Станислав Гроф - Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания
Теперь мы можем подвести итог сказанному о прозрениях относительно творческого принципа, природы реальности и нашей собственной природы, открывающихся в холотропных состояниях сознания. Как мы видели, эти прозрения повторяют идеи великих духовных традиций мира и наводят на мысль, что мир плотной материи, характеризуемый трехмерным пространством, линейным временем и неумолимой причинностью и переживаемый нами в обычных состояниях сознания, сам по себе не имеет независимого существования. Он не есть единственная истинная реальность, каковым его изображает материалистическая наука, он — творение Абсолютного Сознания.
В свете этих прозрений материальный мир нашей повседневной жизни, в том числе и наше тело, представляется сложным переплетением неправильных восприятий и толкований. Это забавный и до некоторой степени случайный продукт космического творческого принципа, бесконечно изощренная «виртуальная реальность», божественная игра, созданная Абсолютным Сознанием и Космической Пустотой. Наша Вселенная, содержащая мириады отдельных сущностей и элементов, по своей глубочайшей природе является одним-единственным существом исполинских размеров и невообразимой сложности.
То же справедливо для всех других измерений и сфер бытия, какие мы можем обнаружить в холотропных состояниях сознания. Поскольку между психикой индивида, любой частью творения и самим космическим принципом нет абсолютных границ, то каждый из нас абсолютно тождествен с божественным источником творения. Таким образом, мы — коллективно и индивидуально — суть и драматурги, и актеры в этой космической драме. И поскольку мы в истинной своей природе тождественны с космическим творческим принципом, мы не можем утолить наши стремления какими бы то ни было средствами материального мира. Ничто не способно удовлетворить наши глубочайшие чаяния, кроме переживания мистического единства с божественным источником.
Глава четвертая
Процесс творения
Как равные друг другу искры тысячами
возникают из пылающего огня,
так, дорогой мой, разные творения возникают
из непреходящего и вновь возвращаются в него.
Мундака-упанишада, II, 1 (Перевод М. Хельзиг)Веревка останется одна,
даже если завязать на ней сотню узлов.
РумиМистерия творческого импульса
Понимание, что все феноменальные миры, включая наш материальный план, суть виртуальные реальности, созданные Абсолютным Сознанием, выдвигает ряд очень интересных вопросов. Для индивида слияние и единство с космическим творческим принципом, описанное в предыдущем разделе, — опыт весьма необычный и желанный. Достижение этого состояния во многих духовных традициях считается конечной целью духовного пути. Однако те, кто действительно обретает единство с Вселенским Разумом, понимают, что ситуация намного сложнее.
Эти люди обнаруживают, что то, что они полагали целью своего духовного пути, есть также источник творения. Им становится ясно, что для сотворения феноменальных миров Божественное должно оставить свое первородное состояние изначального неделимого единства. Учитывая, сколь фантастично для человека переживание тождества с Абсолютным Сознанием, кажется странным, что для творческого принципа мало просто пережить самого себя, что он должен искать этому некую альтернативу или по крайней мере дополнение. Отсюда естественно вытекает вопрос о природе тех сил, которые вынуждают Абсолютное Сознание оставить его изначальное состояние и вступить в процесс творения эмпирических реальностей, подобных миру, в котором мы живем. Что могло побудить Божественное искать разделения, боли, борьбы, несовершенства и непостоянства — словом, именно тех состояний, которых мы пытаемся избежать, отправляясь в духовное путешествие?
Люди, в ходе самоисследования достигающие тождества с Абсолютным Сознанием, часто испытывают поразительные прозрения в динамику творения. Прежде чем анализировать эти прозрения, важно вновь напомнить, что холотропные состояния вообще, а равно переживания, включающие трансцендентные уровни восприятия в частности, передать словами почти невозможно. Какими бы интересными, вдохновляющими или дающими почву для размышлений ни казались описания таких прозрений, мы не должны ожидать от них логических объяснений, которые полностью удовлетворят наш рационалистический ум. Поскольку возможности нашего интеллекта изначально ограничены, попытки понять «причины» или «побуждения» творения никогда не приведут к удовлетворительному результату. Разум — неадекватный инструмент для анализа трансцендентных измерений бытия и принципов, действующих на очень высоком метафизическом уровне. В конечном итоге истинное понимание этих вопросов возможно только посредством прямого личного переживания.
