Бхагаван Раджниш (Ошо) - Слава, богатство и тщеславие. В чем реальное значение успеха?
Нужно глубоко проникнуть в суть вопроса, чтобы понять, что все равно: мучаете ли вы себя или кого-то другого – нет никакой разницы, кроме того, что другой может себя защитить. У него, по крайней мере, есть такая возможность. Если же вы начинаете истязать себя, то некому защищаться. Со своим телом можно делать что угодно. Это попросту мазохизм, а не обретение внутреннего источника, как я понимаю.
Поэтому я не стал бы называть это явление «силой» или «властью». Эти слова слишком нагружены. Я бы назвал это умиротворением, любовью, состраданием… Можете выбрать свое собственное слово. Но власть была и есть в руках жестоких людей, независимо от того, жестоки ли они по отношению к другим или к себе. Думаю, что люди, проявлявшие жестокость по отношению к другим, вели себя более естественно, а те, которые относились с жестокостью к самим себе, были абсолютными психопатами. Но именно люди, истязавшие себя, стали вашими святыми. Всё, чего они достигли в этом мире, это умение истязать себя и мучить.
Есть некоторые святые, которые спали на кроватях с шипами. Такие штуки до сих пор существуют, их можно отыскать в Варанаси. Это, конечно, очень эффектный спектакль, но он отвратителен и подлежит осуждению. Таких людей нельзя уважать. Они преступники потому, что совершали преступления против собственного тела. За такие преступления даже иск в суд не подать!
Поэтому вторую часть твоего вопроса нужно исследовать очень основательно, иначе твое первое желание, то есть жажда власти, вновь вернется, только в другом обличии. Ты начнешь стремиться к власти над собой. И, по всей вероятности, так и происходит.
Ты говоришь: «Могущество, которое не зависит ни от других людей, ни от их реакций, но которое идет изнутри». Даже упоминание о других людях и их реакциях подразумевает то, что ты действительно пока еще думаешь все в том же направлении. Сначала тебя интересовали люди, которые должны были давать тебе признание; ты должен был быть сильным человеком, завоевателем мира, Нобелевским лауреатом или еще каким-нибудь глупцом. Однако все не могут быть Александрами Македонскими. Все не только не становятся Нобелевскими лауреатами, но ни один человек не может быть самым великим из всех. Вот что происходит: ты оказываешься в ситуации, в которой обрести власть невозможно, или, скажем, ты чувствуешь слишком большую конкуренцию и возможность проиграть, потому что есть люди, во многом значительнее тебя, во многом опаснее, так что лучше сразу сдаться и попытаться обрести власть, которая никак не связана с другими людьми, никак от них не зависит. Даже этого мне достаточно, чтобы понять, что ты вновь на том же пути. Сначала ты пытался властвовать над людьми, теперь пытаешься обрести власть над собой, то есть то, что люди называют «дисциплиной».
Вспоминается басня Эзопа…
* * *Пришло время, когда манго уже созрели. Лисица попыталась сорвать сочный плод, но он висел слишком высоко. Она покрутилась и так, и сяк. Но, видя, что заполучить плод ей не удастся, она оглянулась по сторонам, не видел ли кто ее неудачи. Маленький зайчик наблюдал за ней. Лисица уже было решила убраться восвояси, как зайчишка спросил:
– Тетя Лиса, что случилось?
– Ничего, сынок, – ответила она, – просто эти манго еще совсем зеленые.
* * *Чтобы изменить желание власти, нельзя быть похожим на лису из басни Эзопа. Прежде всего, тебе нужно понять, откуда берется твое желание. Оно возникает из твоей же пустоты, из твоего чувства неполноценности. Единственно, как можно освободиться от этого отвратительного стремления к превосходству, это войти в свою пустоту и ясно увидеть, что она собой представляет. Ты бежишь от нее, пытаясь играть во власть. Теперь же вложи всю свою энергию не в то, чтобы мучить себя, не в дисциплину и мазохизм, а в то, чтобы войти в свою пустоту и понять, что там.
В твоей пустоте цветут розы. Там ты обнаружишь источник вечной жизни. Ты – это всего лишь ловушка комплекса неполноценности, и ты не имеешь отношения к другим людям.
Там ты обнаружишь себя.
Те, кого привлекает власть, уходят от себя все дальше и дальше. И чем дальше их ум уходит, тем более глубокую пропасть они ощущают. Но люди придают таким словам, как «пустота» или «ничто», негативную окраску, и ты перенял их отношение. Вместо того чтобы исследовать всю прелесть, таящуюся в пустоте…
Это предельная тишина. Это беззвучная музыка. Это ни с чем несравнимая радость. Это чистейшее блаженство.
