Сергей Бузиновский - РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)
Обрыв цепи…
Бартини согласился. Он строил свое тяжелое вертикально взлетающее «изделие» — в те годы, когда беспомощно подпрыгивающий яковлевский «бочонок» стал сенсацией Домодедово. А сколько было других проектов! Аэродинамика и конструкция его машин, как всегда, великолепны, но подводили смежники — двигателисты, электронщики. Двигатель — сердце машины. Конструктор понимал: турбина слишком прожорлива, а традиционное углеводородное топливо — низкоэнергетично. Самолет, сжигающий за один полет цистерну керосина — преступление перед потомками! Бартини предлагает принципиально новый двигатель. Конструкция этого агрегата проста до изумления и находится несколько в стороне от столбовой дороги техники. Она прямо вытекает из одного доселе неизвестного эффекта, предсказанного бартиниевской теорией. Поистине: «Нет ничего практичнее хорошей теории!»
Атомный турбореактор… Бартини нашел способ во много раз ускорять распад радиоактивных изотопов, а значит — форсировать выход энергии. Экспериментальная установка была построена и работала, КБ Н. Кузнецова разрабатывало атомный «движок» для бартиниевского бомбардировщика. Но… Первого мая 1960 года кончилась великая эпоха сталинских соколов. Две ракеты комплекса «Волхов» поразили две высотные цели — американский самолет-разведчик U-2 и наш перехватчик МиГ-19П. Советский пилот погиб. Ракетный дуплет под Свердловском отозвался похоронным звоном над проектами Бартини, Цыбина, Мясищева, Лавочкина и других конструкторов. Закрывали и перепрофилировали КБ. На авиазаводах резали десятки уже готовых машин. Хрущев поставил на ракеты…
«Все к лучшему в этом лучшем из миров!» — сказал Роберт Людвигович своим коллегам. И занялся… звездами.
…Шестидесятые годы — золотой век «реального социализма», зыбкий симбиоз режима и интеллигенции. Водородную бомбу в «шараге» не сделаешь — и партия закрыла глаза на вольнодумствующих физиков. По кисельным берегам великой госбюджетной реки, под сенью бомб и «токамаков» вызревали многие науки-подкидыши — от структурной лингвистики до генетики и парапсихологии. В те благословенные годы Бартини принимал участие в космических экспериментах, опровергнувших теорию панспермии; на королевских спутниках находилось место для аппаратуры, проверяющей некоторые следствия «шестимерной» теории. В бумагах ученого есть упоминание о какой-то работе, выполненной совместно с Крымской обсерваторией.
Видимо, подтверждение теории было получено.«…В другом сообщении будет показано, что (3+3) — мерность пространства-времени является экспериментально проверенным фактом», — писал Бартини в 1965 году в «Докладах Академии наук».
«Другое сообщение» так и не появилось. Почему? Поставьте себя на место некоего научного махараджи: что вы сделаете с человеком, экспериментально доказавшим, что отныне нет нужды в понятиях «температура» и «движение», зато «объем времени» ввести совершенно необходимо? Вам же на восьмом десятке переучиваться придется, наравне с аспирантами! Так что вы предпримете, уважаемый академик — памятуя, что дыбу и костер уже отменили?
Правильно!..
Доступ к советским научным изданиям перекрыт — Ваш ход, Роберт Людвигович?..
…Программу «асимметричного» догоняния и перегоняния Америки координировала всемогущая Лубянка. Не в этом ли секрет некоторых поразительных успехов советской прикладной науки — на фоне общей отсталости? Управление «Т» буквально заваливало конструкторов информацией о том, что делалось в западных научных центрах. И этот поток планировали расширить. Один из наших компетентных консультантов припомнил: в отношении Бартини существовали некие планы. Суть их, в самых общих чертах, заключалась в том, чтобы открыть ученого «научной общественности» Запада, вывести его на орбиту международных конгрессов. Из новой космологии сиюминутных дивидендов не получишь, а контакты Бартини должны были обернуться информацией прикладного характера. Каким образом — мы можем только гадать. Но подготовка к этому началась: ученого наградили орденом Ленина, появились публикации о его удивительной судьбе в «Уните», в «Московском комсомольце», «Знании-силе», интервью в журнале «Советский Союз» и ряде других изданий. При разборе бумаг «комиссия по наследию» обнаружила многочисленные счета за международные телефонные переговоры. Может быть, ПГУ рассчитывало на его экстрасенсорные способности? Для специалиста высокого класса даже обрывок мысли — та самая кость, по которой можно восстановить весь скелет. Но операция не состоялась. Возможно, кому-то наверху показалось, что гарантии возвращения недостаточны.
…«Красные самолеты» издавались и переиздавались, о Бартини узнали сотни тысяч советских людей. Среди них — несколько десятков молодых ученых-физиков. Они подняли бартиниевские публикации и… опустили. Тяжело!..
