Станислав Гроф - Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях (фрагмент)
Все говорило о том, что у нас не будет другого шанса поговорить с ним или встретиться с ним наедине, но, за два дня до нашего отъезда, ситуация внезапно изменилась. Нони, его личный слуга сказал нам, что Баба желает нас видеть. Он хотел, чтобы в пять часов мы пришли в зал для медитаций, где он «настроит наши медитации». Зал для медитаций был духовным сердцем ашрама, он был построен вокруг того места, где жил гуру самого Свами Муктананды, могущественный сиддха-йог Нитьянанда. Это место было отмечено огромной шкурой тигра, животного, посвященного Шиве. Одна из дверей зала вела в спальню Бабы, а другая — на лестницу, ведущую в подземную Пещеру Тигра, другое излюбленное место для медитации.
В указанный час мы с Кристиной пришли в темный зал для медитаций и сели на тигриную шкуру. Похоже, мы медитировали около пяти минут, когда дверь в личные комнаты Бабы тихо приоткрылась, и он вышел в зал. Ни сказав ни слова, он подошел к Кристине и надавил ей на глазные яблоки, сохраняя давление пятнадцать-двадцать секунд. Затем он перешел ко мне и сделал то же самое. Я почувствовал, как его большие пальцы погружаются в мои глаза и словно касаются сетчатки. Я почувствовал неописуемую боль и давление в голове, и мне большого труда стоило взять себя в руки и не прервать происходящее. Я чувствовал, что никому, даже известному гуру, нельзя позволять делать то, что Муктананда проделывал с моими глазами, но мое любопытство пересилило боль, и я сказал себе: «Это очень интересно, подождем!». Я так и поступил.
Давление возросло до невероятной интенсивности, и тут моя голова взорвалась сияющим светом, который постепенно превратился в видение звездного неба. Я испытал экстаз поистине космических размеров, который закончился блаженной пустотой, подобной тому, что я испытал после того, что я получил шактипат Муктананды. Это переживание соответствовало тем, что я пережил во время сессий с высокими дозами психоделиков по своей интенсивности, но было намного короче по продолжительности. Переживания Кристины были столь же сильными, но они длились всю ночь, и принесли цепочку воспоминаний об оскорблениях, которые она получила от различных мужчин за всю свою жизнь. Она чувствовала, что это — основное эмоциональное очищение и исцеление старых травм.
На следующий день Нони сообщил, что Баба ждет нас в зале для медитаций в тот же час для «второго раунда» как назвал это Баба. На этот раз он повторил ту же процедуру давления на глазные яблоки, но добавил еще один элемент. Он прижал свой лоб, украшенный несколькими горизонтальными полосами, нарисованными золой — знаком Шивы — к нашим и сильно дунул в наши ноздри. На этот раз испытываемые нами переживания были позитивными для обоих. Утром нашего последнего дня в ашраме, незадолго до отъезда, Баба неожиданно пригласил нас в свои комнаты для даршана. Позднее мы поняли, что это было его последним «прощай».
В самом начале этой встречи, он дал каждому из нас по платку для медитаций и по прекрасному темному аметисту. Затем он нарушил молчание и сказал, что эти аметисты необходимо вставить в золотые кольца и особенно подчеркнул, что эти кольца мы должны носить постоянно. Когда мы уже собирались уходить, Баба поразил нас таинственной фразой: «Возвращайтесь обратно и продолжайте работать с людьми. Я буду вам помогать. Вы делаете мою работу!» и знаком показал, что мы можем идти. Это был последний раз, когда мы видели Свами Муктананду, и все, что нам осталось, это память об этом замечательном человеке и тот пласт игры с сознанием, который он представлял.
Последователи часто пытаются объяснить скандальные события, которые происходили вокруг их гуру тем, что большой свет отбрасывает большую тень, и что подобные проблемы возникают по вине темных сил, препятствующих просветлению. Свет Свами Муктананды должен был быть очень ярким, поскольку его тень была огромной и очень темной. Последние месяцы его жизни были омрачены мерзкими слухами о его сексуальных домогательствах в отношении молодых девушек. Некоторые из его последователей были потрясены тем, что они считали лживостью и непростительным пороком учителя, и покинули движение, другие решили не верить этим слухам или простить поведение учителя, считая это некой продвинутой тантрической практикой, приемлемой в Индии, но неправильно понятой на Западе.
