Александр Рассказов - Летописи Страны Арии. Книга 2
Картина та была вещицей диковинной, привезённой из-за тридевять земель. Коли надобно, мог хозяин её уединиться, очутившись в бескрайних просторах, доступных лишь ему одному.
Поприветствовав друзей, предложила дева помочь старца короткоостриженого покарать за его деяния, ведь хозяйничать задумал тот в землях, откуда была Села родом. Все согласились, и решено было отправиться княгине в родные края. Вызвался Велий в провожатые. На том и порешили.
Альмира же неусыпно, денно и нощно приглядывала за самозванцем. И нашептала Емелю – уладят, мол, дела они сами, да предостерегла, чтоб стерёг деревце – князя урского пленённого, как зеницу ока.
Алеан остался управлять делами в государстве.
85.
Третий потомок Непта еле заметно улыбнулся в седую бороду. Немного помедлив, словно не желая расставаться, протянул он Ирии три фигурки.
Одна из них была изумрудного цвета, словно волна морская, и походила собой на жителя подводного с клешнями, как у краба, и человечьим ликом. Это есть пристанище духа пучины моря, – заголосил он.
Вторая фигурка напоминала засохшее деревце. Выточена была из чёрного, как смоль, карала. Этот, пояснил он, духа света тёмного в себя впускает. Не созидать и строить его предназначение, но сушить и разрушать, что редкостью является в мире подводном.
Третья фигурка походила на колодец небольшой с шаром величиной с горошину посреди него. Шаром служила жемчужина, что так и переливалась всеми цветами. Может вещица эта домом для духа любого стать, – рассказывал царь, – как под водой, так и на суше, как на Мирград-Земле, так и в Землях дальних. Подружившись с духом, примешь его сперва наперво вот в это пристанище, а опосля выберет он себе место по душе. Да и сама в минуту лихую сможешь силу черпать из того колодца.
Не открывай тайну мира подводного людям до поры.
Скажу так же напоследок, что я и есть тот царь Непт, а не третий его потомок. Жизнь в царстве подводном несколько по-иному протекает, и, рождаясь вновь, помню я всегда свою жизнь прошлую да опыт накопленный – смысл в том великий и сила кроется. Не каждому из народа морского дано сие знание, а кому дано, тот выбрать право имеет, где обитать – в мире Яви, Нави, али Прави, али в мире подводном, али в местах иных, что уму человечьему неведомо. Может и любой смертный достичь высот сиих, знания в себе открыв. Ступай же, храни вещицы при себе до поры. А беседу нашу в тайне оставь.
Молвил то Непт, и закружила, забурлила сила, поднимая Ирию на поверхность всё выше и выше, да образ царства подводного таял на глазах.
86.
Долго ли, коротко ли, добрались наконец Села с Велием до земель дальних купеческих, родных для супруги Алеана.
Меж тем, старец короткоостриженый окружил себя стражей неусыпной да порядки в государстве поменял на свой лад. Платили пошлину непомерную все без исключения – богатые зажиточные купцы и торговцы помельче, что простые лавки держали. Даже люд простой да слуги, и те обязаны были толику малую, гроши от своих доходов, отдать в казну правителя, что нарёк себя князем безраздельным и теперече свою челядь в страхе держал.
Был скор на расправу новый владыка-самозванец. Непокорные на смерть лютую обречены были. Видела всё то Альмира да диву давалась – сколько ненависти и злобы может таить в себе существо живое. Да вот, потихоньку, обо всём ведала Емелю, а тот – Велию да супруге князя буянского весточки слал.
Добравшись до одной из Земель малых купеческого княжества, чтоб не быть заметной, Села накинула на себя длинный балахон из грубого материала, который Велий по её поручению раздобыл в лавке у одного из купцов на ближайшей ярмарке. Двое остановились на постоялом дворе да колесницу огненную хозяину на сохранение оставили, щедро заплатив звонкой монетой. Тут же, неподалёку, птенца, что по небу двоих носить мог, прикупили и, недолго думая, отправились в отчий дом Селы, где нынче проживал её дальний родственник по линии отца.
Старец же короткоостриженый возжелал хоромы себе новые возвести, и мастеровые усердно принялись выполнять указ. Было то на руку лиходею, что пленили князя урского. Имел он посвящение в тайну, где злато и каменья припрятаны, но богатство более не тяготило самозванца – власти жаждал старик, втайне надеясь царство урское к рукам прибрать да порядки свои навести на родной земле.
