Пауло Коэльо - Валькирии
Но не время было думать о знаках, встреченных им на пути.
— Я вижу твое лицо, мой ангел-хранитель, — произнес он вслух. — Я вижу тебя. Ты всегда был у меня перед глазами, а я тебя не узнавал. С каждым днем я понимаю это все отчетливее. Я знаю, что ты существуешь, потому что слышу о тебе в любом уголке земли. Один человек может ошибаться — даже целый народ, наверное, может. Но сейчас все народы и все цивилизации по всей планете говорят об ангелах. Дети, старики и пророки — слышат эти слова. Об ангелах будут говорить еще многие века, потому что дети, старики и пророки есть и будут всегда.
Над ним порхала прилетевшая откуда-то голубая бабочка. Это ангел отвечал ему.
— Я разорвал договор. Я принял прощение. Бабочка все порхала вокруг, далеко не улетая.
Пауло встречал в пустыне множество белых бабочек — но эта была голубая. Ангел подал ему добрый знак.
— И я заключил пари. В тот вечер на вершине горы я поставил на кон все, что у меня было, — мою веру в Бога, в жизнь, в работу, в Ж. Я заключил пари на все, что имел. Я загадал, что когда открою глаза, увижу тебя. Я побился об заклад, и ставкой в этом пари была моя жизнь. Я попросил тебя, чтобы на другой чаше весов было твое лицо, твое присутствие, твое явление.
Когда же я открыл глаза, передо мной была пустыня. На миг я решил, что проиграл. Но потом — о, какое сладкое воспоминание! — потом ты со мной заговорил.
Над горизонтом загорелась полоска света. Это вставало солнце.
— Помнишь, что ты сказал? Ты сказал: «Оглянись вокруг — это и есть мое лицо. Я — то место, где ты находишься. Мои одеяния днем окутают тебя солнечным светом, а ночью — сиянием звезд». Я слышал твой голос совершенно отчетливо!
А потом ты сказал: «Пусть будет так, чтобы ты всегда во мне нуждался».
На душе у Пауло был покой. Он подождет, пока взойдет солнце, и будет долго вглядываться в лицо своего ангела. Потом расскажет Крис о своем пари. И объяснит, что увидеть своего ангела даже проще, чем говорить с ним! Нужно только верить, что ангелы существуют, и испытывать в них потребность. И они явятся — в сиянии утренних лучей. И непременно помогут, защитят и направят, и каждое поколение будет рассказывать следующему об ангелах — так что люди никогда о них не забудут.
«Напиши что-нибудь», — услышал вдруг Пауло голос внутри себя.
Странно, он даже не пытался открыть внутренний канал. Все, что он хотел, когда сюда ехал, — посмотреть на своего ангела.
Но некая сущность внутри него настойчиво требовала, чтобы он что-нибудь написал. Пауло постарался сосредоточить внимание на горизонте и пустыне — но это удалось ему лишь на короткое время.
Он вернулся к машине и отыскал в ней ручку и листок бумаги. Пауло обладал некоторыми навыками автоматического письма, но никогда особо не углублялся в это, потому что Ж. сказал, что это не его путь, что ему следует искать что-то другое.
Пауло сел на жесткую окаменевшую землю и постарался расслабиться. Через какое-то время ручка должна была начать двигаться без его усилий, сперва рисовать линии и каракули, а затем должны были появиться слова. Чтобы это случилось, он должен был отказаться от контроля над собой и позволить ангелу воспользоваться им как инструментом.
Пауло расслабился и полностью принял эту роль. Но ничего не случилось. Вместо этого он снова услышал внутри себя голос: «Напиши что-нибудь».
Пауло испугался. Он не был готов к тому, чтобы в его теле поселился какой-то дух. Судя по всему, это было как при открытии внутреннего канала, но без всякой инициативы со стороны Пауло — словно ангел сам решил с ним поговорить. Автоматическое письмо, очевидно, было ни при чем.
Тогда он взял ручку потверже, осознанно. И слова начали появляться. Пауло записывал их, не успевая как следует понять, что он пишет:
Не умолкну ради Сиона, и ради Иерусалима не успокоюсь, доколе не взойдет, как свет, правда его и спасение его — как горящий светильник.
Такого с ним никогда прежде не случалось. Он слышал голос, диктовавший ему слова:
…и назовут тебя новым именем, которое нарекут уста Господа.
И будешь венцом славы в руке Господа и царскою диадемою на длани Бога твоего. Не будут уже называть тебя «оставленным», и землю твою не будут более называть «пустынею», но будут называть тебя: «Мое благоволение к нему», а землю твою — «замужнею», ибо Господь благоволит к тебе и земля твоя сочетается.
