Аллан Чумак - Тем, кто верит в чудо
Говорят, что человек должен менять работу раз в три-пять лет, иначе она перестает его интересовать, и тогда он выполняет обязанности механически, не творчески: вроде все знает, но создать ничего нового уже не может. Если это и правда, то к моей тележурналистике никакого отношения не имеет. Я «оттрубил» на телевидении пятнадцать лет, и все эти годы непрестанно горел своей работой. Прибегал в редакцию раньше всех, засиживался до полуночи, любил приходить в студию в субботу, воскресенье: никого нет, тишина, можешь спокойно писать, монтировать, никто не мешает…
К тому времени, когда открылся мой дар и прошло обучение, я полностью состоялся как профессиональный творческий работник телевидения.
Я был готов к выполнению своего предназначения.
Тогда надобность в работе тележурналиста отпала.
Это вы можете
Как часто нам не дают расправить крылья наши внутренние установки! Нас терзают ложные предубеждения, неоправданные страхи, ограниченные представления — все эти «что такое хорошо и что такое плохо», «как надо делать и как нельзя», «я должен», «я не должен», «я не могу», «это нехорошо»… На определенных этапах жизни они могут быть необходимы, полезны, правильны. Но проходит время — и все меняется: то, что помогало нам развиваться и смело шагать вперед, становится сдерживающей силой. Такие установки — заборы на поле нашей жизни, мы постоянно утыкаемся в них, и, чтобы идти дальше по выбранному пути, нам надо через них перелезать. Но это почти невозможно: их возводили мы сами, эта работа воспринимается нами как часть пути, мы не видим таких преград! Если бы заборы строили другие люди, мы бы смели их одним возмущенным усилием: «Не учите меня жить!» Но если человек говорит себе: «Я не могу!» — как он сможет «смочь»? Чтобы избавиться от преград, нам надо внутренне измениться, начать мыслить по-другому. Это трудно. И первый шаг к успеху — прислушаться к себе и понять, что тебя держит.
Пришло время, когда стало ясно: работать тележурналистом я больше не хочу.
Я лечил людей. Изо дня в день. Их становилось все больше и больше — тех, кто приходил ко мне за помощью, и я не отказывал никому. Это стало смыслом и целью моей жизни — возвращать людям здоровье. Я уже не мог отвлекаться на что-либо другое.
Иметь престижную работу — это хорошо. Каждый день честно и успешно выполнять свои служебные обязанности — достойно. Иметь высокую зарплату и уверенность в завтрашнем дне — очень правильно, «верной дорогой идете, товарищи!». А вот бросить все это ради чрезвычайно сомнительного предприятия по оказанию помощи совершенно незнакомым людям — плохо, опасно, рискованно и в каком-то смысле аморально.
Сколько раз я выслушивал эти соображения от родных и знакомых… Ох уж эти наши установки! Они не дают никакой возможности взглянуть на дело по-другому, принять иную точку зрения и понять, что движет человеком, когда он поступает не так, как все!
…Поздним вечером пьяный человек пытается попасть к себе домой, но ошибается дверью и ломится в квартиру соседа. Тот высовывается из окна и кричит:
— Эй, друг, ты стучишь не в ту дверь!
Пьяный долго думает, потом поднимает голову и говорит:
— Откуда ты знаешь? Может, это ты смотришь не из того окна!…
Так или иначе, работу на телевидении я оставил, снял квартиру на юго-западе Москвы (тогда это был необжитый район новостроек, аренда в нем оказалась мне по силам) и стал принимать людей. Прошло немного времени. Количество пациентов росло. Слухи обо мне распространялись по Москве стремительно: «сарафанное радио» во все времена работало эффективно.
И однажды о моей деятельности узнали на телевидении.
В то время в эфир периодически выходила передача «Это вы можете». Речь в ней велась о творчестве детей и молодежи. Благодатная тема: юный изобретатель часто придумывает и воплощает в жизнь такие вещи, на которые взрослый человек никогда не замахнется. Детство и юность часто не знают, что такое «нельзя»; ничто, никакие предубеждения и другие ментальные «заборы» — речь идет о том же, о внутренних установках! — не мешает полету фантазии юного творца. В «Это вы можете» ребята показывали зрителям удивительные хитрые механизмы, необычные сельскохозяйственные машины, умных роботов — все, что придумали и сконструировали сами; рассказывали о том, как рождаются новые идеи.