Рассказывая о переживаниях тождества с Божественным, люди неспособны избежать антропоцентрического взгляда и преодолеть языковые ограничения. Поэтому они зачастую описывают творческий импульс Абсолютного Сознания в терминах конкретных психологических состояний, известных в повседневной жизни, таких, как любовь, страстное стремление или одиночество. Однако, стараясь обозначить, что эти слова выражают не обычные человеческие чувства и состояния, но их трансцендентные аналоги, или «высшие октавы», авторы обычно пишут их с заглавной буквы. Психиатрам такая практика хорошо знакома: так поступают пациенты, когда пытаются описать свои переживания необычных откровений, касающихся трансцендентных аспектов.
Рассказы людей, которые в холотропных состояниях имели прозрения в «побуждение» божественного творческого принципа к порождению эмпирических миров, содержат любопытные противоречия. Одна из групп таких прозрений подчеркивает фантастические ресурсы и неисчерпаемые возможности Абсолютного Сознания. Другая группа наводит на мысль, что в процессе творения Абсолютное Сознание ищет что-то, чего ему недостает в изначальном, девственном состоянии. В холотропных состояниях эти две, казалось бы, противоположные позиции не противоречат друг другу и с легкостью сосуществуют.
Божественный рог изобилия
Побуждение к творению зачастую изображают как стихийную первозданную силу, которая отражает невообразимое внутреннее богатство и изобилие Божественного. Космический источник творения настолько огромен и преисполнен неограниченных возможностей, что не может пребывать в себе и должен выразить весь свой скрытый потенциал. Переживание данного качества Абсолютного Сознания иногда сравнивают с рассматриваемыми крупным планом термоядерными процессами на Солнце, которое для нашей планеты служит животворным началом и источником энергии. Люди, пережившие такой опыт, видят в Солнце самое непосредственное из всех выражений божественного, какие можно переживать в материальном мире, и им становится понятно, почему во многих культурах Солнце почитали как Бога.
Однако эти люди обычно подчеркивают, что это сходство не следует понимать слишком буквально, поскольку между Солнцем астрономическим и Солнцем Космическим — творческим принципом, лежащим в основе творения, существуют важные различия. Физическое Солнце только лишь снабжает жизненные процессы необходимой энергией, тогда как божественный источник привносит в творение Логос, создавая порядок, формы и смысл. Но все же в нашей повседневной жизни наблюдение за солнцем представляется самым точным приближением к переживанию божественного источника творения, имеющему место в холотропном состоянии.
В других описаниях подчеркивается неодолимое желание Вселенского Разума познать себя, исследовать и испытать весь свой потенциал. И осуществить это он может только путем экстериоризации всех своих скрытых возможностей, т. е. в форме конкретного акта творения, для чего требуется разделение на субъект и объект, дихотомия наблюдателя и наблюдаемого. Такие прозрения напоминают толкования процесса творения в некоторых каббалистических текстах, где говорится, что некогда было состояние небытия, когда «Бог не видел Лика своего», и причиной творения стало то, что «Бог возжелал узреть Бога». А вот что писал об этом великий персидский мистик Джалаледдин Руми: «Я был Тайным Сокровищем, и потому возжелал, чтобы меня узнали… Я создал всю Вселенную, ибо цель моя была — сделать Себя явным…» (Hines 1996).
В описаниях процесса творения часто подчеркивается присутствие в нем ряда важных дополнительных измерений, а именно шаловливость Творца, его наслаждение собой и космический юмор. Эти элементы лучше всего описаны в древних индуистских текстах, где рассказывается о Вселенной и о бытии как о лиле, или Божественной Игре. Согласно этой точке зрения, творение — это замысловатая, чрезвычайно сложная космическая игра, которую бог Брахма творит по своей воле и внутри себя. Он — драматург, задумавший игру, а равно ее режиссер-постановщик и все актеры, играющие несчетное множество ролей. Эта космическая игра игр имеет невообразимые масштабы и многие уровни и измерения.
