Гу Ру - Сострадание – врата в Вечность
Время шло и всё делало за них. Только иногда, для успокоения, давало видимость того, будто они сами могут вершить свои судьбы. Вопрос, мучивший их обоих всю жизнь (душа помнит свои прежние жизни и знает цель визита нынешней, и плоть, имеющая тесную связь с душой, способна чувствовать (но не ведать) назначение своей земной жизни), в один прекрасный, солнечный, летний день, – огненной секирой разрубил одну судьбу пополам. Их судьбы так сумели переплестись и слиться воедино, что в суматохе и в спешке было разрублено одно единое целое. И как жить в такой ситуации, когда одна плоть этого единого целого умерщвлена, а другая сумела выжить. Но её жизнь походила больше на жизнь зомби. Потому как самой Природой предусмотрено: любое деление – уменьшает пропорции. И только, когда лимит времени, отпущенный этому зомби, был почти исчерпан, вопрос, мучивший сознание двух земных существ, явился в виде ответа. Ответ тяжким бременем лёг на плечи зомби, перекрыв ему вход в тот мир, где б он обрёл покой. Невыносимые условия жизни, – вынести на свет распятую жизнь и оживив её, слиться с ней.
Восемь долгих лет. Каждый день проходить через ад и только в ночи находить покой. (Семнадцать лет прожить в любви, – то рай, и следом ад, коль одиноки, уж навязанные, дни (с этим согласиться каждый, кто когда-либо терял близких людей, а, если не согласиться, значит потерял он не близкого, а чужого человека, и такое бывает)). Когда душа, отделяясь от тела, способна достичь тех мест, где вторая половинка разрубленной жизни питает её энергией, необходимой для существования зомби. Но его существование не бессмысленно. На его плечах покоится груз, открывающий тайну Вечной жизни. Той жизни, которая питает всё Мироздание, и которую нашему людскому взору, к великому сожалению, открывает, только, – смерть.
• • •Я мерю жизнь огнём небытия,
А в бытие душою одичал,
Ей не пригоден мой земной причал,
Чтоб якорю концы отдать на дне.
Я не могу умом принять похвал,
За мысли, что мне душу рассекли,
За то, что все оставшиеся дни
Я должен жить сражённым наповал.
Я не могу любить – не зная как,
Мой пыл любви в земле сырой лежит,
А в сердце – кабель, что замкнув – искрит.
Умно ль под напряжением жить хоть как?
Я многого на свете не могу,
Но лишь одно дано мне, свыше, превозмочь,
Дождаться дня, когда огнём ворвётся ночь,
Сжигая боль мою и жизнь на корню.
Ты с дикой жадностью отмерил край земли,
Тому, кто не нуждается уж в ней,
И до скончания своих избитых дней,
Жуёшь сгоревшую дотла печаль любви.
Ей не нужна твоя измученная власть,
Ей больно видеть боль твоей души,
Ты схоронил себя и всё ж ты поспешил,
Вдогонку чувствам оголить земную страсть.
Нельзя землёю мерить небеса,
Как и с небес земное не вернуть,
Ты прожил день, а день продолжил путь,
Ты ищешь правду, с коей жить в душе нельзя.
Перетоптал ты всё, что только смог,
Ты стебель от цветущего цветка,
И солнцу не добраться до тебя,
Широкой шляпой заслонил тебя цветок.
Но как ни мерь, ты с шляпой той – одно,
Всё дело в корне, что любовью в землю врос,
Оставь в покое упокоенный вопрос,
Вопросом времени ему быть суждено.
Во мне вулкан кипит, он в гневе рушит сказку,
В душе – букет любви, задушенный повязкой,
Из худших зол я крайность выбираю,
Внемли земля – я тело оскверняю.
Любовью я убит в седьмом колене,
Но лучше утонуть в воде, чем вязнуть в пене,
Я надрываюсь от своей же лени, —
Жизнь догонять, воздав ей оскорбления.
Я в своих мыслях плотью утопаю,
Во мне вулкан бурлит, он кровью извергает,
Кому же вынести до умопомрачения,
Ад мерить сном, исчезнувшего рая.
Спасибо плоть за муки воздержания,
За мысли добрые, что ты, отравою, в себе несла,
Тот мир, в котором ты живёшь, рождён в напоминаниях, —
Лишь унижая плоть, —
В свой дух живую истину вольёшь, сполна.
