Сергей Лазарев - Ответы на вопросы
Я вспомнил, что мне рассказала одна знакомая: — Я прочитала Ваши книги, работала над собой, и эффект есть, но добровольно работать над собой очень тяжело.
Есть такой метод оздоровления — хождение по горящим углям. Я попробовала, и, знаете, со здоровьем стало значительно лучше.
Я, заинтересовавшись, попросил ее рассказать и том состоянии, которое она испытывает перед тем, как пройти по пятиметровому рву, наполненному горящими углями.
— Наша руководительница говорила нам следующее, — начала она, — представьте самую страшную потерю в жизни и примите ее. Потом обратитесь к высшим силам и попросите у них помощи. Когда я это сделала, — рассказывает знакомая, — руки у меня стали горячими, как будто поток какой-то из них пошел. Я почувствовала, что готова, спокойно пошла и прошла по углям.
Я понял, то здесь работает тот же механизм. Если человек не может кого-то простить или не может принять потерю чего-то дорогого, его тело зависит от окружающей среды и не выдержит резких изменений. Насколько человек в состоянии отстраниться от своего сознания и своего человеческого “я”, настолько меньше подвержено его тело разрушению. Викинги перед боем ели мухоморы, чтобы отключиться от своего сознания и своего “я” и суметь совершить подвиг. Некоторые воины на Востоке проходили обряд своей смерти и шли в бой как бы уже умершими. Страх исчезал, возможности удесятерялись.
Женщина, которая не может поднять и пятидесяти килограммов, видя, как ее ребенок попал под машину, поднимает восьмитонный грузовик, ее собственное “я” в этот момент исчезает со всеми его проблемами. Она живет желанием помочь своему ребенку.
Кстати, я потом прочитал статью об одном племени, где ходят по огню. Перед этим хождением индейцы несколько дней вводят себя в определенное состояние. Главное — исключить сексуальные контакты, вкусную еду, т. е. все то, что привязывает нас к нашему человеческому “я”. Я вспомнил, как по телевизору показывали человека, одетого в белую рубашку. Он брал какую-то палочку в руки, наклонялся и входил в определенное состояние. После этого по его команде ему на спину выливали пятилитровую банку с серной кислотой.
Рубашка клочьями расползалась в течение нескольких секунд, а у него на спине не оставалось ни одного ожога.
Я понял, откуда происходят чудеса, совершаемые святыми, и почему их не могли отравить ядами, и почему они выходили живыми из огня, и почему летали по воздуху. Подобные вещи делали и йоги в Индии. Оказывается, это были не сказки, а реальные события. На определенном масштабе отстранения от своего человеческого “я” можно было не только лечить заболевания, но и оживлять умерших.
Но наше человеческое “я” многослойно. И переход с телесного “я” на более высокие его ступени, и раскрытие больших возможностей без увеличения запасов любви в душе дают резкое повышение собственной значимости, а затем — все большие проблемы. Поэтому, несмотря на внешнюю неэффективность, постоянное устремление к Богу и к любви, которая ни от чего не зависит, не только от нашего человеческого “я”, но и от высших, более масштабных слоев, дает истинное здоровье и истинное счастье.
Я пытаюсь простить, а у меня не получается, что мне делать?
Я как-то сидел в бане с приятелем и обсуждал ситуацию, которая у меня не так давно сложилась. Меня, как это часто бывало, обманул человек, которому я помогал. Я старался снять внутренние обиды, повторяя, что это не случайно, что это дано мне свыше, но недовольство не проходило. И я продолжал пыхтеть претензиями. — Послушай, — улыбнулся мой приятель, — ты же сам учишь, что нельзя осуждать, а чем же ты сейчас занимаешься?
— Да я не осуждаю, а просто даю логическую оценку происшедшего.
— Ну найди в нем что-нибудь хорошее, — не унимался приятель, — ну хоть одну черту, тебе легче будет!
Я попробовал и с удивлением заметил, что желание осуждать и логически “ковыряться” в случившемся уменьшилось. Поэтому предлагаю, когда Вас обидели, делать следующее: 1. попытаться оправдать человека, который Вас обидел, 2. найти в нем какие-то положительные черты; 3. постараться поставить себя на его место, т. е. отстраниться от своего “я” с его обидами и претензиями.
Дальше: насколько все Ваши силы нацелены на человеческое “я”, настолько тяжелее, масштабнее и глубже будет обида. Насколько Вы будете работать над отстранением от чувства собственной значимости, уступая и соглашаясь с другими людьми, не навязывая им свою волю, периодически повторяя, что везде и во всем Вы видите и чувствуете Божественную волю, настолько постепенно станете выправлять ситуацию. Главное — не затаить обиду глубоко первые несколько часов. Здесь важно не думать, не оценивать ситуацию.
