В. Южин - Золотая книга старорусской магии, ворожбы, заклятий и гаданий
Примечание: Упоминание о картах «нагадавши» дочерям Иродовым (царь Ирод – реальная историческая фигура, царь Иудеи, 40-4 года до нашей эры) – упоминание явно надуманного эпизода, Карты появились в значительно более поздние времена. На Руси игральные и гадальные карты(поначалу между ними не делалось различия) появились, фактически, лишь после «наполеоновского» похода, хотя примитивные игры с бумажными карточками встречались и прежде и за них весьма жестоко карали.
Охотничьи заговоры на горностаевГосподи, Благослови!
Стану я, раб Божий (имя рек), благословясь, Пойду, перекрестясь,
Из избы – дверьми, из дверей – воротами,
В чистое поле за воротами, из чистого поля в темный лес.
В темном лесу стоит кипарис-дерево.
Под тем кипарисом сидит сама Мать Пресвятая Богородица.
Держит она в своей десной руке три прута:
Прут железный, прут медный, прут серебряный,
Ударю а первым прутом по сырым лесам,
Ударю н другим прутом по мхам, по болотам.
Сырые лса сшатаются. мхи-болота сколеблются.
Разбежалися белые звери, горностаи на все четыре стороны,
Побегите вы кривоноги, черно-хвости!
Ударю я третим прутом белаго мужа, жубрила.
Ай, ты был муж, жубрило, сам ты бел и конь под тобой бел,
Заезжай и залучай со всех четырех сторон, со стока и запада,
И лета и севера идите со всех четырех сторон
Белые звери горностаи;
Как идет солнце и месяц и частыя мелкие звезды
И вся луна поднебесная идет неотпятно,
Тяк идите на мой завод, на мои сгодья к моим плашки,
Белые звери горностаи,
А минуйте, проходите мои силья пасти, они не про вас излажены.
Кушайте по плашкам мои ествы:
Те мои ествы слаще матерного молока.
Кзтому моему слову – ключ и замок отношу я к Окиан-морю.
Есть на Окиан-море остров велик,
К берегу лежит бел-горюч камен Алатырь.
Под камнем стоит живая щука,
Пожрет тот мой ключ и замок.
Кто кругом Окиан-море обойдет,
Кто около Окиан-моря песок вызоблет,
Кто из Окиан-моря воду выпьет.
Кто ту живую щуку добудет,
Ключ и замок мой достанет,
Тот мой промысел попортит.
Примечание: «плашки» с «ествы» – деревянные дощатые ловушки с приманками. Что ж касается «белого и горючего» камня Алатыря, то, по нашему мнению под ним очень часто понимали – светлый и горючий, т. е., буквально, «горящий», «сгорающий» камень янтарь, выбрасываемый и впрямь на берега северных морей!
На удачную постановку силковГосподи, благослови! Христово имя!
Отца и Сына и Святаго Духа!
Я, раб божий (имя рек), стану благословясь, пойду перекрестясь в чистое поле ставить своих ставушек и ловушек; встречу я, раб божий (имя рек), святого Георгия Храброго; едет святый Георгий Храбрый на своем сивом коне, плеткою постегивает, копьем погоняет. Святый Георгий Храбрый!
Красные лисицы и лисавки, бурнастые лисицы и лисавки, черные лисицы и лисавки, рыси и росомахи, идти в чистое поле, в востошную сторону, на море на окиян! На море на окияне, на острове на Буяне, стоит храм божий, святая церковь золоченая, озолоченая, священная, моленная, апостольская; в той же церкви стоит злат престол, на злате престоле сидят две матушки Божьи Богородицы: Тифиньская и Владимирьская;
Благосливите меня, раба блжьего, Тифиньская и Владимирьская, поклонитьця и помолитьця, идти в чистое поле, в востошную сторону, в Богову пазушку, в Христову зелену дубровушку, покидать и пометать своих поставушек, своих половушек, своих золотых капканьчов, позолоченных пружинок и тайных сил – на вольных зверей, на белых зайцов, заячих семей, на красных, серых и бурнастых лисич, рысей, росомаг и серых волков!
И бегите же вы в мои поставушки, в мои половушки старыми тропками, новыми еле дочками, и бейте же вы задними ножками и передними ножками,
Волки и волчицы, черноухие и долгохвостые, бей больно, выбивай из памяти, гони к моим ставушкам и ловушкам безотпятно, безотворотно во все четыре стороны, по всякой день, по всякой час, по всякую ночь!
