В. Сафонов - Невероятное
Как у палеонтологов… Но те имеют дело хотя бы с одной реальной частью скелета. У меня же только какая-нибудь пожелтевшая от времени, плохонькая фотография, к тому же отснятая за много лет до того, как «оригинал» почувствовал себя нездоровым.
Имеется достаточно примеров, позволяющих утверждать, что любая фотография, отснятая даже в детстве, несет информацию о состоянии здоровья человека, на ней изображенного, в любом возрасте.
Все это, разумеется, требует множества перепроверок, но неоспоримые факты у меня есть. Очевидно, как голос человека, так и его фотография имеют какую-то привязку, контакт с «информационным полем» этого человека, А это, в свою очередь, позволяет дать заключение о состоянии его здоровья.
Когда я впервые обнаружил возможность диагностировать по фотографиям и даже определять местоположение зон, ставших «роковыми» для уже умерших людей, мне, естественно, захотелось проверить это «загадочное» явление на возможно большем числе снимков.
Мне стали приносить фотографии пачками. Однажды моя бывшая сотрудница принесла с десяток извлеченных из семейного альбома фотографий и среди них блеклую любительскую: годовалый ребенок, сидящий на стульчике для малышей.
Почему-то сразу включилась фантазия (а ее-то, кстати говоря, надо в этих случаях решительно подавлять!), подсказавшая: это мальчик, но ребенка уже нет в живых.
Еще до начала биодиагностики я захотел подтвердить у принесшей фотографию женщины свои предположения, подсказанные услужливой фантазией.
— Нет, сказала она, — ребенок жив, и это не мальчик, а девочка.
Мысленно ругнув свою фантазию — а она при таких экспериментах, повторяю, всегда оказывает медвежью услугу, — я, немного раздосадованный неудачей, приступил к «обследованию». Прошелся руками по пространству раз, два. Все одно и то же — отбор энергии более интенсивен в области желудка. Начинаю говорить, что подсказала диагностика.
— Правильно, — подтверждает сотрудница. — У моей сестры (это она на фотографии, когда ей был годик, а сейчас ей двадцать три) болит сегодня желудок, врачи подозревают новообразование.
Телепатия сработала? Старшая сестра видела, что я рассматриваю фотографию, и невольно думала о болезни младшей. Мысли передались мне. Все очень просто. Я немедленно, на другой же день, с другим набором фотографий, занялся биодиагностикой, но полностью исключил возможность телепатического эффекта: попросил владельца фотографий удалиться в соседнюю комнату, а снимки несколько раз перетасовал, как колоду карт.
Кроме того, мне приносили фотографии людей, не знакомых никому — Ни мне, ни посетителям, и устанавливать правильность «диагнозов» (лучше все-таки возьму это слово в кавычки) приходилось через вторые руки.
Забегая немного вперед, хочу пояснить: при диагностике по фотографиям усопших я также старался принимать меры для исключения влияния, наводящего на возможный правильный «диагноз». Здесь главным было четкое ощущение преграды, встречаемой на пути моего биоизлучения, а за ней — «пустого» пространства.
Как же в самом деле мои ощущения преобразуются при всех видах диагностики в четкое уверенное знание? Что материализуется под руками, протянутыми в пространство? Астральный двойник живого или потусторонняя тень усопшего? Где якорь, который может достать дно? Да и есть ли оно? Это скорее, на мой взгляд, бездна, в которой понятие о пространстве расплывается. Можно даже позавидовать спиритам, крутящим блюдца и столы: там все просто. Они верят в то, что движение блюдец и постукивание стола вызываются душами умерших (или недоразвитых существ, то есть элементалов, которые и чинят всякие пакости, выдавая себя за души значительных при жизни личностей), а материалисты-скептики считают все это чепухой, бреднями скучающих бездельников или, в лучшем случае, результатом идеомоторных движений, совершаемых бессознательно.
Откровенно говоря, мне было спокойнее в лагере последних — «скептиков». «Неужели, — продолжаю думать я, — для обитателей того света, душ умерших (даже допустив, что такое вероятно) нет более достойных на том свете занятий, чем развлечения в кружке спиритов, заставляющих отвечать «духов» на дурацкие вопросы?»
Приведу некоторые выписки из любопытной книги «Жизнь после смерти», написанной убежденным в существовании потустороннего мира, бытия за гробом, оригинальным мыслителем Т. Т. Фихнером.