* * *
Открыла глаза Ирия, глядь, стоит она посредь равнины – травы шумят, деревья там и тут листвою колышат, словно ото сна пробудилась дева. Огляделась, а нету ни Бела Озера, ни земли арийской. Запах знакомого аромата резко ударил в нос. Тут заметила странница вдалеке аккуратно срубленный терем да направилась разузнать в какие края её занесла сила неведомая.
Шаг за шагом добрела до хором. Пёс цепной сидел на поводу, видать хозяева были в отлучке. Решив обождать, присела дева на большой валун подле древа раскидистого да ненароком задремала.
* * *
Суетились слуги, расхаживали по хоромам родным сердцу Селы. Признали её тотчас да поклоны давай отвешивать.
Родич же её дальний всё утехам придавался. Не заботило его ничто иное. Жил он на широку ногу, транжиря доставшиеся ему богатства. Челядь да служки не взлюбили его. Был суров и не праведен в делах житейских – наказывал за малейшую провинность. Да и не много богатства досталось ему, мала была его доля. Из-за того злоба обуревала его мыслями, и зависть чёрная затаилась к Селе да к прочим родичам, кому досталась доля поболее.
Стоял день светлый на земле купеческой, а новый хозяин всё ещё спал в опочивальне. Не медля ни минуты, Села и Велий, что сопровождал её, бесцеремонно распахнули двери в усыпальницу, нарушив покой незадачливого наследника.
Удивление читалось в глазах пробудившегося ото сна родственничка. Воевода взглянул на того и страх с любопытством смешались в голове у нового обитателя купеческих палат. Словно крик застыл во рту, но язык не поворчивался кликнуть подмогу – взор Велия крепко держал в узде неудавшегося купца.
* * *
Покой и тишина окутали вмиг Ирию. Не шёл сон и не дрёма, а лишь пустота наполняла душу, что было на пользу правительнице. Через какое-то время назойливый аромат всё ещё тревожил деву. Камень, на котором сидела она, нагрелся и стал тёплым.
Пёс радостно залаял. Ступив наружу, кто-то за оградой медленно стал раскрывать врата и через несколько мгновений пред Ирией стоял хозяин терема. Запах, что так тревожил путницу, был не чем иным, как ароматом свежеиспечённого хлеба с травами. Мужичонка, на вид средних лет, заправлял хозяйством. Видимо воротился не так давно, приметив гостью.
– Здравия тебе правительница, – поклонился хозяин. – Не видать тебя, не слыхать уж время долгое. Беспокоен народ стал.
Подивилась путница сказанному да тут поняла, что находится не где-нибудь, а во землях родных, ирийских. Радость наполнила её душу до краёв и зашагала Ирия лёгкой походкой в дом к гостеприимному жителю отведать свежего хлеба, что благоухал своим ароматом, тревожа аппетит.
* * *
Расправив один из рукавов одёжи, Села выпустила изпод него серую змейку. Та послушно повинуясь хозяйке, обвела кольцо вокруг шеи её родственника и через миг приняла цвет кожи его, полностью слившись со складками. Велий ослабил свой хват и тут купец привстал с усыпального ложа да стал отвешивать поклоны гостям. Был учтив в речах, никто ничего и не заподозрил.
Так стали жить Велий с Селой в её отчем доме и тем часом думали-гадали, как добраться до самозванца, что рукописи отца девы подделал.
Народ купеческий во землях тех не взлюбил нового правителя. Страх смешанный с ненавистью питали люди к нему.
Вот посему никто и не доложил старцу короткоостриженому о появлении законной наследницы. Но не власти хотелось Селе – лишь призвать к порядку лиходея за напраслину, что сотворил во Мирград-Земле, да отдать её народу родному волю и свободу.
87.
Далеко-далёко во Мирград-Земле, высоко в горах совсем рядом с государством, где обитает племя с красным цветом кожи, жил один мудрец. В народе звали его Левень. Никто не знал точно, сколько летов ему. Не выглядел он старцем. На вид походил на отшельника, которых много ютилось в тех местах, придаваясь поиску истины и созерцая вечность, размышляя о бренности мироздания. Левень отличался от всех них лишь тем, что уже время долгое не употреблял пищу.
Были и ученики у него. Стараясь угодить учителю, приносили дары, на что, лишь ухмыльнувшись, отвечал отказом мудрец.
Прочие считали его блаженным. Умел он в царство теней захаживать, как к себе в дом, да и с духами Ветра, Огня, Воды, Земли, Железа и прочими частенько разговоры вёл да дружбу водил.
