Гектор Дюрвилль - Призрак живых
Вначале призрак чрезвычайно чувствителен и малейшие прикосновения болезненно отзываются на субъекте. Если призрак получает сильный удар, почти всегда оказывается синяк на соответствующей части субъекта и более или менее сильная боль продолжается несколько дней. Становится понятным, что раздвоенные колдуны получали удары, наносимые их двойнику, удалившемуся для совершения преступления.
Шнур тоже весьма чувствителен к малейшему прикосновению, и если сильно задет его, то у субъекта всегда вырывается крик боли. Если субъект и призрак стоят перед экспериментатором, один с правой стороны, другой с левой, а экспериментатор медленно подвигается вперёд, чтобы пройти между ними, он скоро дотронется до шнура и субъект почувствует более или менее сильный удар. Если он продолжает очень медленно подвигаться далее, он растягивает шнур, который эластичен и удлиняется, но в то же время тянет субъекта.
Если спросить последнего, то, оказывается, он испытывает такое же ощущение, как если бы тянули верёвку, к которой он был бы привязан, но ощущение это ещё гораздо неприятнее.
Растягивание шнура, у г-жи Ламбер бывает чрезвычайно сильное и, когда призрак внезапно удаляется, она, сильно притягиваемая, испускает крик боли и падала бы на пол, если бы я не поддерживал её.
Чувствительность призрака, как и чувствительность шнура, чрезвычайно сильная в начале раздвоения, постепенно уменьшается, но никогда не исчезает совершенно и потому служит для людей, не видящих призрака, средством узнавать, в какой стороне находится призрак, покинувший своё обычное место.
В длинной статье в "Revue scientifique et morale", полковник де-Роша утверждает, что эта чувствительность, в особенности чувствительность шнура, бывает значительно больше в отношении экспериментатора, чем других лиц, не находящихся в прямом общении с субъектом. В доказательство своего утверждения он приводит пример, который можно принять прямо за несчастный случай, так как пострадавший субъект должен был целую неделю пролежать в постели в состоянии, внушавшем серьёзные опасения. Ничего подобного я никогда не наблюдал даже с его субъектами, так как их чувствительность не кажется мне более сильной по отношению ко мне, чем к любому из моих помощников, который принимает те же меры предосторожности, что и я. Так как г. де-Роша, человек весьма просвещённый, столь же методичен, как осторожен, то я приписываю эту разницу в чувствительности субъектов относительно его и меня с одной стороны и помощников с другой стороны, несколько различным методам, которые мы оба употребляем в опытах.
Вот комическая история о чувствительности шнура, не имевшая серьёзных последствий для двух субъектов, героев её.
В начале моих опытов с г. Андре, Марта и Ненетта были раздвоены в моём рабочем кабинете. Мы хотели проверить, сознаёт ли находящийся в другой комнате призрак то, что в ней происходит. Для этого г. Андре пошёл в гостиную, где он должен был проделать несколько несложных действий. Я послал вслед за ним призрак Марты, который должен обратить всё своё внимание на действия и жесты г. Андре. Затем я посылаю с той же целью призрак Ненетты, который зацепляет первый призрак в свой шнур. Оба субъекта жалуются. Призраки волнуются, перемещаются и перепутываются шнурами. Субъекты жалуются и кричат ещё громче. Для прекращения этого состояния г. Андре приходит ко мне; субъекты прямо ревут от боли, так как несмотря на принятые им меры предосторожности он невольно задевает оба шнура и тянет их. Наконец он подходить ко мне. Мы предлагаем субъектам встать и с трудом добиваемся этого; мы пробуем провести одного вокруг другого, но положение становится ещё более плачевным, и мы вынуждены сделать то, с чего мне следовало начать при заплетании их: разбудить субъектов, чтобы прекратить раздвоение.
Пробудившись, оба субъекта жалуются на сильную боль в пупочной области, они испытывают такое ощущение, как будто им стянули талию верёвкой.
Когда раздвоение прекращается и субъект бывает почти разбужен и начинает приходить в себя, он не вполне ещё владеет собой, так как призрак оставил флюидические частицы в кресле, где пребывал в начале раздвоения, а затем в периоды отдыха; этих частиц не хватает теперь физическому телу, которое постепенно возьмёт их обратно. Пока операция эта не будет кончена, субъект не находится в полном обладании своих физических сил и интеллектуальных способностей, и не следует помощнику и даже самому экспериментатору садиться в кресло, занимавшееся призраком, так как, будучи ещё в общении с этим предметом, субъект почувствует неловкость, даже недомогание, которое может дойти до боли. Только спустя 10–15 минут, когда тело субъекта войдёт в обладание этой его частью, оставленной двойником, можно садиться в кресло без вреда для субъекта. И в это же время субъект совершенно приходит в себя.
