Евгений Ничипурук - Сны сирен
В глобальной Сети он познакомился с неким Сергеем Издубны – странным человеком, непонятно как сколотившим себе приличное состояние еще в начале девяностых и потратившим почти все эти шальные деньги на создание клубов сновидений. Этот самый Сергей нанял десятки аналитиков и открыл по всему СНГ сотни таких клубов, куда люди приходили и просто-напросто рассказывали свои сны. Сны записывались и тщательно анализировались. Аналитические записки стекались к Сергею, который, словно чокнутый профессор, почуявший близость великого открытия, почти на год закрылся в своей лаборатории и засел за изучение выводов сильнейших психологов постсоветского пространства. Каково же было удивление Сергея, когда он вдруг обнаружил, что незнакомым людям зачастую снятся одни и те же места, одни и те же персонажи, схожие события. Что иногда они видят во сне других сновидящих, которые, в свою очередь, видят их…
В общем, чем глубже он копал, тем больше появлялось вопросов. Получая все новые и новые крупицы знаний, он создал и систематизировал концепцию пространства сновидения. Именно он ввел в обиход этот термин – «хакеры сновидений», поправил и упростил разрозненные практики осознанного сновидения, именно он научил Лоскута путешествию по снам. В своих исследованиях Сергей преследовал в том числе и коммерческие цели – он хотел открыть нечто вроде турбюро и за деньги отправлять желающих в страну сновидений…
Тут мы не выдержали и прервали рассказ Лоскута криками: «Прям как мы! А мы думали, что это полный бред! Вот видишь, человек тоже так сделать хотел! Что дальше? Что из этого вышло?»
Лоскут продолжил. Оказывается, довольно скоро исследованиями Издубны заинтересовались спецслужбы. Шутка ли – ведь если существует некое единое пространство, в которое могут попадать сновидящие, то в этом пространстве можно найти любого спящего! Например, Усаму бен Ладена. И воздействовать на него. Даже убить… Если это правда, то, конечно же, подобные технологии должны находиться у спецслужб, а не у простых смертных. Сначала они пытались Сергея купить, потом давить на него, но Сергей понял, что ситуация складывается нелучшим образом, и выложил большую часть своих исследований в Интернете, в открытом доступе. Чтобы тайны перестали быть тайнами, и у всех желающих были равные условия. Через какое-то время ФСБ поудаляло многое из его открытых статей, но далеко не все. Статьи успели размножиться и осели на различных иностранных серверах. К сожалению, сохранившиеся сейчас материалы – наиболее «попсовые» из написанного и в основном касаются общих вопросов. Ну а Сергей пропал. И числился без вести пропавшим почти два года, пока его не нашла родная сестра в провинциальной психиатрической лечебнице. Мозг Сергея был абсолютно «чист». Как белый лист. Или как деревяшка. В нем не сохранилось никакой информации. Издубны не мог говорить. Не узнавал никого. В общем, превратился в овощ. Таким его доставили в психушку, подобрав на дороге, бредущим в неизвестность по обочине. С тех пор его состояние не изменилось. Инвалид, живет на попечении у сестры. Что с ним произошло, никто не знает, но поговаривают, будто это спецслужбы в отместку «стерли» его… А может, он решил проникнуть в запретную зону и на свою беду повстречался там с олли или летунами. И именно эти твари «поработали» над ним.
Лоскут вздохнул. А нам стало не по себе, и я быстренько соорудил еще несколько дорожек. Перспектива столкнуться лбами со спецслужбами отнюдь не радовала, но, здраво рассудив, мы поняли – мы им не нужны. Мы же так, любители. Если кто и интересен для ФСБ, так это Лоскут и прочие продвинутые хакеры. А раз Лоскут сидит перед нами, живой и здоровый, то бояться, пожалуй, нечего. Либо ОНИ отыскали другой, более перспективный путь для изучения мира сновидений, либо разочаровались в этой теории и закрыли проект.
Подошла наша очередь рассказывать, и мы наперебой поведали Лоскуту историю нашего знакомства.
…Небо было, как размазанная по шершавой бумаге акварель. Точно помню, что в нем присутствовали оттенки фиолетового. Словно кто-то случайно разлил всевозможные краски по облакам, а потом попытался исправить оплошность и удалить краску сухой кистью, но вышло еще хуже – получился полный авангард, беспорядочное смешение цветов и оттенков. Будто мы не на Земле, а на Марсе каком-нибудь. Или на Венере.
