Уильям Янг - Хижина
Мак оцепенел при мысли, что за его детьми следил маньяк.
— Прошу прощения, ничего не могу припомнить…
— Вы останавливались где-нибудь по дороге к лагерю? Не заметили там какого-нибудь незнакомца, или когда гуляли, осматривая окрестности?
— Мы останавливались на водопаде Мултномах по пути сюда, за последние три дня исходили все вокруг, но я не помню, чтобы на глаза попался какой-нибудь подозрительный тип. Кто бы мог подумать…
— Мак, не надо себя терзать. Возможно, вспомните что-нибудь позже. И сколь бы мелким, незначительным оно ни показалось, все равно сообщите нам. — Она помолчала, глядя в блокнот, — Л как насчет пикапа цвета хаки? Не замечали ли вы похожую машину, пока отдыхали?
— Не помню. Наверное, нет.
Виковски продолжала задавать Маку вопросы еще минут пятнадцать, но так и не смогла выудить из его памяти что-нибудь стоящее. Наконец она закрыла блокнот и поднялась, протягивая руку.
— Мак, хочу еще раз сказать, что очень сожалею о Мисси. Если что-нибудь выяснится, я дам знать в ту же минуту.
В пять вечера поступило наконец первое обнадеживающее донесение с дорожного поста на шоссе Имнаха. Как и обещала, агент Виковски немедленно разыскала Мака и сообщила все подробности. Две супружеские пары встретили автомобиль, похожий на военный, который подходил под описание разыскиваемой машины. Эти свидетели путешествовали по местам стоянок индейцев незнерсе, расположенных вдоль шоссе «Национальный лес 4260» в одном из самых отдаленных уголков резервации. Возвращаясь оттуда, они видели едущий навстречу зеленый пикап, как раз южнее развилки, где шоссе расходится на «Национальный лес 4260» и «Национальный лес 250». Поскольку этот участок дороги очень узок, им пришлось сдать назад до удобного съезда, чтобы пикап мог проехать. Они заметили, что в кузове пикапа стояло много канистр с бензином, а также было полно разнообразного туристского снаряжения. Странным им показалось то, что водитель наклонился над пассажирским сиденьем, словно разглядывал что-то лежащее на полу. Несмотря на жаркий день, на нем были пальто и низко надвинутая шляпа, и создавалось впечатление, будто он прячется.
Как только об этом было сообщено всем, напряжение в штабе возросло. Томми пришел сказать Маку, что, как это ни печально, поступившие сведения соответствуют описанию Убийцы Божьих Коровок и тот явно стремится в глушь, где можно благополучно скрыться. Было совершенно очевидно, что он прекрасно сознает, что делает, поскольку местность, в которой его видели, значительно удалена от оживленных трасс.
Разгорелся спор, имеет ли смысл пускаться в погоню немедленно или стоит подождать до рассвета. Независимо от того, какой точки зрения придерживался каждый из спорщиков, все они принимали дело близко к сердцу. Для души почти каждого человека невыносима мысль о том, что где-то страдает невинный, в особенности ребенок. Даже законченные негодяи в исправительных заведениях сжимают кулаки и обрушивают гнев на тех, кто причинял боль детям.
Мак нетерпеливо вслушивался в то, что казалось ему пустопорожней болтовней и тратой времени. Он готов был силком потащить за собой Томми в лесную глушь. Ведь на счету каждая секунда!
Маку ожидание казалось сущей пыткой, но остальные быстро пришли к единодушному решению выезжать, как только будут завершены все необходимые приготовления. Из резервации было не так много выходов, однако существовала немалая вероятность, что опытный турист сумеет незамеченным перебраться в глухую часть штата Айдахо па востоке или штата Вашингтон на севере. Пока связывались с полицией в городах Льюистон в Айдахо и Кларкстон в Вашингтоне и разъясняли ситуацию, Мак позвонил Нэн, сообщил новости, а затем выехал вместе с Томми.
Теперь у него осталась только одна молитва: «Господи Боже, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помоги моей Мисси». Слезы текли по его щекам.
К половине восьмого колонна патрульных машин, фэбээровских внедорожников, пи капов со служебными собаками в клетках и машин местных лесничих тронулась в путь. Вместо того чтобы повернуть на восток по горной дороге Валлова, которая привела бы их сразу в резервацию, они двигались по шоссе Имнаха, держа курс на север. Затем они съехали на нижнее шоссе Имнаха, а под конец — на дорогу Даг-бар-роуд, пересекающую резервацию.