Примерно в те же годы «процесс пошел». Оттаяли горы секретов — и потекли мутными ручейками. Заговорили молчавшие — правда, С тысячью оговорок. С отдельными людьми приходилось беседовать, закрыв блокнот, выключив диктофон и держа руки на столе. А сколько раз наталкивались на глухую стену недоверия, страха или каких-то тайных мотивов, о которых не могли и помыслить! Сколько раз опаздывали…
Не успели — к Боголюбову, Румеру, Берлину, Понтекорво…
В 1965 году была опубликована первая физическая статья Бартини — в «атомиздатовском» сборнике «Проблемы теории гравитации» под редакцией К. П. Станюковича. Двадцать лет спустя, после выхода последнего издания «Красных самолетов», профессор Станюкович позвонил И. Чутко.
— Он поздравил меня с выходом книги, — вспоминает Игорь Эммануилович. — Потом стал говорить о том, что теорию Бартини совершенно не поняли. И что только сейчас ему стало ясно все значение бартиниевских открытий: они вызовут полный переворот в физике, астрономии, космологии!.. Мы договорились встретиться. Через две недели он умер…
Потом умер еще один человек, у которого остались интереснейшие бумаги Бартини — таблицы символов и каббалистистические вычисления каких-то сроков и дат.
— Каббала — это что-то очень темное, связанное с числами и буквами, — припомнил оппонент.
…Каббала — учение о Боге. О происхождении Мира и человека. Эзотерическое учение, которое исходит из представления, что Вселенная — гигантская шифровка, посланная Богом до востребования. Ключ дан — это буквы и цифры. Практическая часть Каббалы — инструкция по технологии пророчеств и влиянию на астральный мир. То есть — магия.
— Вы уверены, что нам это будет полезно? — осторожно поинтересовался Скептик. — Мы катастрофически удалились от проблемы невидимости!
Разве?..
«Горе, горе людям, которые не знают ничего, не замечают ничего, они и не увидят ничего. Все они слепы, ибо остаются в неведении, насколько полон мир различными невидимыми созданиями…» Это «Зогар» — «Блистание». Один из двух канонических текстов Каббалы.
ГЛАВА XVII
Москва, начало семидесятых… Бартини словно чего-то боится. Даже самые близкие люди должны были предварительно договариваться по телефону — иначе он даже не подходил к двери. Со слов Бартини известно о трех попытках покушения на него — в Берлине, Севастополе и в Москве. Последний раз это случилось в конце шестидесятых годов, в самом центре столицы: «москвич» с погашенными фарами пытался сбить его на улице Кирова.
Берлин, Севастополь — это двадцатые годы, возможно, какие-то старые счеты. Но кому в Москве мог мешать семидесятилетний конструктор? Вряд ли это было связано с его работой — только в плохих книжках похищают или убивают военных конструкторов.
— Отчего же, и такое бывает, — возразил один из наших консультантов. — Недавно люди Моссад убрали одного западного конструктора: подрядился сделать Саддаму гигантскую суперпушку. А что касается Бартини… Вряд ли нужно верить всему, что он говорил. О нестыковках в его биографии органы отлично знали. Были и ниточки, за которые можно было при желании потянуть. В общем, перевесила его светлая голова — остальное, видимо, посчитали неважным. Но… — полковник замолчал и взглянул с точно рассчитанным сомнением. Давая понять, что продолжения может не последовать…
— …Была одна темная история, ни в каких документах не отраженная — и вы поймете, почему… В пятидесятые годы в Москве жил человек, знавший родного дядю Роберта Людвиговича. Как звали дядюшку, уже не помню — да это и неважно. Прелюбопытнейшая личность: советник в австро-венгерском минюсте, аристократ. И — резидент Третьего Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии! Попросту говоря — «охранка»… Перед войной «подрабатывал» и на Второй отдел российского Генштаба — добывал чертежи, образцы, бланки документов. Любил Россию, знаете ли… Потому в тридцатых и нам помогал — по мере сил. Но когда перед первой мировой группа полковника Редля провалилась — громкое было дело! — дядюшка испугался, оборвал все связи и залег на дно. Так вот… В начале тридцатых годов, незадолго до смерти, он рассказывал моему знакомому, как зимой 1912 года, будучи по делам в Вене, наблюдал — совершенно случайно, заметьте! — встречу одного русского эсдека с двумя очень интересными людьми. Дело было в кафе, напротив «Бургтеатра». Один из них — известный в то время кавказский шарлатан и гипнотизер Гурджиев. Другого он не знал: очень нервный, дурно одетый господин с короткими ногами. Кафе довольно большое, посетителей почти не было — в общем, услышать ничего не удалось. Сидели они долго, выпили два сифона зельтерской. Одного из русских он уже встречал в Кракове. Эсдек, ленинец, партийная кличка — «Коба». Да-да, он самый — будущий великий вождь, отец народов и корифей всех наук! Кто ж знал… А вот о Гурджиеве российский резидент слыхал — много и разное. В том числе и от собственного племянника. Но только дядюшку почему-то заинтересовал третий. За этим субъектом он не поленился пройтись, и даже дал крону консьержке. Выяснил: живет один, чем — неизвестно, не водит, не пьет. Фамилия господина — Шикльгрубер. Адольф Шикльгрубер, он же — Гитлер…
