Друнвало Мельхиседек - Письма от Друнвало
После этого обсуждения Хунбац поменял тему. Он хотел рассказать мне о будущем и, в особенности, о важности кристаллических голов для будущих церемоний. Он говорил о том, что эти головы были живыми и что все они вскоре соберутся вместе в наших церемониях, когда мы подойдём к Концу Времён.
Интересно, что Совет Американских Коренных Народов недавно послал мне домой в Аризону кристаллическую голову для хранения в течение неопределённого времени. Но в моём представлении об этом путешествии на Юкатан совершенно не было места кристаллическим головам. Поэтому, слушая Хунбаца, я думал, что тема голов относилась к другому времени.
Как же мало я знал.
ДжибилчалтунЯ видел церемонию Равноденствия с Хунбацем в 1995 году, и был счастлив пережить это снова с нашей замечательной группой.
Мы прибыли на место, бывшее главным Центром Посвящения для Школ Мистерий мира, минут за двадцать до восхода Солнца. Многие приехали праздновать Равноденствие таким образом, в большинстве своём майя.
Храм восходящего Солнца — это величественное каменное сооружение с отверстием, в котором солнце появляется каждый год на Равноденствие. К храму ведёт длинный каменистый коридор, почти как взлётно-посадочная полоса, с низкорослым кустарником по бокам. Сам храм находится в самом конце коридора.
Лев-Огонь, также уже бывавший здесь, помогал нашей группе встать на определённом расстоянии от храма, таким образом, чтобы можно было видеть Солнце, появляющееся в этом отверстии.
Минуты за две до восхода Солнца со мной произошло то, чего я никогда не забуду. Это было мгновение, которое что-то во мне изменило.
Знакомая мне мексиканская пара преклонного возраста подошла ко мне и сказала: «Друнвало, это ты?»
Я обернулся к ним поговорить, зная, что у меня совсем немного времени до восхода Солнца.
Женщина по имени Мария держала в руках довольно большой предмет, завёрнутый в белую материю. Она развернула ткань, чтобы показать мне, что находилось внутри. В её руках уютно расположилась фантастически прекрасная, прозрачно белая древняя майянская кристаллическая голова. Мария посмотрела на меня и сказала: «Пожалуйста, прижми её к своему сердцу».
В то мгновение, в вспышке озарения, я знал наверняка, что майя делали с этими головами.
В торжественной церемонии они сознательно умирали и в момент смерти входили в кристаллическую голову. Потом они жили там, храня знание и опыт древнего народа майя, чтобы в нынешнее время — в Конце Времён — это знание вспомнили. В это мгновение исполнялась их цель. Головы собирались вместе, поскольку это и было изначально их целью.
Когда это осознание наполнило меня до краёв, я увидел старую праматерь, спокойно сидящую позади внутри кристаллической головы. Тогда я узнал, что именно она устроила это вечное супружество двух возлюбленных. Что она спланировала всё, что этой кристаллической голове предназначалось сделать для её народа. И что именно древние праматери изобрели такой метод передачи информации сквозь тысячелетия, и что они всё ещё охраняют эти головы.
Знание и опыт, хранимые майянскими влюблёнными, шли из времён, когда майянская культура переживала свой первый расцвет. Из тех времён, когда любовь и сострадание стояли у майя во главе всего. И это были выдающиеся любовь, сострадание и знание, которые по плану должны были вновь разгореться в сердцах современных майя.
Впечатление от восходящего Солнца, проникающего сквозь храм, кристаллической головы и её духовных возлюбленных открыли моё сердце до такой степени, что я бы в это никогда не поверил, если бы этого не произошло. Древние майя взволнованно начали говорить со мной о том, что было важно для них.
Я слушал и молился. Я знал тогда, что это путешествие станет ещё одним путешествием сердца, которое изменит меня навсегда.
Но я понятия не имел, что всего через несколько часов меня ожидало другое, не мене сильное переживание. Место, столь мощное, столь углублённое в сердце, что даже просто побывав там, ни один человек из всей нашей группы никогда не будет прежним.
В Любви и Служении
Друнвало.
Начало конца времён. Часть 2
Сеноты (cenotes) — это священные бассейны, иногда даже озёра приличного размера, питаемые подземными источниками. Для майя все сакральные места должны располагаться поблизости от подобного сенота, ибо эти источники рассматриваются ими как проходы в Иной Мир. Воды сенота обладают сильными целительными свойствами, и сенот в Цибильчальтуне (Dzibilchaltun) входит в число наиболее примечательных.
