Артур Дойль - История спиритизма
Однако сначала пресса демонстрировала полную благожелательность: некоторые ценные выводы, сделанные судьей Эдмондсом, были встречены ею с вниманием и даже с сочувствием. Газета «Нью-Йорк курьер» писала:
«Письмо от судьи Эдмондса, опубликованное в нашем субботнем выпуске и содержащее описание так называемых спиритических манифестаций, предоставленное выдающимся юристом, человеком замечательно разбирающимся в практических жизненных ситуациях, джентльменом с безукоризненной репутацией, недолго завладело вниманием всего общества. Многие считают его самым замечательным документальным свидетельством наших дней».
Ей вторила нью-йоркская «Ивнинг миррор» («Evening Mirror»):
«Джон У. Эдмондс, главный судья Верховного суда — талантливый адвокат, прилежный судья и примерный гражданин, занимающий высокие юридические посты на протяжении последних восьми лет. При всех его возможных промахах никто не может отказа ть ему в одаренности, трудолюбии, честности и беспристрастности. Он обладает безусловным здравомыслием, его деятельность безупречна и точна. За свои неоспоримые заслуги в области правоведения он избран главой Верховного суда района».
Опыт доктора Роберта Гэра, профессора химии Пенсильванского университета, представляет не меньший интерес. Он был одним из первых выдающихся деятелей науки, использовавших свои профессиональные знания для разоблачения спиритизма и ставших впоследствии убежденными сторонниками учения. В 1853 году он, по его собственным словам, «почувствовал призыв выполнить свой долг перед собратьями». Долг повелевал остановить волну повального сумасшествия, которое, вопреки доводам науки, стремительно переросло во всеобщую манию под названием «спиритизм». Его обвинительное письмо опубликовали газеты Филадельфии, где он жил, а затем и другие, выходившие по всей стране. Его письмо легло в основу многочисленных проповедей. Но, как и в случае с сэром Уильямом Круксом, который произошел много лет спустя, ликование оппозиции оказалось преждевременным. Профессор Гэр, известный скептик, решил проэкспериментировать на себе самом и после серии скрупулезно проведенных опытов окончательно поверил в спиритическую природу манифестаций. Как и Крукс, он изобрел аппараты, которые испытывал на медиумах. Мистер С. Б. Бриттен[75] дал описание некоторых экспериментов Гэра:
«Прежде всего, чтобы убедиться в том, что манифестации не были делом рук смертных, он взял латунные бильярдные шары, поместил их на цинковые блюда и попросил медиумов положить свои руки на латунные шары. К его великому изумлению столы задвигались. Далее он спрятал в столе свой прибор — „спиритоскоп“, составной частью которого являлась стрелка, двигавшаяся по скрытому алфавиту так, что медиумы не могли видеть указываемых ею букв. Буквы стояли в беспорядке, и дух должен был расставить их в нужной последовательности. Что и было им успешно произведено! Буквы сложились в слова, а слова в — предложения, которых медиумы не видели и ничего не знали об их содержании и, пока дух не сообщил им его.
Он произвел также другой основательный эксперимент. Пружинные весы, снабженные стрелкой и шкалой, имели два „плеча“ — длинное и короткое. На короткое плечо весов нельзя было оказать давление. Рука медиума помещалась на короткое плечо весов, при этом возникал противоположный эффект — поднималось длинное плечо, и, что поразительно, стрелка показывала увеличение веса на несколько фунтов»[76].
Профессор Гэр изложил результаты опытов и свою точку зрения на спиритизм в труде, изданном в Нью-Йорке в 1855 году под названием «Экспериментальные исследования спиритических проявлений»[77], в котором сделал выводы, основанные на ранних экспериментах:
«Доказательства манифестаций, приведенные в моей книге, наблюдали помимо меня нескольких свидетелей, в присутствии которых опыты повторялись мною в различных вариантах и в разных местах.
Доказательства можно разделить на несколько групп: первая включает в себя свидетельства того, что стук или какой-либо другой шум производился без помощи человека или другого живого существа; вторая подтверждает, что звуки издавались так, что можно было сложить из указанных букв алфавита стройные предложения, и свидетельствует о том, что всем этим кто-то рационально управлял; третья указывает на природу сообщений и доказывает, что существа должны были, судя по содержанию сообщений, знать обо всех знакомых, друзьях и родственниках исследователя.
