Валерия Дубковская - Нектар для души: дороги любви
Стремясь пролить свет на это чувство, Хелен Фишер в 1996 г. запустила многокомпонентный проект, целью которого было собрать научные данные о химических процессах и принципах работы мозга во время влюбленности. Основные усилия были сосредоточены на дофамине, норадреналине и серотонине.
Оказалось, что исступленный восторг, радостное возбуждение, повышенная энергия, гиперактивность, бессонница, потеря аппетита, дрожь, сердцебиение, учащенное дыхание, а иногда мании, беспокойство и даже страх вызываются повышенной концентрацией дофамина в мозге.
Зависимость и навязчивое влечение к объекту страсти – тоже производные высокого уровня дофамина.
Норадреналин также участвует в развитии романтической страсти. Его повышенным уровнем можно объяснить способность любящего помнить мельчайшие детали поведения возлюбленного и каждое мгновение, проведенное вместе.
Низкому уровню серотонина влюбленные обязаны настойчивым, непроизвольным раздумьям о своих любимых.
Хелен Фишер выявила устойчивую связь – обратную зависимость между количеством серотонина и родственных ему дофамина и норадреаналина. Оказалось, что при росте двух последних гормонов уровень серотонина понижается.
Как это выглядит в жизни? А вот как: чем сильнее человек любит, тем более он склонен к мечтаниям, фантазиям, задумчивости, размышлениям, навязчивым мыслям о возлюбленном.
Вывод, к которому пришла исследовательница, звучит так:
«Отчетливая корреляция между многочисленными характеристиками романтической любви и эффектом, который оказывают упомянутые вещества, действующие в мозге, позволила мне сформулировать следующую гипотезу: эта буря в сознании вызывается повышенным уровнем дофамина, норадреналина или обоих этих веществ, а также пониженным уровнем серотонина. Именно перечисленные вещества лежат в основе безумной, страстной, романтической любви (выделено нами. – Авт.). При этом чтобы еще больше усложнить нам жизнь, влюбленность соединяется с двумя другими импульсами, связанными с поиском партнера, – сексуальным желанием и стремлением создать отношения, отмеченные глубокой привязанностью» [28].
В исследованиях Хелен Фишер, проведенных с помощью магнитно-резонансной томографии, также нашла подтверждение гипотеза о том, что влюбленность – это наркотик, вызывающий привыкание. Когда сравнили компьютерные снимки головного мозга влюбленных со снимками людей, находившихся под воздействием кокаина, обнаружили, что в обоих случаях активизируются одни и те же зоны мозга.
«К тому же безумно влюбленные демонстрируют три классических симптома зависимости: толерантность, абстиненцию и периодические рецидивы. Сначала влюбленный счастлив, что может время от времени видеть объект своей страсти. Но с увеличением зависимости ему требуется все больше „наркотика“, и вот он уже шепчет: „Я тоскую без тебя“, „Я не могу на тебя наглядеться“ и даже „Я не могу жить без тебя“. Когда он, пусть на несколько часов, остается вне общества возлюбленного, он думает лишь о следующей встрече с ним.
Если же возлюбленный решает разорвать отношения, влюбленный демонстрирует все симптомы наркотической абстиненции, включая депрессию, периодические истерики, беспокойство, бессонницу, потерю аппетита (или неукротимое обжорство), раздражительность и постоянное чувство одиночества. Подобно любому, страдающему зависимостью, любящий готов на любой опасный, унизительный или даже несущий физическую угрозу шаг, чтобы получить еще одну порцию „наркотика“» [28].
Отсюда и навязчивое поведение отвергнутого влюбленного: телефонные звонки, СМС-ки, подкарауливание у подъезда… Все лишь для того, чтобы получить еще одну «дозу» – хотя бы краткий разговор или мимолетную встречу. Недаром в обиход авторов художественных произведений прочно вошло сочетание слов любовь и рабство: «Раба любви», «Рабыня страсти» и т. д. Наркоманы ведь тоже рабы своей зависимости.
Разница между наркотической и любовной зависимостью все же есть, и весьма существенная.
Наркоман обречен на потерю здоровья и гибель. Он не в состоянии самостоятельно избавиться от своей зависимости.
Влюбленность уходит сама.
По оценкам всех экспертов в этой области, романтическая влюбленность обычно длится от восемнадцати месяцев до трех лет.
