Ольга Крючкова - Славянские обряды, заговоры и ворожба
2. Этот же заговор, но только для присухи чьего-либо сердца, делается так: пруток кладут на порог, приговаривая, как сказано выше, затем после прохода прут кладут на жарко истопленную печь, приговаривая: «Будь сух, пруток, как птичий ноготок, пусть так же сух будет и мой дружок (имя), а когда он ко мне подобреет, тогда пусть краснеет, как яблочко наливное, и полнеет, как месяц ясный после новолуния».
3. Выйду я в чистое поле; есть в чистом поле белый кречет; попрошу я белого кречета – слетал бы он за чистое поле, на синее море, за крутые горы, за темные леса, в зыбучие болота и попросил бы он тайную силу, чтобы дала она помощь сходить ему в высокий терем и застать там сонного (имя), сел бы белый кречет на высокую белую грудь, на ретивое сердце, на теплую печень, и вложил бы рабу Божьему (имя) из своих могучих уст, чтобы он (имя) не мог без меня, рабы (имя), ни пить, ни есть, ни гулять, ни пировать. Пусть я буду у него всегда на уме, а имя мое на его языке.
4. Встану я, красна девица, с зорькой красной, в день светлый и ясный, умоюсь я росою, утрусь мягкой фатою, оденусь мягким покрывалом, белым опахалом, выйду из ворот, сделаю к лугу поворот, нарву одуванчиков, дуну на его пушок, и пусть он летит туда, где живет мой милый дружок (имя), пусть пушок расскажет ему, как он дорог и мил сердце моему. Пусть после этих слов тайных он полюбит меня явно, горячо и крепко, как люблю я его, рыцаря моего, дружка смелого, румяного, белого… Пусть его сердце растает перед моей любовью, как перед жаром лед, а речи его будут со мной сладки, как мед. Аминь.
5. Пойду я утром рано в зеленую рощу, поймаю ясно сокола, поручу ему слетать к неведомому духу, чтобы он заставил лететь этого духа до того места, где живет (имя), и пусть он нашепчет ему в ухо, и в сердце наговорит до тех пор, пока любовь в нем ко мне (имя) ярким пламенем заговорит. Пусть он (имя) наяву и во сне думает только обо мне (имя), бредит мною ночной порою, и гложет его без меня тоска, как змея гремучая, как болезнь смертная, пусть он не знает ни дня, ни ночи, и видит мои ясные очи, и примчится ко мне из места отдаленного легче ветра полуденного, быстрее молоньи огнистой, легче чайки серебристой. Пусть для него другие девицы будут страшны, как львицы, как огненные гиены, морские сирены, как совы полосатые, как ведьмы мохнатые! А я для него, красна девица (имя), пусть кажусь жар-птицей, морской царицей, зорькой красной, звездочкой ясной, весной благодатной, фиалкой ароматной, легкой пушинкой, белой снежинкой, ночкой майской, птичкой райской. Пусть он без меня ночь и день бродит, как тень, скучает, убивается, как ковыль по чисту полю шатается. Пусть ему без меня (имя) нет радости ни средь темной ночи, ни средь бела дня. А со мной ему пусть будет радостно, тепло, в душе отрада, на сердце – светло, в уме – веселье, а на языке – пенье. Аминь.
6. Заря-заряница, а я красная девица, пойду за кленовые ворота, в заповедные места, найду камень белее снега, крепче стали, тяжелее олова, возьму этот камень, брошу на дно морское с теми словами: «Пусть камень белый на дне моря лежит, а милого сердце ко мне (имя) пламенной любовью кипит». Встану я против месяца ясного и буду просить солнце красное: «Солнце, солнце, растопи сердце друга (имя), пусть оно будет мягче воска ярого, добрее матушки родимой, жальче батюшки родного. Пусть сердце милого дружка (имя) будет принадлежать весь век денно и ночно, летом и весной только мне одной (имя). А для других это сердце пусть будет холодно как лед, крепко как железо и черство как сталь. Ключи от сердца (имя) пусть вечно хранятся только у меня одной (имя)».
7. Ветры буйные, птицы быстрые, летите скорее к месту тайному, к сердцу милого (имя), дайте знать ему, как страдаю я (имя) дни и ноченьки, по дружке своем милом (имя). Пусть я горькая, бесталанная буду счастлива с милым (имя) во все месяцы, в годы долгие, во дни майские, ночи зимние, в непогодушку и в дни красные. Я одна, одна люблю милого (имя), крепче батюшки, жарче матушки, лучше братьев всех и сестер родных. Птицы быстрые, ветры буйные, расскажите вы о том милому (имя), что страдаю я как от болести от любви моей к добру молодцу (имя). Пусть же будет он до могилы мой. Так и ведайте ему, молодцу (имя).
8. Моя сухота поди ни на воду, ни на землю. А пади на тёмные леса, пади и разыщи раба Божия (имя молодца), пади ему на ретиво сердце, чтоб он не мог ни жить, ни быть ни днём по солнышку, ни ночью по месяцу, ни на утренней заре, ни на вечерней, все бы болел и скорбел по рабе (имя девица), в тот же день, в тот же час приезжай ко мне. Всем словам ключ и замок. Аминь.