Чтобы скорее достигнуть этого, субъекты при полном своём пробуждении спешат сесть в кресло, которое занимает призрак. Так, Жань с жадностью посматривает на кресло, старается охранить его от стороннего прикосновения и не медлит покинуть занимаемое ею, чтобы пересесть в него. Если спрашивают её, почему она меняет кресло, она всегда отвечает, что она на своём месте, что она должна тут быть и она не понимает, почему сидела на другом кресле.
Замечательный факт происходит тут и подтверждает закон течений в человеческом теле, который я сформулировал в своей "Магнетической физике". Раздвоение экстериоризованного субъекта начинается с правой стороны и флюидическая материя направляется налево для образования призрака. Когда прекращают раздвоение, флюидическая материя снова экстериоризуется вокруг субъекта и входит в него с правой стороны в то время, как левая охлаждается. Когда субъект сидит в кресле, которое прежде занимал призрак, вхождение материи оканчивается с правой стороны; обе стороны охлаждаются, а левая охлаждается ещё более.
На трёх субъектах в апреле, мае и июне 1908 года я констатировал с помощью, двух лабораторных термометров это изменение температуры. Измерялись ладони, одинаково нажимающие ртутные резервуары, и для большей точности при получении значительных разниц после первого измерения инструменты менялись и по установлении равновесия температуры делалось второе измерение. Измерение ладони одним инструментом всегда точно совпадало с измерением другим инструментом.
Измерение делалось первое — перед раздвоением, второе — несколько минут после пробуждения и третье, когда субъект в кресле призрака успел обратно взять всё, что тот оставил там. Температура в моём кабинете никогда не бывала ниже 19 гр.; иногда она доходила до 23 гр.
Вот записанные мной наблюдения в хронологическом порядке:
Тереза.
I. — Перед раздвоением:
Правая рука — 30,2°; — левая рука — 30,1°.
Спустя 4–5 минут после пробуждения:
Правая рука — 28,6°; — левая рука — 27,5°.
Когда субъект взял обратно излучение, оставленное в кресле, которое он занимал:
Правая рука — 26,5°; левая рука — 23°.
II. — Перед раздвоением:
Правая рука — 35,2°; левая рука — 34,5°.
Спустя 4–5 минут после пробуждения:
Правая рука — 33,6°; левая рука — 31,7°.
Когда субъект принял обратно излучения:
Правая рука — 31,2°; левая рука — 28,1°.
III. — Перед раздвоением:
Правая рука — 34,9°; левая рука — 35°.
Черезъ 4–5 минут после пробуждения:
Правая рука — 34,8°; левая рука — 34°.
Когда субъект взял обратно излучения:
Правая рука — 34,5°; левая рука— 33,8°.
I. — Перед раздвоением:
Правая рука — 35,5°; левая рука — 34,6°.
Через 4–5 минут после пробуждения:
Правая рука — 35,3°; левая рука — 34,3°.
Когда субъект взял обратно излучения:
Правая рука — 35,2°; левая рука — 34,2°.
II. — Перед раздвоением:
Правая рука — 35,8°; левая рука — 35,7°.
4 — 5 минут после пробуждения (сеанс был очень утомительный):
Правая рука — 35,6°; левая рука — 35,9°.
Когда субъект взял обратно излучения:
Правая рука —35,9°; левая рука — 36,1°.
III. — Перед раздвоением:
Правая рука — 35°; левая рука — 35°.
4 — 5 минут после пробуждения:
Правая рука — 34,2°; левая рука — 35°.
Когда субъект взял обратно излучения:
Правая рука — 30,9°; левая рука — 30,1°.
Как видите, после раздвоения понижение температуры у субъекта, особенно в левой стороне, почти постоянное, так как в 7 наблюдениях лишь имеется одно, где температура увеличена в обеих сторонах. Не вследствие ли очень утомительного сеанса для субъекта? Я допускаю, но не могу утверждать.
III. — Призрак блестящ. — В состоянии бодрствования сомнамбулы видят в темноте человеческое тело блистающим более или менее ярким светом, смотря по степени их чувствительности и тренировки их в этого рода опытах.