По истечении этого срока гормональные бури утихают, супруги теряют друг к другу интерес и либо расходятся, либо продолжают жить уже без химической подпитки.
Если бы состояние влюбленности продолжалось дольше, человечество просто сошло бы с ума и быстро деградировало до животного уровня. Но Программа Творца для нас совсем иная, поэтому влюбленность, выполнив свою задачу, исчезает сама собой.
Итак, если все шекспировские страсти – это всего лишь игра гормонов, направленная на решение программной задачи воспроизведения потомства, то где же любовь и есть ли она вообще?
Есть, отвечаем мы однозначно и категорически.
В фильмах, как правило, ее не показывают и в художественных книгах не описывают – кассы не соберешь. А в жизни встречается, правда, очень редко. Мы уже писали выше, что по нашим личным наблюдениям, которые в целом совпадают с оценками других исследователей, до настоящей любви доходят только 10 % из числа тех, кто пытался ее обрести, вступая в отношения.
В ней нет сжигающей страсти, никто не сходит с ума и не терроризует партнера своими домогательствами и претензиями. Нет экстаза и всей другой клиники, свойственной состоянию влюбленности.
Но в ней такой кайф, такое наслаждение, с которым никакой любовный невроз не сравнится.
Каждый из нас, авторов, в свое время прошел через этап влюбленности – сначала самостоятельно, начиная со школьного возраста, потом уже совместно, после встречи в университете на третьем курсе. Поэтому со всей этой любовной химией мы очень хорошо знакомы и можем сравнивать с теми отношениями, в которых пребываем последние десять лет. И даже несмотря на то, что в те юные годы и внешней привлекательности, и здоровья было гораздо больше, мы «ни за какие коврижки» не согласились бы вернуться в бурную, наполненную любовными страстями юность – настолько любовь интереснее, приятнее, комфортнее… Подобных эпитетов можем привести еще на целую страницу, а можем просто рассказать, как она выглядит изнутри. Наверное, в книге о любви это будет уместным.
В наши головы часто одновременно приходят одни и те же идеи, одинаковые решения по возникающим вопросам. Если все же мнения складываются разные, моментально приходим к компромиссу.
Когда нас спрашивают: а когда вы в последний раз ссорились? – мы с трудом вспоминаем эпизоды из далекого прошлого, как будто из чужой жизни, которую мы просто очень хорошо знаем.
Мы можем гулять молча и при этом не испытывать ни тягости, ни неловкости, хотя обычно много общаемся именно во время прогулок – днем каждый занят своим делом, точнее, своим участком в общем деле. Нам уютно вместе молчать.
Мы физически чувствуем боль друг друга, не надо жаловаться и говорить о ней. Бывает даже, что физические недуги возникают синхронно и нередко доводят нас до смеха: если у одного заболела левая рука, у другого болит правая. Наверное, именно о таких отношениях японцы сложили поговорку:
«Муж с женой должны быть подобны руке и глазам: когда руке больно – глаза плачут, а когда глаза плачут – руки вытирают слезы».
Теплая нежность – вот, пожалуй, самое точное определение для эмоциональной стороны наших отношений.
Мы признаем, как неотъемлемое и бесспорное, право каждого на собственные увлечения и уединение, на индивидуальное общение со своими друзьями и подругами.
Друг для друга мы – самые главные люди на свете. Дети это знают и на нас не обижаются – нашей любви хватает и на них.
У каждого из нас во «внешней» жизни есть свои поклонники, в том числе из учеников противоположного пола, но ревность – это давно забытое чувство, на место которого пришло безусловное доверие.
Расставаясь, мы очень быстро начинаем скучать друг без друга, и встреча, даже после короткой (всего на день) разлуки всегда очень большая радость.
Мы понимаем, что у каждого свой день и час перехода в иной мир, но при этом мечтаем уйти вместе – настолько скучной представляется жизнь в одиночестве, несмотря на ее огромную насыщенность приятными и полезными делами.
Мы обожаем делать друг другу подарки, всегда попадая «в десятку», даже если подарок приобретался тайно и «по случаю». Вообще, делать что-то приятное друг для друга стало ежедневной потребностью.
У нас не возникает желания что-то менять в любимом (любимой).
Мы не обладаем экстрасенсорными способностями, но друг друга хорошо чувствуем и на расстоянии – настолько, что угадываем невысказанные желания. В одной из своих книг Владимир рассказал такую забавную историю из нашей жизни:
