Леонид Зданович - Верные приметы-подсказки на всякий жизненный случай
Существует поверье в Британии и Ирландии, что недавно похороненные трупы на кладбище выполняют роль кладбищенских стражей, то есть охраняют территорию и вызывают людей, которые должны вскоре умереть. Страж освобождается от своих обязанностей, когда появляется более свежий покойник. Это поверье создает проблемы, когда два катафалка прибывают на кладбище в одно и то же время. Семьи пытаются похоронить своего покойника раньше, чтобы их подопечный избежал обязанностей по охране кладбища. В некоторых местах легенда разнится, и стражем считается первый человек, погребенный на кладбище; часто церковный сторож убивает и хоронит собаку, чтобы получить первый труп, чтобы затем какой-то человек не выполнял эту работу вечно. Кое-где говорят, что самый последний закопанный труп, когда кладбище переполнено, наблюдает за территорией все время, и тогда кладбищенский сторож находит уголок на кладбище и хоронит там труп животного.
Что же касается самой могилы, она должна быть выкопана по линии восток – запад, и тело должно быть положено так, чтобы восставший мертвый мог подняться лицом на восток, туда, откуда придет Зов. Могила не должна оставаться открытой в воскресенье. Если земля на новой могиле быстро просела, то другая смерть ожидается в этой семье. Никто не должен наступать на могилу (реликт древнего страха вызвать месть мертвеца): некоторые американцы говорят, что если на могилу наступить неосторожно, то нужно быстро отпрыгнуть назад, чтобы миновать неудачи. Но неудача точно последует, если могила не готова, когда процессия уже прибыла. Не мудро уносить что-то с кладбища, например цветы. И смертельно опасно нарушать могилу эксгумацией или грабежом, потому что потревоженный дух начнет мстить.
У каждого народа свои обычаи, но о некотором убранстве могил все же следует упомянуть. Во многих культурах мертвым преподносятся подарки, чтобы удержать их в другом мире. В наш рациональный век от этого древнего обычая осталось лишь преподнесение венков да букетов цветов с четным их количеством. Их кладут на могилу, чтобы умилостивить духа. Некоторые авторитеты утверждают, что цветы являются особой формой магического круга, который привязывает духа и мешает ему вернуться в мир живых. Венок же считается лентой, которая связывает мертвого и не дает ему вернуться в мир живых людей.
Традиционный кладбищенский транспорт – катафалк ассоциируется с сельскохозяйственной бороной; фактически слово «катафалк» происходит из старофранцузского слова «борона». В средневековой Франции над гробом устанавливали грабли или борону, словно подсвечник, с церемониальными свечами на кольях. Затем были сделаны особые конструкции, которые все меньше и меньше напоминали борону. В конечном счете они устанавливались в церквях для освещения и были адаптированы для погребальных служб. Еще позже борона превратилась в платформу, на которой устанавливался гроб, и тогда ее начали использовать для перевозки гроба к могиле. Фургоны и кареты, а ныне автомобили были адаптированы под катафалки, и многие черты первоначального транспорта были постепенно утеряны.
Могильные камни, согласно некоторым фольклористам, являются отголосками примитивного страха перед мертвыми: могилу намеренно утяжеляли камнем, чтобы труп не поднялся. Но скорее всего идея была в том, что люди подсознательно тянутся к поклонению камням, общему для Северной Европы тысячелетия назад. И оно же присутствовало и в других примитивных культурах. Верилось, что камни были обителью некоторых духов, то есть камни использовались не только в качестве маркеров могил, но и как символические дома для душ мертвых.
Неестественная смерть – случайная или насильственная – создавала ауру суеверного страха у живых, так как духи в этом случае крайне вероятно хотели мести. По этой причине казненных преступников часто хоронили на перепутье дорог, частично из-за магической силы креста в любой форме, частично из-за веры в то, что дух не сможет потом найти правильную дорогу к своим врагам. Ведьмы и вампиры сходным образом погребались обычно с колом магического дерева (осины) в сердцах, чтобы удерживать их в могилах. Во многих частях Британии, когда люди случайно погибали или были убиты вне дома, существовал обычай царапать крест на земле или на камне у места происшествия – против попытки выхода духа.
Считалось, что самоубийцы тоже любили возвращаться и гоняться за людьми, поэтому их тоже хоронили на перепутье дорог. Или, возможно, самоубийца мог быть выбран на роль постоянного стража на кладбище, как описывалось выше, так как им редко гарантировалось правильное христианское погребение.