Случаи с передвижением материальных тел — той же природы, что и вышеупомянутые звуковые сообщения.
Аппараты, которые я использовал при проведении опытов, применялись с великой осторожностью и аккуратностью, дав мне возможность прийти к выводам, которые я ранее изложил.
Многие из присутствующих могут подтвердить правдивость моих заключений. Те же, кто ни разу не присутствовал при проявлении спиритических сил и не причисляют себя к числу последователей учения, смогут не только получить подтверждение существования звуков или движений, но и прочувствовать их непостижимость и таинственность».
Мистер Джеймс Дж. Мэйпс, доктор гражданского и канонического права, сельскохозяйственный химик и член различных ученых обществ, начал свои исследования по спиритизму для того, чтобы спасти своих друзей, которые, как он сам говорил, «по глупому недоразумению» попали под влияние новой мании. Через медиумов — миссис Кору Хэтч и миссис Ричмонд — он получил на все свои вопросы поразительные и научно обоснованные ответы. В результате он превратился в убежденного последователя движения, а его жена, никогда не проявлявшая талантов художника, стала пишущим и рисующим медиумом. В его дочери, в тайне от отца увлекшейся медиумизмом, открылся талант пишущего медиума. Позже она призналась в своем пристрастии отцу, и он попросил ее продемонстрировать свои силы. Она взяла перо и быстро записала сообщение от отца профессора Мэйпса. Профессор попросил предоставить подтверждение его подлинности. Рука дочери быстро записала следующее:
«Ты можешь проверить мое сообщение: среди других книг найди энциклопедию; посмотри на страницу 120 и ты найдешь мое имя, записанное там, где ты никогда его не видел раньше».
Указанная книга хранилась вместе с другими на оптовом складе книжного магазина. Когда профессор Мэйпс открыл шкаф, который никто не открывал в течение двадцати семи лет, он, к своему изумлению, нашел имя отца, написанное на странице 120. Этот случай впервые заставил его провести серьезное исследование, хотя он, как и его друг — профессор Гэр, придерживался в то время строго материалистических взглядов.
В апреле 1854 года благородный Джеймс Шилдс передал; законодательным властям США петицию, настаивая на расследовании[78]; Петиция была подписана тринадцатью тысячами человек, и первой стояла подпись губернатора Толмэджа. После непродолжительной дискуссии, носившей поверхностный характер, мистер Шилдс, обратившийся с петицией, решил напомнить об обеспокоенности просителей относительно тех заблуждений, которые порождала неверная система образования или воспаленные умы некоторых преподавателей. Только тогда прошение — формально — было принято к рассмотрению. Вот как прокомментировал этот факт мистер Е. У. Кэпрон:
«Вряд ли кто-либо из просителей ожидал более благоприятного отношения, чем то, которое они получили. Плотники и рыбаки всего мира были среди тех, кто постигал новую правду и заставил Сенат и Престол поверить им и уважать их. Тщетно искать понимания или уважения новой реальности у людей из высших кругов»[79].
Первая настоящая спиритическая организация возникла в Нью-Йорке в июне 1854 года. Она называлась «Общество распространения спиритического учения» и включала в себя таких выдающихся людей, как судья Эдмондс и губернатор Толмэдж из Висконсина.
Программа деятельности общества включала в себя учреждение газеты под названием «Кристиан спиричуалист» («The Christian Spiritualist»), участие мисс Кейт Фокс в организации ежедневных сеансов, которые публика могла бы посещать бесплатно каждое утро с 10 до 13 часов.
В 1855 году Кэпрон писал:
«До недавнего времени распространение спиритизма в Нью-Йорке носило беспорядочный характер, будоража большинство населения. Сейчас проводятся регулярные публичные собрания, постоянные исследования, но лихорадочное возбуждение первых дней прошло, и общественность смотрят на происходящее как на что-то более значительное, чем дешевый трюк. Правда, религиозный фанатизм осуждает учение, уклоняясь от обсуждения происходящего, а отдельные показательные разоблачения производятся исключительно в спекулятивных целях, однако факт существования духовного общения считается в столице общепризнанным»[80].
