Нил Уолш - Когда вмешивается Бог, происходят чудеса. Практический курс поиска удачи
Я был истощен и понял, что засыпаю. Ощущение, словно кто-то открыл клапан и откачал из меня всю энергию. Я просто обмяк и ощутил, что проваливаюсь куда-то сквозь матрац и подушку. Я помню последнюю мысль, которая пришла мне в голову до того, как я окончательно исчез:
Кажется, это будет самый глубокий сон в моей жизни.
Так и случилось.
Где-то посреди своего сна, не знаю точно, сколько к тому моменту прошло времени, может, час, а может, минута, я очнулся от странного чувства. Меня словно засасывало в огромную воронку прямо из моей кровати. Вам когда-нибудь казалось, что Вы сейчас упадете с кровати? Что ж, я чувствовал то же самое, только наоборот. Вверх, а не вниз.
Я попробую объяснить это иначе. Представьте себе муху, спокойно сидящую на столе. И тут появляется кто-то с пылесосом в руках, накрывает муху шлангом и говорит: «А давай-ка теперь включим его!» Чувства мухи, находящейся в шланге включенного пылесоса, – это как раз то, что я испытал. Мой желудок ухнул вниз, а я ощутил, как меня буквально в одну секунду вытянуло из кровати. Я чуть не задохнулся.
Я испуганно распахнул глаза, и мой испуг сделался еще больше. Я парил над своей кроватью и видел казавшееся бездушным тело человека – моей абсолютной копии. Но это не мог быть я, сказал я самому себе, ведь я здесь, смотрю на него. К тому же знакомое тело на кровати было явно пустым, в нем не было души. Не было жизненной энергии. Оно было безжизненным.
И тут я осознал нечто очень важное.
Боже мой, я не это тело! – сказал я. – Я это. ЭТО.
Я эта… сущность, эта… энергия… то, что сейчас СМОТРИТ на это тело.
Сейчас это могло прозвучать само собой разумеющимся, но для меня тогда это было настоящим откровением. Значение этого откровения было для меня просто огромным, потому что оно не было какой-то теорией или чьим-то предположением, я сам испытал и пережил это, в тот самый миг в том самом месте.
И как только я полностью переварил этот факт, меня перевернуло так, что теперь я видел потолок. А затем со свистом я просто вылетел сквозь него наружу.
Сразу же я очутился в каком-то темном месте, похожем на туннель. Что-то стало толкать или, наоборот, с невероятной скоростью тянуть меня вперед. Я не испытывал страха, лишь только ощущал безумную скорость.
Вскоре далеко впереди забрезжило крохотное пятнышко света, и я понял, что мчусь именно к нему. Пятно становилось все больше и больше, и наконец я почувствовал, что на полном ходу врезаюсь в самый эпицентр этого света.
А сейчас я скажу Вам кое-что интересное. Я купался в свете и в то же время был словно вне его, смотрел на него со стороны. Я помню, что на него было практически невозможно смотреть, настолько он был прекрасен.
Не знаю, как объяснить, что свет может быть прекрасен, ведь свет и есть свет, правда? И все же свет, который я видел, был именно таким – прекрасным. Возможно, здесь дело в том, как он ощущался. Не знаю. Я только знаю, что не мог вынести этой красоты. Я имею в виду, что его красота была слишком огромной, слишком восхитительной для человеческого сознания. Самому себе я показался крошечным и растерянным. Помню свои мысли:
Нет, не я. Я не достоин быть в этом свете. Не достоин видеть его. Сколько всего я натворил, моя душа покрыта темными пятнами, я так часто вредил себе и другим, я не достоин.
Затем я почувствовал стыд. Думая обо всех этих вещах, я вспоминал их подробности. Я заплакал от стыда и чувства вины. Я захлебывался слезами. Почему я не поступал лучше? Почему так много раз шел по пути наименьшего сопротивления? Я испытывал глубочайшее сожаление. И тут, в этот самый момент, меня наполнило чувство. Чувство, которое мне сложно описать. Я все же постараюсь подобрать слова, хотя их все равно будет недостаточно. Как мне теперь кажется, я хочу сказать, это было, словно внутри меня появилось спокойствие, мир, гармония. Мир, настоящий мир, абсолютный мир, впервые за всю мою жизнь. Словно гигантский мягкий палец заставил меня взглянуть вверх, приподняв подбородок. Я услышал, как в моем сердце прогромыхали слова:
Ты идеален таким, каков ты есть. Ты неописуемо прекрасен, а моя любовь к тебе безусловна. Ты мое дитя и радуешь меня.