Смерть при утоплении привлекает к себе множество суеверий – предположительно из-за старого поверья, что такую смерть вызывают злые духи воды. По этой причине многие суеверные люди не помогают тонущим, хотя оказание такой помощи было бы для них легким делом. Они верят, что, если воде не дать жертву, она найдет себе другую. Схожее поверье утверждает, что, если вы спасете утопающего, он станет вашим врагом на всю жизнь. Когда тело утонувшего выносит на берег, его нужно похоронить на границе приливной волны, так как оно является собственностью моря и не может быть удалено от его влияния.
Старорусские поверья приписывают утопленникам массу специфических страстей.
« Утопленник – жертва водяного или русалок. Простой народ говорит, что все эти утопленники не имели креста, купались или в полдень, или в полночь – самое опасное время, потому что русалки или водяной пуще всего в это время дебоширят.
Говорят, утопленник сидит на дне реки или вообще на дне другого какого резервуара или бассейна на корточках и как обмерший (по понятиям новейшего исследования науки) хватает неловких водолазов в охапку и топит их.
Искусство ныряльщиков или водолазов в этом случае состоит в том, чтобы утопленников брать сзади и за волосы и с ними вместе подняться, то есть вынырнуть к берегу.
По рассказам многих ловких водолазов, мастеров своего дела по части исследования русла рек, если они видели утопленника, то непременно в сидячем положении и на корточках, будь то женщина или мужчина. Но когда у утопленника лопался пузырь, то женщина всплывала по течению реки на спине, а мужчина кверху спиною.
Утопленник нечаянный – другое дело, но того, кто нарочно утопился, по-старинному поминать на молитве за упокой считалось за грех для поминающего. Говорят, что вынутого из воды утопленника нужно непременно откачивать, но не класть на землю; если положить на землю замершего, то он непременно умрет, несмотря на разного рода растирания щетками, щекотания и прочее. Но медицина отрицает откачивание на бочках, на руках, на коврах.
У камчадалов почитается за грех спасти утопающего – у них есть убеждение, что кто вытащит утопающего из воды – тот сам утонет. Также грехом считается спасти человека, которого занесло снегом в пути [14] .
Чтобы обнаружить труп утонувшего, поиски ведутся с зажженной свечой на борту лодки. Ее пламя становится неподвижным на том месте, где лежит труп. Краюха хлеба, содержащая ртуть, действует тем же образом. Некоторые верования утверждают, что утопленник поднимается на поверхность на девятый или седьмой день. И наконец, нужно согласиться с тем необъяснимым фактом, что утопленник действительно плавает лицом вниз, а утопленница – на спине.
Понятно, что смерть от утопления играет важную роль в суевериях моряков. Но, как покажет следующая глава, профессионалы на многих путях жизни одержимы собственными формами патологических страхов – с их особыми версиями магических способов – для преодоления таких ужасов.
Глава 5 Морские приметы и предзнаменования
Тяжелая ржавчина суеверия поразила людей тех профессий, где вовлеченные в труд люди зависят в большой степени от сил, стоящих вне их контроля. И они обращаются к магии, приносящей удачу, чтобы получить некоторые гарантии своего будущего благополучия. Из всех профессионалов, которые наиболее глубоко зависят от случая, наверное, никто не вовлечен в такой обширный список суеверий, как моряки. Конечно, люди всегда рассматривали море с благоговейным страхом, наделяя его многими сверхъестественными свойствами. И в эпоху парусов это благоговение было оправдано: жизнь моряков действительно зависела от ветров и штормов и сомнительной прочности деревянных судов.
Море казалось местом страха, смерти и безумия, пропастью, скрывающей Сатану, демонов и чудовищ. Оно было должно исчезнуть в день возрождения мира. В Откровении св. Иоанна Богослова сказано: «И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет (XXI, I)». В старину море считалось наипервейшей опасностью. Поэтому в литературе судьба человека часто сравнивается с терпящим бедствие кораблем.
Обращаясь к Богородице, Эташ Дешан просит защиты от невзгод, обрушившихся на его ветхий и хрупкий корабль жизни (Баллада CXXXIV). Ронсар в «Гимне смерти» также сравнивает жизнь с морем невзгод. Дю Белле называет счастливцем того, кто умер, не успев родиться, так как на его голову не обрушится буря, которой мы все подвержены («Жалоба отчаявшегося»). Д'Обинье жалуется на свою долю, на шквал ветра и огрызающиеся волны, на бурю, козни врагов и заговоры («Гекатомба Дианы»).