«Для вполне сознательной встречи живых и мертвых существует одно средство: воспоминание живыми умерших».
«Направлять наше внимание на умерших — значит привлекать их внимание к нам совершенно так же, как раздражение, испытываемое живым, тотчас привлекает его внимание туда, откуда это раздражение идет».
«Сознание же, освобожденное смертью, ищет своего места и следует призыву тем легче и сильнее, чем чаще и сильнее он (призыв) повторялся перед этим».
«…Воспоминание об умершем будет присутствовать и в сознании вспоминающего, и в сознании вспоминаемого».
«…Оборвалась нить только внешнего понимания, но возникло новое, внутреннее».
Вот в какие дебри могут завести мои разрозненные попытки найти рациональное зерно даже в самом необыкновенном.
Однако имеется много и других фактов, личных наблюдений, побуждающих меня призывать к изысканиям в области контактов с потусторонним миром. О них в дальнейшем, так как я изрядно уклонился от пути, по которому ведет нить Ариадны.
Вернемся к диагностике, но теперь уже обитателей потустороннего мира, умерших. Вернее, речь пойдет уже не об установлении тех или иных заболеваний в организме, а о нахождении, как я ее называю, зоны смерти — той области (участка) тела, где возникла причина гибели человека.
Начало этим совершенно невероятным с позиций здравого смысла экспериментам было положено довольно давно. Однажды в квартире одного моего знакомого зашел разговор об объяснении методов биодиагностики, в том числе по фотографиям. Упоминались и телепатия, и сверхнаблюдательность, и прочее, и прочее — словом, все, кроме предположений о чем-то потустороннем.
— А что, — сказал я, — надо будет как-нибудь попробовать поколдовать и над фотографиями умерших. Вдруг что-нибудь почувствуется…
Супруги-хозяева переглянулись. Жена вышла в другую комнату и вернулась с тремя фотографиями пожилых женщин.
— Все они умерли, — сказала хозяйка. — Можете попробовать.
Помнится, на двух из трех снимков люди были изображены до пояса и только на одном старушка стояла во весь рост. Метода та же — вначале смотрю, стараюсь запомнить образ, затем откладываю в сторону снимок и, воспроизведя внутренним зрением лицо проверяемого, отвожу, не глядя, руки в сторону, и там, под ними, происходит непонятное.
Возвращаю первый снимок и говорю:
— Похоже, что-то с головой. Мозг как бы задет с этой стороны.
И как подтверждение:
— Правильно! Инсульт.
Возвращаю второй снимок:
— Здесь зона груди, но не сердца.
— Правильно, рак легких.
И последний:
— Что-то внизу живота. Гинекология?
— Нет, она умерла от брюшного тифа, но место-то указано правильно. Ой, что-то мне жутко, — сказала хозяйка дома, убирая фотографии и глядя на меня как-то странно.
Уже в метро, по дороге домой, я понял, за что здесь можно зацепиться. И рассуждал приблизительно так: «Ха, все ясно. Когда я смотрел на фото и манипулировал с ним, супруги смотрели вместе со мной, и в их мыслях, естественно, присутствовало знание причин смерти родственниц. Воистину, телепатия-спасительница! Ведь я-то знаю, что мысли передаются и принимаются — сам не раз в этом убеждался».
Но успокоение оказалось преждевременным. В последующих экспериментах я принял все меры предосторожности против возможных «подсказок» со стороны, а…результат оставался прежним! «Зоны смерти» продолжали ощущаться так же сильно, как если бы рядом присутствовал родственник покойного с его телепатической передачей мне нужной информации.
К великому своему сожалению, я все еще держу монополию на перечисленные мною методы биодиагностики, а встречи с несколькими единомышленниками, утверждавшими, что и они могут проделывать то же самое, заканчивались полным разочарованием. Но все же надеюсь, что мне удастся встретиться с людьми, способными повторить мои попытки. Единственное, что я еще не проверил, так это диагностику по живописным портретам. Вот было бы интересно установить причину смерти какого-нибудь вельможи екатерининских времен, а потом подтвердить «диагноз» по историческим документам. Но, увы, до этого пока руки не дошли.
К сказанному можно лишь добавить, что по воспроизведенным со слайдов и черно-белых фотографий портретам в журналах, газетах, книгах можно диагностировать ничуть не хуже, чем по фотографиям.