Благодаря этому опыту Гаутама Будда назвал свою самую последнюю, самую главную встречу с самим собой «нирваной». «Нирвана» означает «ничто». Как только тебе будет легко выносить свою пустоту, это свое ничто, сразу исчезнут все напряжения, конфликты и беспокойства. Ты обнаружишь источник жизни, которую раньше ты называл смертью.
И все же я хочу напомнить тебе: не называй это властью. Назови любовью, тишиной, блаженством. Потому что «власть», «могущество» – эти слова загрязнились в прошлом так, что даже им нужна чистка. Они обладают неверными дополнительными значениями. Этим миром правят люди в основном с комплексом неполноценности, но они пытаются скрыть свои чувства при помощи силы и власти, любого рода силы. Они изобрели множество способов, как этого добиться. Естественно, все не могут быть президентами страны, тогда они разделили страну на штаты, чтобы было много губернаторов и главных министров. Да и работу главных министров тоже можно разделить, и тогда люди могут быть членами кабинета министров или просто юристами, также люди могут быть государственными министрами. Вся эта иерархия состоит из людей, страдающих от комплекса неполноценности. От самого низшего охранника до президента – все они болеют одной и той же болезнью.
Индира Ганди долго правила Индией. Когда она была у власти, много раз она просила мою секретаршу назначить со мной встречу. У Ганди было ко мне несколько вопросов. По меньшей мере, шесть раз мы назначали дату встречи, но каждый раз накануне приходило известие о том, что «возникли неотложные обстоятельства, и она не сможет прийти». Когда это случилось в шестой раз – возникли неотложные обстоятельства как раз в день нашей встречи – я попросил свою секретаршу выяснить, что происходит на самом деле. Эти неотложные обстоятельства не были чем-то реальным. Индира ответила достаточно честно:
– Дело в том, что мой кабинет министров, мои коллеги в парламенте не пускают меня. Они говорят: «Встреча с Ошо может разрушить твою политическую карьеру».
Затем она потерпела поражение, и моя секретарша сказала ей:
– Теперь нет проблем. Используйте эту возможность. Вы уже больше не премьер-министр страны, приходите.
– Сейчас мне еще сложнее, – ответила она. – Теперь мои люди говорят: «Если ты пойдешь к нему, можешь навсегда забыть о том, чтобы вновь стать премьер-министром».
Ее сын, Раджив Ганди, был пилотом. Он много раз говорил моей секретарше, что хочет со мной встретиться, получить от меня наставления относительно своей будущей карьеры, стоит ли ему идти в политику или остаться пилотом. После того, как он стал премьер-министром, ему больше не нужны были мои наставления. Все тот же страх. Я стал таким опасным, что, если вы ко мне придете, все те, кто против меня, станут и вашими врагами! У меня отличная компания врагов по всему миру, мне это нравится. Один безоружный человек воюет против двадцати пяти стран! И эти великие страны, могущественные страны, кажутся абсолютно бессильными.
В Германии мои люди подали в суд иск против правительства потому, что члены парламента называют христианство «религией», а мое движение – «сектой». В христианском теологическом мире слово «секта» имеет оттенок осуждения. В ходе двух судебных разбирательств мы просили либо христианство тоже называть сектой, либо называть наше движение «новым религиозным течением», а не «сектой». И дважды мы выигрывали дело. Суды постановили, что члены правительства не должны использовать слова осуждения по отношению к людям, не причинившим никому никакого вреда. Судьи согласились с тем, чтобы называть нас «религиозным течением». Но политики все равно называют нас «сектой».
Результаты этих судебных разбирательств должны были ясно донести до членов правительства, что они разрушают свою конституцию, свой закон, самих себя. Любой член парламента, вновь назвавший мое религиозное течение сектой, должен считаться преступником. И это может быть даже президент Германии, неважно. Эти люди трясутся внутри, они беспокоятся, что в любой момент могут упасть с такой высоты, стоит их только подтолкнуть. Они знают, что внутри у них ничего нет, а снаружи идет очень жестокая борьба за власть.
Не случайно все двадцать четыре тиртханкары, великие учителя джайнизма, были выходцами из королевских семей. Гаутама Будда был принцем. Что случилось с этими людьми? Рама и Кришна, индийское воплощение Бога на земле, тоже из этой категории, выходцы из королевского рода. Такое впечатление, что больше никто не может просветлеть! Только людям королевских кровей нужно просветление… Но я хочу, чтобы вы четко понимали, что эти люди были на вершине. У них была власть, и власть, которой они обладали, не разрушила их внутреннюю пустоту. Они отреклись от власти ради своего внутреннего мира. Обнаружив его, они расцвели.
