Алексей Прийма - Реальность неведомого
Вскоре потекли тонкой струйкой сообщения. Среди них была передана мне по длинной информационной цепочке коротенькая записка: «Давайте встретимся и поговорим. Это очень важно лично для вас, а не для меня». Далее указывался номер домашнего телефона автора записки, слегка меня заинтриговавшей.
Что имелось в виду в ней под словами: «Это очень важно лично для вас…»? В каком смысле – лично? Что – информация, которую хотел сообщить автор записки, каким-то непонятным образом касалась непосредственно моей скромной персоны? Спрашивается, каким именно?
Теряясь в догадках, я потыкал пальцем в телефонный диск, набрал указанный в записке номер…
А спустя ровно час стоял, маясь от нетерпения, на одном из центральных перекрестков города. Был конец августа. Ростов-на-Дону находится, как известно, на юге России. Знойное южное августовское солнышко буровило своими раскаленными лучами мои плечи и спину. Голова моя была непокрыта, но чудилось, на ней лежала, свисая на уши, круглая грелка, наполненная крутым кипятком. Спрятаться от жаркого дыхания небес было некуда. Ни единого деревца не росло на перекрестке.
Истекая липким потом, я то и дело поглядывал на свои наручные часы. Маргарита Николаевна – так звали автора той записки – вела себя вполне по-женски. Она опаздывала.
Часом ранее, услышав в телефонной трубке мой голос, она обрадовалась и предложила спешно повидаться с нею. Да-да, спешно, очень спешно, несколько раз проронила Маргарита Николаевна. А потом сильно озадачила меня, отказавшись описать свою внешность, дабы я смог опознать ее при встрече. Отказалась она выслушать и описание моей внешности, моих характерных примет.
– Как же мы с вами узнаем друг друга? – осведомился я, дивясь ее речам.
И вот что ответила Маргарита Николаевна – воспроизвожу ее слова в записи, сделанной мною сразу после окончания телефонного разговора:
– Они сказали, что сами узнают вас. Они сами подведут меня к вам.
– Кто – они? – вопросил я, продолжая недоумевать.
– Они – это они. И они надеются, что вы придете без опозданий на место нашей встречи, которое я сейчас укажу, – таким был ответ, выдержанный в лучших традициях женской логики. Он объяснял, ничего не объясняя.
«Они – это они».
Маргарита Николаевна оказалась последовательной женщиной и в своих поступках, а не только в речах. Потребовав от меня явки на рандеву с ней без опозданий, сама она, как говорится, «слегка задерживалась» – ну, как и водится это у всех женщин, назначающих свидания.
На раскаленном солнцем перекрестке недалеко от меня тоже томились в ожидании еще двое мужчин…
Небольшой пятачок перед кинотеатром «Буревестник» на том перекрестке был традиционным местом встречи многих ростовчан. Здесь назначались деловые свидания, а также – это уж само собой – любовные. Я пялился на прохожих, спешащих по каким-то своим делам мимо меня по улице туда-сюда. Ищущим взглядом я пытался на расстоянии определить, может ли та или иная женщина, приближающаяся по тротуару к перекрестку, оказаться Маргаритой Николаевной. Судя по ее голосу, звучавшему часом ранее в телефонной трубке, Маргарита Николаевна была дамой немолодой.
Вот я и высматривал среди прохожих женщину почтенного возраста, уповая на свою интуицию. Авось подскажет она, которая из немолодых дам, приближаясь к кинотеатру «Буревестник», направляется на встречу со мной.
Интуиция, увы, помалкивала…
– Вы – Алексей Прийма, – раздался вдруг откуда-то из-за моего плеча громкий голос.
Я обернулся.
Чуть склонив голову, на меня глядела в упор крупная полная женщина, ширококостная, плечистая, в тонком летнем платье с короткими рукавами. Было ей, если прикинуть на глазок, около шестидесяти лет от роду.
Ума не приложу, как умудрился я прозевать ее, возникшую рядом со мной словно из-под земли. Вроде бы тщательно просматривал потоки прохожих, вроде бы фиксировал внимание «а каждой даме, приближавшейся к месту, на котором я стоял. И вот на тебе! Прозевал, прошляпил.
Ничего особенно примечательного не было во вполне ординарной внешности этой женщины, за исключением глаз. Глаза, не мигая, смотрели на меня – таращились этак неприятно давяще, будто гипнотизировали. Никогда в жизни не видывал я таких странных глаз. Зрачки в них были абсолютно черными – цвета угля!
– Я – Маргарита Николаевна, – представилась женщина, буравя мое лицо магнетическим, как у змеи, взором. – Здравствуйте.
– Здрасьте, – кивнул я в ответ и, снедаемый любопытством, поинтересовался с ходу: – Как вы узнали, что я – это я? Почему подошли ко мне, а не вон к тому, например, гражданину?
Поведя ладонью, я указал на одного из двух мужчин, недвижимо застывших на перекрестке в нескольких шагах от меня. И услышал в ответ:
– Узнала вас в лицо не я, а они.
– Не понял. Кто – они?
Моя собеседница досадливо поморщилась.
– Погодите, – молвила она и резким требовательным жестом выбросила вперед руку. – Прикоснитесь своей ладонью к моей ладони… Они должны окончательно убедиться в том, что вы – как раз тот самый челночный агент, который им нужен.
Загадочное словосочетание «челночный агент» резануло мой слух.
Пожав плечами и недоуменно усмехнувшись, я сделал то, о чем попросили. Наши ладони слились в крепком рукопожатии.
В следующую секунду Маргарита Николаевна вдруг вся затряслась. Волны дрожи стали прокатываться сверху вниз по ее полному телу, словно бы пронзаемому электрическими разрядами. Между тем глаза с черными зрачками продолжали немигающе пялиться в упор на меня. Отчетливо помню, они ни разу не моргнули, покуда женщину колотили судороги.
Надо думать, зрелище было достаточно диковинным, ежели глядеть на то, что с моей собеседницей творилось, со стороны. Прохожие, огибая на перекрестке угол кинотеатра, оборачивались в нашу сторону, настороженно посматривали, проходя мимо, на пожилую даму, изображавшую передо мною нечто вроде пляски святого Витта.
Пляска длилась не менее двадцати секунд. Наконец прекратилась.
Маргарита Николаевна отпустила мою ладонь. Она моргнула – впервые с того момента, как появилась здесь, на перекрестке.
– Да. Вы – тот самый челночный агент, – объявила Маргарита Николаевна. – Они убедились в вашей пригодности для дела.
– Кто – они? И для какого дела? – С этими словами я извлек из брючного кармана небольшой блокнотик и авторучку и приготовился записывать. Женщина проигнорировала мои вопросы.
– Уберите блокнот, – тоном, не терпящим возражений, скомандовала она. – Ничего не записывайте. Слушайте текст. Прямое сообщение от них для вас лично. Слушайте и запоминайте. Итак, текст: «Мы, люди планеты Трон созвездия Весы, хотим встретиться с вами. Назначьте место и время встречи». Конец текста.
– Люди планеты Трон? – переспросил я, обдумывая услышанное.
– Да.
– И они, вы говорите, хотят потолковать по душам персонально со мной?
– Вот именно.
– Занятно… Это их предложение мы обсудим чуть позже. Сначала ответьте вот на какой вопрос. Когда, где, при каких обстоятельствах вы в последний раз встречались с ними?
– Не скажу.
Женщина сдвинула брови, лохматые, кустистые, и опять вперилась в меня давящим магнетическим взором, феноменально редкие по окраске черные зрачки в ее глазах волновали мое воображение, тревожа память.
Где и что читал я про такие удивительные зрачки? Смутно помнится, где-то вроде бы читал что-то… Тут меня осенило: верно, читал – в книге одного русского фольклориста, изданной в конце прошлого века.
Согласно народным поверьям, зрачки в глазах женщин, профессионально занимавшихся колдовством, темнели с годами. В конце концов они становились совершенно черными. Черные зрачки – первейшая внешняя примета ведьмы-профессионалки с многолетним стажем, если верить народной молве.
Мысленно я присвистнул, припомнив все это, и ощутил, как по спине побежали мурашки. Неужели, подумал я… Неужели в самом деле… Ведьма?!
– Не скажу, – повторила ведьма, насупленно пошевелив густыми бровями. – Мне запрещено рассказывать о сути моих контактов с ними. Итак, назначайте место и время встречи. Они слушают вас.
– Слушают?
– Да. Моими ушами.
– Э-э… Стало быть… Гм. Дайте минуточку подумать… Если уж им так хочется этого…
– Им очень этого хочется.
– Хорошо, – молвил после долгой паузы я, принимая решение. – Встречаемся послезавтра в десять часов утра. В центральном городском парке. Возле летней эстрады.
– Нет.
– Что, простите?
– Они говорят, встреча должна произойти где угодно, но только не в городе. Она может состояться в совершенно безлюдном месте.
– Понял. В таком случае… Гм. Что ж, давайте послезавтра утром выйдем из города по автомобильному мосту, перекинутому через Дон. Потом на пустынном левобережье отойдем от автотрассы куда-нибудь подальше в степь. И там, в степи, в двух или трех километрах от трассы проведем встречу. Такой вариант устраивает?