9. Встану я, красна девица, с зорькой красной, в день светлый и ясный, умоюсь я росою, утрусь мягкой фатою, оденусь мягким покрывалом, белым опахалом, выйду из ворот, сделаю к лугу поворот, нарву одуванчиков, дуну на его пушок, и пусть он летит туда, где живет мой милый дружок (имя молодца), пусть пушок расскажет ему, как он дорог и мил сердцу моему. Пусть после этих слов тайных он полюбит меня явно, горячо и крепко, как люблю я его, рыцаря моего, дружка смелого, румяного, белого… Пусть его сердце растает перед моей любовью, как перед жаром лед, а речи его будут со мной, сладки, как мед.
10. Заря-заряница, а я, красна девица, пойду за кленовые ворота, в заповедные места, найду камень белее снега, крепче стали, тяжелее олова возьму этот камень, брошу на дно морское с теми словами: «Пусть камень белый на дне моря лежит, а милого сердце ко мне (имя девицы) пламенной любовью кипит». Встану я против месяца ясного и буду просить солнце красное: «Солнце, солнце, растопи сердце друга (имя молодца), пусть оно будет мягче воска ярого, добрее матушки родимой, жальче батюшки родного. Пусть сердце милого дружка (имя молодца) будет принадлежать весь век денно и ночно, летом и весной только мне одной (имя девицы). А для других это сердце пусть будет холодно как лед, крепко как железо и черство как сталь. Ключи от сердца (имя молодца) пусть вечно хранятся только у меня одной (имя девицы).
Глава 4 Март. Масленица. Кислые девки. Гадания. Обряды. Приметы
Римляне называли месяц «март» в честь бога войны Марса, который был призван также защищать мирный труд.
На Руси у марта существовало множество названий: на севере он назывался «сухий» из-за весеннего тепла, а подругой версии из-за того, что сохли в этом месяце срубленные леса. В феврале (сечене) деревья валили, затем дожидались, пока они высохнут. А в марте сжигали на полях. На этих полях оставалась зола, которая и удобряла будущий урожай. Такая система земледелия известна также под именем «огневой».
Еще март назывался «протальником» (появлялись проталины), «капельником» (от слова капель, капать), «весновеем» (веет, навевает весну) и «пролетним» (то есть перед летним).
Во все времена и у всех народов приход весны приветствовали особыми праздниками и обрядами. Древние греки и римляне устраивали в честь богини весны и цветов Флоры богатые пиршества и веселые представления.
С этого месяца начинался новый год у евреев, египтян, персов, древних греков и римлян.
На Руси март был началом древнего времяисчисления, а затем и первым месяцем в календарном церковном году. Есть мнение, что мартовское летоисчисление применялось до 1343 года, после чего в России решено было считать началом года сентябрь.
Приметы и поговорки.
И март на нос садится, и в нем морозит.
Мартовская вода пользительна из снега от веснушек и загара.
Мартовское пиво лучшее.
В марте курица из лужицы напьется.
Ни в марте воды, ни в апреле травы.
Мартовская вода целебная (из мартовского снега).
Март похоронит, август схоронит (хлеб: зерно хоронят в землю, а затем убирают в закром).
Если в марте облака плывут высоко да быстро – к хорошей погоде.
Частые туманы в марте предвещают хорошую погоду.
Если в марте гроза случится – то год плодородным будет.
Сухой март – год урожайный, дождливый – неурожайный.
Февраль силен метелью, а март – капелью.Ярилин день (1марта)
В средневековой Руси допетровской реформы в этот день встречали Новый год. Начинался март Ярилиными днями, то есть были посвящены славянскому богу Яриле. По славянским поверьям в этот день земля начинала яриться, отмыкаться для тепла и света. В народе говорили: «Поднялся Ярило, берись, мужик, за вилы».
В это день беременные женщины взбирались на горку и грелись на солнышке, чтобы получить божественную силу от Ярилы – благополучно выносить ребёнка и родить.
Если в ночь высыпал снег, то матери посылали ребятишек размести мётлам снег. По поверьям считалось, что это принесёт счастье в дом и даст её членам здоровье.
В это день Ярило оплодотворят Землю (выпускал своё семя – росу), после чего начинался рост трав. Мужчины и женщины катались по полям, в надежде собрать Ярилину росу, которая ассоциировалась у славян с деторождением и плодородием. Крестьяне пасли скот, покуда не спадёт роса.
Обряд «отмыкания» земли
Хозяин красил яйца в красный или ярко жёлто-зелёный цвет (Цвета солнца и растительности. Крашение яиц – древняя языческая традиция). Затем перед выгоном скотины он водил одним из яиц по хребту животного. После чего эти яйцом одаривали пастуха. Скотины выгоняли из стойбища веткой вербы во двор и кормили особыми хлебцами «бяшками».