Пауло решил вступить в беседу с голосом. Он спросил, кому должен все это сказать.
«Это уже было однажды сказано, — ответил голос. — Просто это следует помнить».
Пауло почувствовал, как комок подступает к горлу. С ним случилось настоящее чудо; и он возблагодарил Господа.
Золотой шар солнца поднимался все выше над горизонтом. Пауло отложил блокнот и ручку и протянул ладони к свету. Он хотел, чтобы вся сила надежды — той самой, с которой встречают новый день миллионы людей на Земле — через пальцы проникла в самое его сердце. Он просил о том, чтобы не ослабевала его вера в новый мир, в ангелов и открытые врата рая. Он просил защиты у своего ангела и Девы Марии — для себя, для Всех тех, кого он любил, и для своей работы.
Бабочка подлетела к нему и, повинуясь безмолвному указанию ангела, опустилась на левую ладонь Пауло. Тот замер, понимая, что случилось еще одно чудо, — ангел снова ему ответил.
Пауло чувствовал, что на миг мир остановился: солнце, бабочка и пустыня — все замерло.
А в следующую секунду воздух вокруг него задрожал. То был не ветер. Это была воздушная волна, какую ощущаешь, если на машине на большой скорости разминуться со встречным автобусом. От ужаса у Пауло холод пробежал по спине.
Там, за его спиной, кто-то был.
«Не оборачивайся», — услышал он голос.
Сердце тяжело билось в груди, а голова закружилась. Пауло понимал, что испытывает крайнюю степень страха — ужас. Он стоял неподвижно, по-прежнему вытянув вперед руки, на одной из которых сидела бабочка.
«Сейчас отключусь», — подумал он.
«Не отключайся», — сказал голос.
Пауло попытался успокоиться, но руки у него похолодели, и он задрожал. Бабочка улетела, и Пауло опустил руки.
«Опустись на колени», — произнес голос.
Пауло опустился. Он ничего не соображал. И бежать было некуда.
«Расчисть клочок земли».
Пауло повиновался. Он разровнял руками небольшой участок песка прямо перед собой. Сердце колотилось очень быстро, а голова кружилась все сильнее. Он боялся, что его сердце не выдержит.
«Смотри на землю».
Слева от его лица показалось ослепительное сияние — почти такое же яркое, как солнце. Пауло не хотел смотреть в ту сторону, больше всего ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось. В какой-то момент он вспомнил детство, когда он слушал рассказы про явление Богородицы детям. После этого маленький Пауло провел немало бессонных ночей, прося Бога о том, чтобы ни Он, ни Богородица никогда ему не являлись — просто потому, что это его страшило и даже ужасало.
Именно такой, благоговейный ужас он теперь и испытывал.
«Смотри на землю», — настоятельно повторил голос.
Пауло уставился на расчищенную им площадку. В этот момент из-за его спины показалась золотистая рука, сияющая, как солнце, и начертала что-то на песке.
«Это мое имя», — произнес голос.
Голова Пауло продолжала кружиться. Сердце билось все чаще.
«Верь, — услышал он слова. — На какое-то время врата приоткрылись».
Пауло собрался с духом.
— Я хочу кое-что сказать, — произнес он вслух. Жар солнца как будто согревал его и восстанавливал силы.
Но никто ему не ответил.
Час спустя, когда приехала Крис — она разбудила хозяина гостиницы и упросила отвезти ее к этому ущелью, — Пауло все еще смотрел на имя, начертанное ангелом на песке.
Крис и Тук наблюдали за тем, как Пауло размешивает цементный раствор.
— Какой расход воды, да еще посреди пустыни! — пошутил Тук.
Крис попросила его не дурачиться — ведь ее муж все еще находился под впечатлением от видения, посетившего его в пустыне.
— Я нашел, откуда этот отрывок, — сказал тогда Тук. — Из Исайи.
— Интересно, почему именно этот отрывок? — спросила Крис.
— Понятия не имею. Но надо будет его запомнить.
— Там говорится о новом мире, — продолжила Крис.
— Может, и поэтому, — согласился Тук. — Может, и поэтому.
Их позвал Пауло.
Они втроем прочли «Аве Мария». Пауло залез на большой камень, разровнял цемент и вложил в него образ Богородицы, который всегда носил с собой.
— Вот. Готово.
— Кстати, служба охраны природы может ликвидировать плоды твоих трудов, если обнаружит, — заметил Тук. — Они берегут пустыню так, как будто это цветник.
— Ну что ж, — ответил Пауло. — Следы-то все равно останутся. Здесь будет одно из моих собственных святых мест.
