Елена Блаватская - Разоблаченная Изида. Том II
«Глаза гордые, язык лживый и руки, проливающие кровь невинную, сердце, кующее злые замыслы; ноги, быстро бегущие к злодейству; лжесвидетель, наговаривающий ложь и сеющий раздор между братьями». [«Притчи», VI, 16-19].
По которому из этих обвинений остался безвинным длинный ряд людей, оставивших отпечатки своих ног в Ватикане?
«Когда демоны», — говорит Августин, — «проникают во твари, они начинают приспосабливаться к хотению каждого… Для того, чтобы привлечь людей, они начинают совращать их тем, что симулируют повиновение… Как может человек знать, если сами демоны не научили его, что им нравится или что им не нравится: какое имя их привлекает или какое имя принуждает их к повиновению, всему этому искусству, короче говоря, магии, всей этой науке магов?»[59]
К этому впечатляющему рассуждению «святого» мы добавим, что ни один маг никогда не отрицал, что он научился этому искусству от «духов», будь это медиум, при котором они действуют независимо от него, или будь он посвященный, которого посвятили в науку «вызываний» его отцы, которые знали ее раньше его самого. Но кто же тогда научил изгонителя духов? Священника, который сам себя облекает властью не только над магами, но даже над всеми теми «духами», которых он называет демонами и дьяволами, как только он обнаруживает, что они подчиняются кому-либо другому, кроме его самого? Должен же он был научиться где-то от кого-то овладению тою властью, какою он притворяется обладающим. Ибо,
«… как может человек знать, если сами демоны не научили его, какое имя их привлекает и какое имя принуждает их к повиновению?» — спрашивает Августин.
Бесполезно говорить, что мы знаем заранее, какой будет этот ответ:
«Откровение… божественный дар… Сын Божий; да нет! Сам Бог, через непосредственный Свой Дух, который спустился на апостолов как огонь Пятидесятницы, и который теперь, как уверяют, осеняет каждого священника, кто нашел целесообразным совершать изгнание бесов за прославление или за дар».
Должны ли мы тогда поверить, что недавний скандал публичного изгнания бесов, совершенного около 14-го октября 1876 г. старшим священником Церкви Святого Духа в Барселоне, в Испании — тоже произошел под непосредственным руководством Святого Духа?[60] Будут твердить, что «епископ не знал о такой выходке духовного лица»; но даже если бы он знал об этом, как мог бы он протестовать против обряда, который со дней апостолов считается одной из наиболее священных прерогатив Римской церкви? В такое совсем недавнее время, как в 1852 году, всего двадцать пять лет назад, эти обряды получили публичную и торжественную санкцию Ватикана, и новый «Ритуал изгнания бесов» был опубликован в Риме, Париже и в других католических столицах. Де Мюссе, пишущий под непосредственным покровительством Отца Вентуры, генерала римских театинов, — даже оказывает нам любезность пространными выдержками из этого знаменитого ритуала и объясняет причину, почему он опять введен в действие. Это было сделано вследствие оживления магии под именем современного спиритуализма. Булла папы Инокентия VIII эксгумирована и переведена ради пользы читателей де Мюссе.
«Мы услышали», — восклицает суеверный понтиф, — «что большое количество людей обоих полов не побоялись войти в сношения с духами ада; и что применением колдовства они… поражают бесплодием супружеское ложе, уничтожают зародыши человеческие в утробе матери, наводят на них чары и ставят препоны размножению животных… и т. д. и т. д.»;
затем следуют проклятия и анафема на это занятие.
Это верование суверенных понтифов просвещенной христианской страны есть прямое наследство от наиболее невежественных масс южноиндусской черни — «язычников». Эти люди твердо верят в дьявольское искусство известных кангалин (ведьм) и джадугаров (колдунов). Следующее числится среди самых ужасных их сил: возбуждать по желанию любовь или ненависть; послать беса, чтобы он вселился в кого-либо и мучил его; изгнать его; причинить внезапную смерть или неизлечимую болезнь; поразить скот эпидемией, или же предохранить от нее; изготовлять зелья, которые или причиняют бесплодие, или же вызывают безудержные страсти в мужчинах и женщинах, и т. д. и т. д. Один только вид человека, про которого говорят, что он колдун, вызывает в индусе глубокий ужас.
