление началось. То, что они должны начать, Отец их завершит. Ведь Он не просит больше, чем толика желания, едва заметное движение к Нему, или же Его имя, произнесенное еле уловимым шепотом. Просить о помощи в какой угодно форме, значит взывать к Нему. Он Свой Ответ пошлет через того психотерапевта, который наилучшим образом послужит Божьему Сыну в его нынешней нужде. Возможно, что его ответ не будет выглядеть как дар Небес. Он может даже показаться ухудшением, а не помощью. Однако не наше дело судить исход.
7. Дары Господни нужно где–то получить. Во времени старания не тратятся впустую. Вовсе не наше совершенство с нас спрашивается в наших попытках исцелять. Ведь мы уже обмануты, если считаем, что в исцелении есть нужда. А истина придет к нам только через того, кто, как нам кажется, разделяет с нами сон недуга. Давай поможем ему простить себя за согрешения, в которых он без причины себя винит. Ведь исцеление его есть наше собственное исцеление. И видя его безгрешие, сияющее через пелену вины, окутавшую Сына Божьего, мы узнаем в нем лик Христа и понимаем, что он — наш собственный.
8. Умолкнем же перед Господней Волей, делая всё, что Она выбрала для нас. Есть только один путь, которым мы придем туда, где начинались сны. Именно там мы их оставим, чтобы уйти в покое навсегда. Услышь же братский зов о помощи и ответь на него. Тем самым ты ответишь Богу, поскольку к Богу ты воззвал. Иначе не услышать Его Голос. Иначе Его Сына не найти. Иным путем не отыскать своего «Я». Исцеление свято, поскольку через его добрые объятья Сын Божий возвращается на Небеса. Ведь исцеление вещает Гласом Божьим о том, что сыну прощены его грехи.
VI. В чем состоит исцеление
1. Тогда процесс психотерапии можно просто определить как прощение, поскольку исцеление не может быть ничем иным. Непрощающие недужны, уверенные, что они не прощены. Приверженность к вине, к тесным и укрывающим ее объятьям, к быстрой, исполненной любви защите — всё это — неуклонный отказ простить. «Да не войдет сюда Господь», — снова и снова вторят недужные, стеная над своей утратой и, тем не менее, ей радуясь, исцеление происходит, как только пациент услышит ту погребальную песнь, которую поет, и усомнится в ее действенности. А не услышав этой песни, не осознать, что он поет ее себе. Поэтому услышать свою песню — первый шаг к выздоровлению. В ней усомниться — следующий шаг.
2. Существует тенденция, притом довольно сильная, услышать на мгновение песнь смерти, и тут же, без исправления, о ней забыть. В подобных мимолетных проблесках сознания нам многократно предоставляется возможность буквально «изменить напев». И вместо погребального мотива услышать мелодию исцеления. Но прежде должно прийти желанье усомниться в «истинности» песни осуждения. Странные искажения, вплетенные неразрешимо в «я–концепцию», псевдотворения сами по себе, заставляют сей безобразный звук казаться истинно прекрасным. «Ритм вселенной», «весть песни ангельской» — это и много более того мир слышит вместо какофонии и оглушительного рева.
3. Ухо толкует, оно не слышит. Глаза воспроизводят, они не видят. Задача их — согласовать всё приглашенное, каким бы несогласуемым оно ни оказалось. Глаза, послушные решению разума, воспроизводят его желания и облекают их в приемлемые и приятные формы. Иногда, да и то на краткий миг, за формой проступит мысль, и тогда в разум закрадется страх и он усомнится в своем здравии. Но он не разрешит своим рабам изменить видимую ими форму или же слышимые ими звуки. Поскольку всё это — его «лекарства», его «гарантии» от безумия.
4. У всех этих свидетельств, приносимых ощущениями, цель одна: оправдывать атаку, тем самым оставляя непрощение неузнанным. Увиденное без маски, оно невыносимо. Не защищаемое, оно недолговечно. Именно здесь, хотя и неосознанно, лелеется любой недуг. Ведь непрощение, оставшееся неузнанным, принимает форму чего–то иного. И нынче, кажется, страшит «нечто иное». Но ведь не «нечто иное» подлежит исцелению. Оно и не больно, и не нуждается в лечении. Сосредоточивать свои попытки исцеления именно здесь — пустое дело. Кто исцелит и сделает здоровым то, в чем нет недуга?
5. Болезнь способна принимать множество форм, как, впрочем, и непрощение. Формы одной лишь воспроизводят формы другого, ибо они — одна и та же иллюзия. Настолько близко одна форма интерпретируется в другую, что пристальное рассмотрение формы болезни ясно укажет на форму непрощения, которую она представляет. Увидеть это однако, еще недостаточно для исцеления. Последнее достигнуто единственным путем: признать, что лишь прощение исцеляет непрощение, и только непрощение вызывает болезнь любого сорта.
6. Подобное осознание и есть конечная цель психотерапии. Как же ее достичь? Психотерапевт видит в пациенте то, что он не простил в себе самом, и, таким образом, ему дана еще одна возможность увидеть это, открыть для переоценки и простить. Как только это происходит, он видит свои грехи исчезнувшими в прошлом, которого уже нет. Покуда же он этого не сделал, он будет думать, что зло преследует его здесь и сейчас. Пациент — экран для проекции его грехов, дающий ему возможность избавиться от них. Оставь он хоть одно пятно греха на том, что видит, его освобождение останется неполным и неопределенным.
![Роберт Шекли - Координаты чудес [ Корпорация "Бессмертие", Координаты чудес. Хождение Джоэниса. Бегство на планету Транай. Обмен разумов. Четыре стихии]](/uploads/posts/books/56943/56943.jpg)