Я словно вновь ощутил себя младенцем, которого в ласковых объятиях убаюкивает мать. Я находился в самом центре изумительного света, окутанный им с ног до головы. Во мне не осталось ни крупицы печали. Исчезло сожаление. Я чувствовал себя исцеленным и цельным. Моя душа до краев наполнилась благодарностью, а сердце трепетало от любви.
А затем уже второе за это путешествие откровение вторглось в мои мысли: я никогда не буду прощен за все, что сделал. Неважно, как сильно я раскаиваюсь в каком-либо поступке или решении, неважно, как сильно сожалею, я не получу прощения. Потому что прощение не нужно. Я дитя Господа, Божественный отпрыск, я не могу каким-либо образом навредить или сделать Богу больно, ибо Бог неуязвим. Я всегда буду принят Богом в Его сердце и доме. Мне разрешено учиться на моих собственных ошибках, разрешено все полнее познавать себя самого Таким, Какой Я Есть, любым избранным мною способом, даже если при этом я наношу вред себе или другим. Ибо я и другие так же неуязвимы. Даже если мы об этом и не знаем.
Значение этого откровения было для меня просто огромным, потому что оно не было какой-то теорией или чьим-то предположением, я сам испытал и пережил это, в тот самый миг в том самом месте.
Как только я полностью переварил этот факт, я очутился в третьей по счету реальности этого путешествия. Вокруг меня кружили миллионы, нет, сотни миллионов крохотных… частичек энергии, по-другому я не могу их описать. Они были повсюду. Впереди меня, позади, слева и справа. Они казались похожими на маленькие ядра или капли разных форм и цветов.
А цвета! О, эти цвета были поразительно, изумительно, фантастически прекрасны. Абсолютно голубой и абсолютно зеленый, абсолютно красный и другие поразительные цвета и оттенки. Прежде я никогда нигде не видел ничего подобного. Оказывается, я был настоящим слепцом…
То, что я увидел, произвело на меня поразительное впечатление.
Эти частички цветовой энергии танцевали повсюду вокруг меня. Их танец создавал мерцающий покров красоты, окутавший все – он и был Всем.
Я понял, что вижу Квинтэссенцию Всей Жизни. Так выглядела жизнь на до-до-до-молекулярном уровне, разложенная на мельчайшие частицы. В своей основе. В своем первородном виде. А затем я увидел нечто удивительное.
Я смотрел на завораживающий танец мерцающих частиц цвета и заметил, что они меняются! Казалось, они загораются и тут же гаснут, поглощаются и опять возникают, но уже в новом цвете и новой форме. Когда одна клетка меняла форму, те, что находились вокруг, также начинали меняться, подстраиваться под нее. А клетки вокруг этих клеток менялись в свою очередь, так же как и клетки вокруг тех, и так далее, снова и снова… Я осознал, что вся наша жизнь такова, не статична. Все в ней постоянно меняется, подстраивается друг под друга, образует единый взаимосвязанный пазл. Пульсирующая подрагивающая мозаика чистой энергии.
Все мое естество охватило желание соприкоснуться с этими неописуемо прекрасными частицами и стать с ними единым целым. Я хотел погрузиться в них. Я хотел в них раствориться. Я не мог объяснить своего желания. Так повелевал мой внутренний зов, внутреннее желание, заключенное в самой глубине моей сущности.
Я двинулся вперед в попытке приблизиться к ним. Но на каждый мой шаг мозаика отвечала обратным движением. Я попробовал «захватить их врасплох», сделал шаг вперед, а затем резко подался в сторону. Не сработало. Мне не удалось обхитрить матрицу. Она понимала малейшие мои движения. Скорее, даже она их предсказывала.
Я никак не мог к ней подобраться, из моей груди вырвались рыдания. Я был не в состоянии вынести разочарование от такого неприятия, такого отречения. Но разочарование исчезло, как по волшебству, вместе с зарождением в моем разуме третьего откровения: я не могу подойти ближе к энергии, потому что я и есть эта энергия! Я двигался, и двигалась она. Ну конечно. Мы уже были единым целым!
Все в мире едино. Существует только Единое, и нет Ничего, что не являлось бы частью этого Единого.
Значение этого откровения было для меня просто огромным, потому что оно не было какой-то теорией или чьим-то предположением, я сам испытал и пережил это, в тот самый миг и в том самом месте.
И снова, как только я это понял, моя реальность сменилась. Теперь передо мной находилась огромная книга. Она была больше самой большой из больших книг, когда-либо виденных мной ранее. Нет, вдвое больше. Даже втрое больше. Если бы сотню телефонных справочников района Манхэттен сложили вместе, возможно, получилось бы что-то подобное. И на каждой – каждой – странице было столько мелких букв, что хватило бы на тысячу энциклопедий.