Кое слово в забытье было, то будь напереди, в лучшем месте, и кое слово прибавлю, и то слово к тем же бы пристало!
И тех моих слов ни водою, ни росою не залить. ни дождем не смочить! Аминь.
Моим ловушкам ключ и замок, и вся крепость Святаго Духа ныне и присно и во веки веков! Аминь. Аминь. Аминь.
Примечание: призывание двух могущественных икон – Тихвинской и Владимирской Божьей матери повышало действенность заговора.
На заячью охотуВо имя Отца и Сына и Святаго Духа аминь!
Куда ты, мой белый заяц, шел и бежал и следы топтал, туда бы шли и бежали и следы топтали твои деды и прадеды, и отцы и матери, и братья и сестры отныне и до веку будущего, и до скончания миру во веки веков!
Аминь.
Взойдет с ночи туча, молния сверкнет, гром ударит, дождь пойдет
и огненное ружье вода нальет, обмочит огниво и порох!
Не охотник идет, а поп; не стреляет, а благословляет!
Наговаривается на какую-либо рыболовную снасть:
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа аминь!
Как ты река-матица, смываешь и обмываешь свои крутые, красны бережка с вершины и до устья, а с устья сносишь в сине море, так ты, река-матка’ смывай и обмывай мои ставушки, мои ловушки, с них уроки, призоры, встречи, привстречи, перебеги, поспехи, злые и лихие отговоры, лихую думу, лихие оговоры, лихую кровь, радости и помышления, всякие озепы отныне и до века и во веки веков! Аминь.
Примечение: в этот заговор нужно вставить название реки, в которой смывается нитка, ловушка или какая либо снасть.
Заговор на беличью ловлюГосподи Боже благослови, Отче.
Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа, аминь.
Как родился сей раб младенец,
Не знает себе ни имени, ни отчины, ия отца, ни матери,
Ни роду, ни племени, и ни страсти, ни боязни,
Не имеет в себе ни ума, ни разума,
Ни на ногах скораго и тихаго хождения,
Ставания, скакания, и ни пути, и ни дороги,
Ни днины (дня), ни ночи,
И тако же бы меня, раба Божия,
Ни огненнаго моего оружия, и свинцовой пули, ни пороху,
Ни моей промышленной собаки,
Белые звери, белки и всякие поголовныя птицы
Не знали бы и не имели о себе
Ни ума, ни разума, в ногах скакания, в крылах махания,
И ни страсти, ни боязни в день, под красным солнцем,
В ночь и под младым светлым месяцом,
И находи на их на ум велкикой, на древах.
И будьте вы, мои слова, пушкой
Белой зверю и белой голубой белке и всякой поголовной птице,
Будте крепки, лепче клею, крепче синяго булату
Святым Духом, Божиим изволением,
Господним благословением,
Всегда, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь.
И не пути, и не дороги, и не дни, не ночи,
Всегда бы были тихи, кротки и смирены.
Тако б передо мною, рабом Божиим (таким-то)
Белые звери я всякия поголовныя птицы Кротки и смирены.
Примечание: упомянутые «белые» звери не обязательно обозначало «белых» по цвету меха животных. Белыми называли просто «ценных» зверей зверей, подобно тому же как «черными» людьми нередко называли людей низкого звания.
Заговор на покраденную вещьНа море на Окиане, на острове на Буяне,
стоит железный сундук, а в железном сундуке лежат ножи булатные.
Подите вы, ножи булатные, к такому и сякому вору. рубите его тело,
колите его сердце, чтобы он. вор. воротил покражу такого-то,
чтобы он не утаил ни синя пороха, а выдал бы все сполна.
Будь ты, вор, проклят моим сильным заговором в землю преисподнюю,
за горы Араратские, в смолу кипучую, в золу горючую,
в тину болотную, в плотину мельничную, в дом бездонный, в кувшин банный;
будь прибит к притолке осиновым колом, иссушен суше травы,
заморожен пуще льда, окривей, охромей, ошалей,
одервяней, одурей, обезручей, оголодай, отощай,
валяйся в грязи, с людьми не смыкайся и не своею смертию умри.
Иду я по чистому полю, навстречу бегут семь духов с полудухами, все черные, все злые, все нелюдимые. Идите вы, духи с полудухами, к лихим людям, держите их на привязи, чтоб я от них был цел и невредим во пути и дороге, во дому и лесу, в чужих и родных, во земле и на воде, во обеде и на пиру, в свадьбе и на беде. Мой заговор долог, мои слова крепки.