После смерти Свами Муктананды ситуация стала еще более запутанной в связи глубокими разногласиями между Читвиласанандой и Нитьянандой, его двумя духовными преемниками. Имевшие место грязные интриги подробно освещались в индийской и американской прессе, и еще сильнее углубили раскол в кругах сиддха-йогов, а также в рядах последователей этого направления йоги по всему миру, которое, по некоторым подсчетам, достигло сотни тысяч человек.
Мы с Кристиной еще дважды приезжали в ашрам в Ганешпури, но магия прежних дней исчезла бесследно. Мы дистанцировались от движения и его политики, но, казалось, оставались связанными с сиддха-йогой на каком-то ином уровне. Баба продолжал присутствовать в наших снах и видениях, связанных с различного рода необычными состояниями сознания. Мы также снова и снова переживали участие в могущественных ритуалах сиддха-йоги, во время которых мы чувствовали сильную связь с тем, что мы называли «энергией Шивы».
ГУРУ В ЖИЗНИ СВОИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ:
Являются ли сиддха-йоги космическими кукловодами?
Одним из самых невероятных аспектов нашего общения со Свами Муктанандой и сиддха-йогой была огромная сфера фантастических совпадений в жизни его последователей. Мы регулярно слышали об этом от наших друзей и знакомых, принадлежавших к движению сиддха-йоги. На воскресных «интенсивах», регулярно предлагаемых различными ашрамами, всегда рассказывают замечательные истории о встречах со Свами Муктанандой, и все эти истории без исключения содержат описания фантастических совпадений, похожих на те, с которыми мы столкнулись в мире сиддха-йоги.
Один из примеров таких совпадений — человек, проведший некоторое время в заброшенном австралийском городе, разыскивая забытые драгоценности в заброшенных шахтах. В то время он жил один в обветшавшей хижине и, долгими вечерами, пытался читать при свете свечи. Один из прежних обитателей лачуги оставил на ее стене фотографию странного темнокожего человека в красной лыжной шапочке, державшего в руке пучок павлиньих перьев. Это был портрет Свами Муктананды, хотя под фотографией и не было подписи.
В один из этих одиноких вечеров, охотник за драгоценностями поднял глаза от книги, которую читал и его взгляд оказался прикован к лицу человека на фотографии. Сфокусировав свой взгляд на глазах изображенного, он ощутил как что-то вроде сияющей молнии, казалось, вылетело из зрачков портрета и ударило его между глаз. Это вызвало могучие волны эмоций и сильный физический отклик. Эти ощущения длились несколько дней и, в последующие две недели целая серия событий привела этого искателя драгоценностей в ашрам Свами Муктананды в Мельбурне. Он решил принять участие в воскресном «интенсиве», где он узнал о шактипате и различных способах его получения. Все последующие годы он был ярым последователем Свами Муктананды.
Одна из старших учениц Свами Муктананды и наш друг поделилась с нами историей из того времени, когда она еще только присоединилась к последователям Бабы. Одна из вещей, которые Муктананда обожал делать, это давать своим последователям с Запада индийские имена — Ямуна, Садашива, Дургхананда, Шивананда, Лакшми и т. д. Его ученики и последователи обычно получали новые имена по линии преемственности даршана. Такое наречение подразумевает краткий контакт с гуру, несколько слов и подношение — прасад. Последователи выстраивались в линию, а гуру шел вдоль этой шеренги, перебрасываясь с ними фразой-другой, прикасаясь к ним и получая прасад. Наша знакомая, тогда бывшая преданной ученицей-неофитом, стояла в линии даршана рядом со своим другом, желая получить от гуру духовное имя. Она немного нервничала и выплескивала свое беспокойство в оживленном разговоре. «Думаю, что знаю, какие имена даст нам Баба, — смеясь, сказала она. — Он назовет нас Крипа и Крипи (от англ. creep — дрожать, трястись — прим. перев.)». К ее немалому удивлению, девушка получила имя Крипананда, что означает «благословенная добродетель» и с тех самых пор ее называли только этим именем.
Среди сотен историй, рассказанных на воскресных «интенсивах», одна заслуживает особого внимания. Она произошла с ветеринаром из Малибу, которого попросили посмотреть одну из собак Бабы. Когда Свами Муктананда путешествует по миру, люди из его внутреннего круга едут вперед, чтобы снять для него временные апартаменты. Часто они выбирают для этой цели здания в плохом состоянии, расположенные в бедных районах, и обновляют их, создавая временные ашрамы; это можно было рассматривать как карма-йогу — они оставляли здания в состоянии намного лучшем, чем они были прежде.