Спасибо сердце, что терпело не по силам,
Ты кровью дышишь, а заставили тебя,
В себя вдохнуть дыхание могилы,
Коль мёртвый груз любви тобою оживлён, сполна.
Спасибо очи, что не дали усомниться,
В надежде, что за кромкой вечных гор блестит душа,
Моя душа, что раздвоилась в лицах,
Спешил я в жизни, – догоняю не спеша.
Я только смертью жив, но не таю,
Что счастлив я своей несчастной долей;
Кто жить страшится смертью и неволей, —
Войди в огонь, в котором я горю.
Ничто не изменилось с той поры,
Как прошлого сбылось благое рвение,
Землёй, вдохнув до умоисступления,
Вновь рок мне навязал игру судьбы.
А ли забот не тех я мерил пыл,
Когда мне рок сулил навязчивую жалость,
Я жалок тем, что мне любить уж малость,
Из тех забот, что временем забыл.
Как в птице крылья пробуждают взлёт,
Отрежь их, – птица ящеру подобна,
На то и временем мне запрещён полёт,
Пока не зарастёт мой пыл травой надгробной.
Будь у огня равенство с красотой,
Являющий исток свой в ваших взорах,
Не знал бы мир тех льдистых стран, в которых,
Как огнемёт, не запылал бы зной.
Но небо страждет нашей маетой
И вашу прелесть держит на запорах,
Чтоб нам не пасть из-за неё в раздорах
И в скорбной жизни обрести покой.
Так не равны краса и пламень силой,
И лишь пред тем любовью мы горим,
Что нам доступно прелестью своею.
Таков и я свой век, Синьор мой милый:
Горю и гибну, но огонь не зрим,
Затем, что въявь пылать я не умею.
Будь чист огонь, будь милосерден дух,
Будь одинаков жребий двух влюблённых,
Будь равен гнёт судеб неблагосклонных,
Будь равносильно мужество у двух.
Будь на одних крылах в небесный круг
Восхищена душа двух тел пленённых,
Будь пронзено двух грудей воспалённых
Единою стрелою сердце вдруг.
Будь каждый каждому такой опорой,
Чтоб, избавляя друга от обуз,
К одной мечте идти двойною волей,
Будь пыл соблазнов только сотой долей
Вот этих верных и любовных уз, —
Ужель разрушить их случайной ссорой?
Весь пыл земной я свёл к огню ревниво,
Коль должным образом любовь свела с ума,
В размолвке дней стыдится суетливо,
Жизнь, что лишь временем безвременье взяла.
От солнца до земли – лучу покорна,
Та сила, что судьбой являет жизнь,
Так и моя судьба, среди веков проворных,
Вновь совершила огненный круиз.
Если вы хотите обрести себя и насладиться собою, нет надобности, доставлять себе столько развлечений и столько радости, надо думать о смерти. Эта мысль – единственное, что позволяет нам снова познать самих себя, сохранить наше единство, не давая себя похитить ни родственникам, ни друзьям, ни сильным мира сего, ни тщеславию, ни алчности, ни прочим порокам и грехам.
Микеланджело Буонарроти• • •Любовь правит Вечностью. Я не мог не измениться и не мог не изменить свой взгляд на мир.
Моя супруга пришла в эту жизнь с тем багажом знаний, который в данный момент я несу в своей душе.
Вибрация её души подняла на должный уровень мою душу, чтобы при переходе из одного пространства в другое я смог без промедления выбрать правильный путь в лабиринте миров Вселенной (Мироздания) и прийти к ней Навсегда!
• • •Смерть не дала мне, погребя во мгле
Ту Красоту, что здесь была моею,
Вернуть её всем тем, кто скуден ею,
Чтоб прежним мне воскреснуть на Земле.
Любовь и жизнь – два истинных начала,
Одним звеном их сущность скреплена,
Им время не судья и смерти мало,
Пока в них вечностью господствует – душа!
Я словно б мёртв, но миру в утешенье
Я тысячами душ живу в сердцах
Всех любящих, и, значит, я не прах,
И смертное меня не тронет тленье.
Большой плюс для души (рождение, развитие) и огромный минус для плоти (разорение, смерть), это когда душа, взявшая свою Сущность, пытается обогатить всё вокруг себя своей энергией (как родившийся ребёнок, своим недовольным криком – радует всех вокруг). В такой ситуации, законопослушная плоть, пропуская через себя энергию души, – отдаёт людям больше, чем имеет. Это хорошо на Небесах, но не на Земле.