Вел передачу мой хороший друг, режиссер и журналист Володя Соловьев. И вот, когда слухи обо мне дошли до «Останкина», он позвонил: «Слушай, ты становишься известным человеком, у нас о тебе все говорят. Давай сделаем выпуск „Это вы можете“ о твоем целительстве. Руководство не против».
Не скажу, что воспринял это предложение на ура. Но почему бы и нет? У меня было только два вопроса. Первый: не озаботит ли зрителей то, что из молодежного возраста я давно вышел? И второй: как экстрасенсорное целительство укладывается в тематику молодежного творчества?
«Ну, допустим, — здраво рассудил Володя Соловьев, — зрителям все равно, на сколько лет ты выглядишь, была бы интересной передача. А она будет потрясающе интересной, такого еще на ЦТ не видели!»
На второй вопрос ответил я сам.
Исцеление столь необычным способом, с использованием экстрасенсорных способностей — уже заявка на творческий акт, об этом можно говорить, спорить, размышлять. Но все дело в том, что я действительно творю — во время каждого лечебного сеанса, работая с одним человеком или со множеством людей… И вот об этом мне хотелось бы сказать побольше.
Меня часто спрашивали: «По какой методике вы лечите?» Вопрос обоснованный: я исцеляю, а значит, в какой-то степени работаю как врач. А врачи для лечения каждого заболевания используют определенные методики. Какую же использую я?
Допустим, я провожу массовый лечебный сеанс. Передо мной множество людей с самыми различными нарушениями здоровья. Если я врач, то каждому из них должен поставить диагноз на основе различных анализов и показаний диагностических приборов. Потом — лечить по методике, соответствующей заболеванию. Если я хороший врач, то проведу с каждым пациентом немало времени, чтобы узнать о нем как можно больше: каков его образ жизни и мыслей, характер питания, кем он работает, есть ли у него аллергия, какие лекарственные препараты он не переносит, какими заболеваниями он страдал раньше и многое-многое другое. Если я этого не сделаю, то методика, которая дает общее направление лечения без учета индивидуальных особенностей пациента, может оказаться не только неэффективной, но и вредной. Она не исключает, а требует индивидуального и творческого подхода к пациенту — лечение не может быть одинаковым для всех людей, страдающих одним заболеванием. Люди такие разные, каждый из них неповторим — то, что хорошо для одного, может оказаться очень вредным для другого, — к каждому нужен вдумчивый подход, внимательное, чуткое отношение. Если врач это понимает и для каждого, и всякого пациента ему удается разработать — на основе рекомендуемой для данного заболевания методики — эффективный алгоритм лечения, то он талант, он — Творец.
Я не ставлю диагнозов и не выписываю рецептов для пациентов. Мне не хватит ни всех моих знаний, ни всей моей жизни, чтобы разработать медицинские способы лечения для тысяч и тысяч людей, которые приходят ко мне на массовый лечебный сеанс. И тем не менее я исцеляю — потому что творю. И результат этого творчества — то единство, которое создается между мною и пациентами. В каждом случае, для каждого из них оно — единственное, уникальное, неповторимое… Вспомните, это «принцип промокашки». В созданном единстве с пациентами я «промокаю» все их недуги. Болезни людей, их жизненные неурядицы, их личные, семейные, профессиональные проблемы — все, что выбивает человека из колеи и делает больным, — «впечатываются» в меня. И если тысяча человек страдает заболеваниями желудка, то моему совсем несладко, а если другая тысяча мучается от головной боли, то моя голова разрывается на куски. И тогда я привожу себя в порядок, убираю те нарушения, которые я «промокнул» от тысяч и тысяч людей. Я это умею, я так создан, я делаю это: исправляю в себе чужие проблемы. А раз я нахожусь в единстве со всеми и с каждым из моих пациентов, то убираю нарушения в каждом из них и во всех вместе.
Во время этого процесса я исчезаю как личность. Мое «эго», мое личностное «я», растворяется, перестает существовать — я становлюсь исцеляющим единством, я становлюсь процессом исцеления.
Вот в чем суть моей «методики», вот в чем мое творчество…
В общем, мы с Володей Соловьевым передачу о целительстве решили делать. Готовили ее недолго. Я пригласил в студию несколько моих пациентов, они рассказали о своих прошлых болезнях, о том, как обратились ко мне, что чувствовали во время лечения.
В конце беседы я провел сеанс для телезрителей — ровно три с половиной минуты оздоравливающего воздействия перед объективом телекамеры…