А теперь мы процитируем в этой связи справедливое замечание одного писателя, который провел долгие годы в Индии, исследуя происхождение таких суеверий:
«Простонародная магия в Индии, как развращенная примесь, идет рука об руку с наиболее благородными верованиями сектантов питри. Это результат работы низшего духовенства, имеющей целью держать население в постоянном страхе. И так было во все века и под всеми широтами, что бок о бок с высочайшими философскими размышлениями идет религия черни» [378, c. 162].
В Индии это были результаты работы низшего духовенства; в Риме же этой работой занимаются высочайшие понтифы. Но тогда, разве в качестве авторитета для них не является их величайший святой, Августин, который заявляет, что «кто не верит в злых духов, тот отказывается верить в Священное Писание» [436].
Поэтому во второй половине девятнадцатого века мы находим, что советник Священной конгрегации ритуалов (также изгнания бесов) отец Вентура де Раулика пишет следующее в опубликованном де Мюссе письме, в 1865 году:
«Мы полностью погрузились в магию! и под фальшивыми наименованиями; Дух лжи и бесстыдства продолжает совершать свои ужасные злодеяния… Наиболее прискорбная черта в этом явлении та, что среди наиболее серьезных людей не придают того значения странным феноменам, которые его заслуживают, этим манифестациям, которые мы наблюдаем, и которые с каждым днем становятся все более зловещими, поразительными так же, как и весьма фатальными.
С этой точки зрения, я не могу достаточно восхититься и похвалить рвение и мужество, проявляемые вами в вашем труде. Собранные вами факты рассчитаны на то, что они прольют свет и убеждение в самые скептические умы: и после прочтения этого замечательного труда, написанного с такой великой ученостью и сознательностью, более не возможна слепота.
Если что-нибудь могло удивить нас, так это равнодушие, с которым к этим феноменам отнеслась ложная наука, старающаяся, как она это делала, обратить такой серьезный предмет в насмешку; эта детская простота, проявленная ею в ее желании объяснить эти факты абсурдными и противоречивыми гипотезами… [101, c. II]
[Подписано] Отец Вентура де Раулика, и т. д.»
Одобренный таким образом величайшими авторитетами Римской церкви, как древними, так и современными, этот шевалье доказывает необходимость и эффективность совершаемых священниками изгнаний бесов. Он пытается доказать — на веру, как обычно — что власть духов ада тесно связана с определенными ритуалами, словами и формальными знаками. «В дьявольском католицизме», — говорит он, — «так же как божественном католицизме потенциальная милость связана (lies) с определенными знаками». В то время как власть католического священника исходит из Бога, власть языческого жреца исходит из Дьявола. «Дьявол», — говорит он, — «принужден к подчинению» перед святым служителем Бога — «он не осмеливается ЛГАТЬ» [103].
Мы просим читателя хорошенько запомнить подчеркнутое выражение, так как мы намереваемся беспристрастно проверить его правдивость. Мы готовы приводить доказательства, неотрицаемые и неотвергнутые даже папской церковью — она была вынуждена их признать — доказательства сотен случаев, относящихся к ее наиболее торжественным догмам, где «духи» лгали от начала до конца. Как насчет некоторых святых реликвий, удостоверенных видениями святой Девы и множества святых? У нас имеется под рукой трактат, написанный благочестивым католиком Жильбером де Ногеном по поводу реликвий святых. С искренним отчаянием он признает существование «великого количества поддельных реликвий так же, как поддельных легенд» и сурово порицает изобретателей этих лживых чудес. Автор «Демонологии» пишет, что «Ногена заставило взяться за перо по этой теме дело об одном из зубов нашего Спасителя, которым монахи St. Medard de Soissons якобы творили чудеса; это была претензия, настолько же фантастическая, как претензии некоторых лиц, которые верили, что они являются обладателями пупа и еще других, менее привлекательных частей тела Христа» [137].