Я стоял под этим небом, на крыше, и курил. Зачарованно смотрел вверх и молчал. Вообще-то я нарушил кучу правил: выходить на крышу не разрешалось, а уж курить там и вовсе было запрещено строжайше. Но разве это могло остановить творческого человека, который увидел сквозь щелку в жалюзи такую красотищу в небесах?.. Потом, правда, в газетах писали, что вся эта цветовая какофония была вызвана аварией, спровоцировавшей выброс аммиака в атмосферу (вот откуда сходство с Венерой!), но в тот момент причины небесного буйства красок меня ничуть не интересовали. Тогда я работал на одно рекламное агентство, из офиса которого можно было попасть на эту крышу. Иногда, летом, мы по-тихому выбирались наверх, сидели, пили пиво и беседовали о том о сем. В тот вечер я задержался на работе допоздна. И остался в офисе совершенно один. И вот я стою на крыше, курю Kent и вижу, что на балконе дома напротив стоит симпатичная девушка, смотрит на небо и точно так же курит. Чуть позже мы оба поняли, что с интересом наблюдаем друг за другом. Я помахал ей рукой. Она помахала в ответ. Я начал жестикулировать, будто пытался общаться с инопланетянами, виновными в этом цветовом безумии. А может, я просто показывал ей, что она сама как инопланетянка, а я всего лишь хочу установить контакт с ней. В общем, минут через десять обмена непонятными сигналами я предложил спуститься вниз и познакомиться поближе. Она не отказалась. Внизу меня ждало милое двадцатилетнее создание с большими пухлыми губами и серыми умными глазами. Тоненькое и грациозное. Это была Ты. Помню, что одет я был вовсе не для знакомства с девушкой своей мечты – в кофту Adidas с капюшоном и кеды, да и был я лохмат. Ты же выглядела как модель с обложки журнала. Но почему-то эта разница нас не смутила.
– Привет, – сказала ты.
– Привет, – ответил я.
– Хорошо там, на крыше?
– Да. Гораздо лучше, чем внизу. Только немного одиноко. Но это терпимо.
– А почему ты там один?
– Ас кем мне быть? Я в принципе большую часть времени один.
– Будь аккуратнее.
– Да там безопасно.
– Нет, я про другое. Одиночество затягивает. – Ты посмотрела в мои глаза, и мне показалось, что ты ищешь в моем лице ответы на свои вопросы.
– Хочешь, пошли вместе на крышу. Пока эта красота не закончилась.
– Пошли…
На лифте мы поднялись в наш офис. Потом еще двадцать ступеней вверх – и вот мы вышли на черный гудрон. Нарушив еще одно, главное, правило: в каблуках на крышу выходить запрещалось строго-настрого. Тонкими острыми каблуками можно было продавить мягкую кровлю и нарушить гидроизоляцию, и тогда во время дождей офисы затопит по самую крышу. Мы встали рядом у края и молча смотрели на небо.
А потом я вдруг сказал: «Подожди, я сейчас». И убежал.
Через минут десять я вернулся с маленьким розовым тазом, раздобытом в подсобке, и кольцом, собранным из коктейльных трубочек. В тазу была разведенная водой жидкость для мытья посуды, которую уборщица оставила в женском туалете.
– Смотри! – Я окунул кольцо в пенную воду, а потом взмахнул им. Вырос здоровенный мыльный пузырь. Толстым увальнем, медленно и неуклюже, морщась и вздыхая, он пролезал сквозь узкое для него кольцо. Пузырь-толстяк посмотрел по сторонам, блеснув перламутровыми боками. И, отделившись от моего нехитрого приспособления, поплыл над крышей в сторону особенно фиолетового облака. Похожий на неведомую планету, сорвавшуюся с орбиты и летевшую сквозь газовые туманности навстречу неминуемой гибели.
– С ума сойти… Так красиво…
– Попробуй. Это просто.
Ты запустила в небо еще один мыльный пузырь. Потом еще один… А я соорудил второе кольцо, и мы стали пускать их вместе. Небо стало гаснуть, вот-вот совсем стемнеет. Я хотел взять у тебя кольцо, но почему-то взял тебя за руку. Как-то так вышло, что мы оказались совсем близко, и как-то так получилось, что через мгновение я уже целовал тебя в губы и сходил с ума от их вкуса. И почему-то ни ты, ни я не хотели прекращать поцелуй, который становился смелее и смелее, и вот я уже целую твою грудь, жадно и немного зло… А ты кусаешь меня за ухо, а потом мы падаем на черный гудрон и занимаемся громким, совершенно бесстыдным сексом, нарушив очередное правило внутреннего распорядка…
Вот такая история знакомства. Это судьба. Точно вам говорю.
Мы замолчали. Лишь музыка. Мы сидели втроем неподвижно, на разбросанных по ковру подушках, и слушали музыку. Странное чувство охватило нас, какое может появиться только после того, как незнакомые люди разоткровенничались о чем-то очень интимном и превратились в знакомых, а может быть, даже в друзей. Я почувствовал тепло в душе и понял, что на самом деле у нас сложилась очень неплохая компания. Возможно даже, самая подходящая для подобного путешествия.