Итак, после того как мы наблюдали восход Солнца в день Весеннего Равноденствия через каменный храм в Цибильчальтуне, мы отправились к его сеноту — прекрасному пруду на границе джунглей. Там, среди каменных развалин около сенота, у нас состоялась импровизированная церемония, на которую мы собрались, медитируя все вместе о майя, о нашем путешествии и окончания войны в Ираке, которая началась как раз накануне нашего путешествия.
Именно в это время мы столкнулись с самым сильным и ужасающим проявлением тёмной энергии, которая пыталась войти в наш круг. Эта сила овладела телом женщины, в котором она находилась, и попыталась через эту женщину разрушить Голову!
Мы продолжали внимательно наблюдать, чтобы защитить группу от этой сущности. Огонь-Лев (LionFire) тщательно охранял эту Голову, однако потребовалась вся его сила и сила ещё двух мужчин, чтобы спасти этот бесценный священный объект от повреждений.
Теперь мы знали, насколько сильной и решительной была эта энергия. Несомненно, необходимо было освободить тело этой женщины от сущности до нашего участия в церемонии в Чичен Ице (Chichen Itza) на следующий день.
Но, как заметили многие в группе, энергия тёмной стороны присутствует среди нас не без причины. В большой степени это являлось частью проблемы, которую мы стремились помочь решить в мире. Мы знали, что должны справиться с этой энергией «по-хорошему»: с любовью, состраданием и даже с благодарностью — особенно по отношению к человеку из группы, согласившемуся на каком-то из высших планов её существа, играть такую трудную роль.
На завтрак в Лос-Алушес (Los Aluxes) мы вернулись оживлённые, встревоженные, но всё же отрезвлённые, а после него отправились в следующее приключение нашего путешествия в несравненных пещерах Баланканча (Caves of Balancanche). (Я говорю «пещеры», потому что эта одна пещера имеет много рукавов, расходящихся в разных направлениях).
Наш проводник УмбертоЭто мужчина лет семидесяти с небольшим, но выглядит он лет на шестьдесят. Он невысокий, очень стройный, с аристократическим выражением лица и носит бороду в традициях испанских идальго его народа.
Первые два дня он молчал. Вежливый, очаровательный, во всём готовый помочь, но тихий и скромный.
На пути к Баланканчу, однако, Умберто не мог больше хранить молчание. Я уже говорил вам, что Умберто имел учёную степень по археологии. А теперь я узнал также, что он был не только чрезвычайно эрудированным человеком с обширными археологическими знаниями о своей родине, но фактически именно он, Умберто Гомес, открыл в молодости Пещеры Баланканча!
Пока мы припарковывались на стоянке в Баланканче, я наконец-то осознал, что Умберто знал об этом месте более чем кто либо.
Хотя в тот день с тех пор как мы проснулись прошло уже несколько часов, когда мы прибыли в музей Баланканча, было всё ещё рано. Пещеры ещё не открылись. Поэтому пока мы ожидали, я предложил Умберто рассказать нам о своём открытии.
Мы собрались вокруг, с волнением ожидая, что он нам расскажет. И сначала смущенно, а вскоре живо и красочно Умберто живописал нам то, что произошло с ним в далёком прошлом.
Это была первая из многих историй, которыми Умберто щедро потчевал нас на спирали нашего путешествия по Юкатану (Yukatan). Каким же поразительным рассказчиком он был!
История УмбертоУмберто был студентом археологии, и ему было лет двадцать с небольшим, когда однажды неподалёку от дома он случайно наткнулся на небольшую пещеру с грязными стенами. Не сказав об этом никому ни слова, он сделал эту пещеру своим убежищем. Он ходил туда медитировать или просто побыть в уединении.
Для Умберто эта пещера стала волшебным местом, но вообще-то в ней не было ничего особенного, сказал он нам — определённо ничего, что говорило бы о древних майянских корнях. Это была просто пещера. Но это была его пещера, и много лет он туда приходил.
И вот однажды, в 1959 году, что-то подтолкнуло Умберто начать обстукивать определённую часть стены в пещере. Простукивание давало глуховатый звук.
По стене стекали те же природные химические вещества, которые сочились там из земли миллионы лет. Она выглядела так же, как и любая другая часть пещеры. Но когда Умберто рыл тоннель сквозь землистую стену пещеры, он нашёл спрятанные за ней знакомые остатки камня и раствора, скреплявшего когда-то древнюю майянскую стену!