Маку временами казалось, что Даг-бар-роуд расходится разом во все стороны. Можно было подумать, кто-то был начисто лишен фантазии, либо сильно устал, либо напился, вот и принялся называть Даг-баром любое ответвление, лишь бы поскорее покончить с этим занятием.
Дороги, часто делающие резкие повороты вдоль крутых обрывов, стали еще более опасными в непроницаемой ночной темноте. Машины еле-еле ползли. Наконец они миновали точку, в которой был замечен зеленый пикап, а еще через милю показалась развилка, где шоссе «Национальный лес 4260» уходило дальше на север-северо-восток, а «Национальный лес 250» шло на юго-восток. Здесь, как и планировалось, отряд разделился, маленькая группа с агентом Виковски отправилась на север по шоссе 4260, а остальные, включая Мака, Эмиля и Томми, двинулись на юго-восток но дороге 250. Еще через несколько трудных миль большая группа снова разделилась: Томми и пикап с собаками поехали Дальше по двести пятидесятому шоссе, туда, где, если верить карте, дорога заканчивалась, а все остальные устремились через парк на восток по шоссе «Национальный лес 4240», направляясь в район Темперенс-Крик.
С этого момента поиски еще больше замедлились. Все теперь шли пешком перед машинами, в мощном свете фар высматривая любые следы па дороге.
Почти два часа спустя, когда они с черепашьей скоростью приближались к концу дороги 250, Виковски вызвала по рации Далтона. Ее группа напала на след. Примерно в десяти милях от развилки, где они разделились, от дороги 4260 строго на север отходила старая безымянная грунтовка, которая обрывалась примерно через две мили. Она почти заросла и потому была едва заметной. На нее не обратили бы внимания, если бы один из следопытов не разглядел в свете фонарика колпак от колеса примерно в пятидесяти футах от главной дороги. Он поднял находку, стер дорожную грязь и разглядел на металле брызги зеленой краски. Колпак, должно быть, слетел, когда пикап выбирался из глубокой рытвины, их на дороге было предостаточно.
Группа Томми немедленно развернулась и двинулась обратно. Мак не позволял себе даже надеяться, что каким-то чудом Мисси еще жива, — все, что к этому времени стало известно, доказывало обратное. Прошло двадцать минут, и вот новый вызов от Виковски. Она сообщила, что пикап найден. Обнаружить его с воздуха не удалось бы никогда, поскольку он был тщательно укрыт навесом из ветвей.
Отряду Мака потребовалось почти три часа, чтобы нагнать Виковски. К тому времени все было кончено. Собаки нашли звериную тропку, она примерно через милю вывела в небольшую укромную долину. Там стояла ветхая хижина на берегу озера всего в полмили шириной, которое питалось падающей с утеса водой. Наверное, лет сто или даже больше назад это был домик переселенца. В нем имелось две комнаты, то есть достаточно места для небольшой семьи. С тех пор хижина, вероятно, служила пристанищем для охотников.
Когда Мак с друзьями присоединились к отряду Виковски, небо уже приобретало предрассветный серый оттенок. Лагерь разбили на порядочном расстоянии от хижины, чтобы сохранить возможные следы. Но все стороны были разосланы следопыты с собаками. Время от времени раздавался обнадеживающий лай и тут же смолкал. В конце концов все вернулись в лагерь, чтобы перегруппироваться и составить план на день.
Агент Виковски сидела за столом, работая с картами и отхлебывая воду из запотевшей бутылки, когда вошел Мак. Она улыбнулась и протянула бутылку, он взял. Ее глаза были печальны, но тон — безукоризненно деловой.
— Привет, Мак, — Она колебалась. — Может, присядете?
Мак не хотел садиться. Ему необходимо было что-нибудь делать, чтобы внутренности не сводило судорогой.
— Мак, мы кое-что обнаружили, но новости плохие.
Он поискал нужные слова.
— Вы нашли Мисси? — Он и хотел, и боялся услышать ответ на этот вопрос.
— Нет. Но кое-что обнаружили в лачуге. Хочу, чтобы вы взглянули. Мне необходимо знать, принадлежало ли… — она исправилась, но слишком поздно, — принадлежит ли это ей.
Мак уставился в землю. Он ощущал себя стариком, прожившим миллион лет и мечтающим превратиться в ничего не чувствующий камень.
— О Мак, простите, — извинилась Сэм, вставая, — Мы можем сделать это позже. Я просто подумала…
— Давайте сейчас, — пробормотал он еле слышно. — Я хочу знать все, что должен знать.
Виковски, наверное, подала какой-то знак остальным, потому что Мак внезапно почувствовал, как его взяли за руки. Эмиль и Томми повели его вслед за агентом по короткой тропинке к хижине.