Человек ни при чем, это дано Богом, это не случайно. Дальше: насколько сильно Вы зависите от всех человеческих ценностей, настолько тяжелее будет перенести обиду. Поэтому нужно все время работать над собой для снижения такой зависимости. Если станете постоянно тренироваться, то тогда удачно выступите на соревнованиях, которые называются “сильная обида”.
Еще один момент.
Как-то я пошел в универсам за покупками. Было время открытия, и перед входом стояла толпа народа. Дверь распахнулась, все пошли вперед. В этот момент кто-то больно наступил мне на пятку. Я обернулся. Невысокий мужичок равнодушно посмотрел на меня и спокойно прошествовал дальше.
“Черт возьми, — подумал я, — наступил на ногу и даже не извинился — вдвойне обидно”. Потом спохватился: “Господи, что же это я делаю?” И вот я хожу по универсаму, перебираю пакеты, перехожу от одного отдела к другому и пытаюсь простить того человека. Я молюсь и каюсь. Прошу, чтобы обида ушла из моей души, повторяю, что я не держу на него зла, повторяю, что он здесь ни при чем. Но обида не проходит. Я знаю, что главное — не впадать в претензии сейчас, потом легче будет простить. Что я буду говорить пациентам, если я в критическую минуту сам не могу привести себя в порядок? Главное здесь — не останавливаться и продолжать попытки. Упорства мне не занимать. Я могу сделать 10 попыток, 20, 100, 1000 — пока не решу проблему. Но это не тупое упрямство. Если десяток попыток проведено, а результата нет, я начинаю варьировать, искать другие подходы. Почему меня эта ситуация так больно задела? Во-первых, потому что я не был готов к ней. У меня в голове был только один вариант: т. е. дверь открывается, все спокойно входят, не мешая друг другу. Поскольку вся энергия шла на эту модель, адаптироваться к новой модели я не мог, у меня просто не было сил.
И обида пошла как защита старой модели и неприятие новой. Значит, если бы я держал в голове 5–7 вариантов возможного изменения ситуации, на неприятный для меня вариант я реагировал бы иначе. Мне стало легче, но в глубине души заноза еще оставалась. “Раз этот человек ни при чем, — думал я, — то причина происшествия не в нем, а во мне. Значит, это я виноват в том, что его послали меня унизить. Следовательно, мне нужно у него просить прощения за это”. “Мужик, — сжав зубы, подумал я, — прости меня за то, что я вынудил тебя так поступить”.
И странно, обида тут же улетучилась. У меня теперь это дошло до автоматизма. Если кто-то меня грубо толкает или наступает на ногу, я тут же мысленно у него прошу прощения за это. Даже у того, кто тебя будет убивать, можно просить прощения за то, что ты внутренне спровоцировал его на этот поступок, за который он долго потом будет расплачиваться. В принципе, наша обида на другого человека — это самосуд. Если он действительно совершил преступление против любви и нарушил высшие законы, обидев нас, то влезать в это дело со своими обидами — это только себе вредить.
Недавно на приеме мне рассказали следующий случай.
— Пару лет назад я видела, как одна особа поощряла своего маленького сына бросать камнями в тех, кто его обидел. Рядом оказалась другая женщина.
— Что Вы делаете? — спросила она. — Вы же его характер изувечите. Он же теперь будет мстить за малейшую обиду.
— Не лезьте не в свое дело, — отрезала мать. — Я его учу защищаться.
— Вы его прощать сейчас научите, — говорила женщина. — Повзрослеет, защищаться быстро научится.
Но мать убедить было невозможно, она продолжала свою политику.
— Знаете, прошло уже два года, как я видела эту сцену. Год назад мать ребенка умерла от рака желудка.
Когда мы пытаемся под свою логическую человеческую справедливость “запихнуть” весь окружающий мир, это всегда кончается плачевно. Люди дальновидные всегда понимали, что человеческая логика нужна и справедливость тоже. Но они должны иметь свои пределы.
Я помню, мне рассказывали давнюю историю об одном купце. Он приезжал в деревни и продавал товары. Иногда давал в долг. И вот вызывает он человека, которому в прошлый раз дал товар под честное слово, а тот обещает и клянется, что в следующий раз отдаст деньги. Приезжает в следующий раз купец в ту деревню и снова вызывает мужика. — Видишь, у меня крестик поставлен? — объясняет купец. — Я долгов не забываю, на это можешь не надеяться. Мужик опять клянется и обещает вернуть деньги. Приезжает третий раз купец, и повторяется та же самая картина. — Ты знаешь, — говорит ему купец, — в следующий раз я вызывать тебя не буду, сам приходи.
