Леонид Леонидович Смирнов - Тайные нити земного могущества
Так, через Космос, мы пришли к величайшему открытию всех эпох и цивилизаций: нами был создан эликсир долголетия. Нет, не те жалкие пилюли, которые расхваливают ваши рекламные газеты, это был настоящий волшебный напиток, настолько замедляющий процесс старения, что прожить 800-900 лет, столетиями не теряя сил молодости, становилось для человека делом обычным.
Но именно в этом, величайшем, благороднейшем открытии эликсира долголетия было заложено семя, которое проросло и погубило нас всех…
97. Запись обрывалась, как в детективах, на самом интересном. Я ждал возвращения старца. Я не знал, да и предположить не мог, что он еще скажет.
Эти силы не объясняют нам ни свои слова, ни свои действия.
98. Он не приходил. Я терпеливо ждал, прикидывал, через сколько же дней он мог бы появиться, дней в моем понимании, и сколько эти дни продлятся, если в его “грэнах” побольше наших двух лет? Дни для него, похоже, не срок. Я стал общаться с картиной, причем не только с этим, «своим», но и с остальными старцами. Рассуждал при них вслух о Законах Вселенной, читал им отрывки из будущей книги, показывал наброски будущих картин. В психушке мои действия были бы объяснимы и естественны, но я был у себя дома и, к счастью, один. (Психушка — очень хорошее изобретение, потому что воспринимается как сравнительно мягкое наказание. Раньше на костер тащили тех, кто пытался объяснить людям истинную картину мира).
И однажды передо мной появился новый листок, исписанный тем же (моим, кстати) почерком, но прежде старик вышел ко мне сам:
— Что же нас погубило? Погубило именно то, что давало долгую жизнь. Каждый из нас носил с собой вот такой пузырек, похожий на колбочку, — старец вынул откуда-то из складок своей мантии небольшую бутылочку, действительно, что-то вроде колбочки, поставил перед собой на стол, потом, подумав, убрал обратно, в бесконечные складки.
— Что в пузырьке? Тот самый эликсир долголетия. Что бы ни происходило с тобой, один глоток заживит рану, избавит от любой инфекции, восстановит силы. Нравится?
Я кивнул.
— Нам тоже нравилось, продолжал он со вздохом, — люди жили, не тревожась о будущем, не боясь заболеть. Жизнь стала настолько безоблачна, и люди вырастали настолько бесчувственными, настолько недалекими, что мысли о Вселенских Законах, о которых ты нам столько рассказывал, у них даже не возникали. Но законы действовали. Вселенная, с присущей ей справедливостью по Большому Счету, выстраивала Справедливую Иерархию, в которой людям, лишенным страдания и сострадания, не находилось достойного места. Такие люди легко шли на поступки, убивающие Душу.
У вас, при всем вашем нынешнем земном неблагополучии, больше шансов пронести живой, неубитой свою Душу сквозь довольно короткую земную жизнь. И кое-кто проносит. И уходит с ней в последующие Иерархии. Это у вас. А у нас, по Атлантиде, цветущей, благоухающей, ходили толпы духовных мертвецов, обреченных на сотни и сотни лет физического существования с мертвой Душой.
Запомни главное: Земля наша создавалась для обитания Душ, а не биороботов, — при этих словах он посмотрел мне в глаза. — Зачем (со Вселенских позиций) держать обитаемой планету, если она стала бесплодной, если прекратилось поступление Душ в следующее по Иерархии измерение с этой планеты? Мор и чума были для нас, жителей Атлантиды, бессильны — защищал эликсир долголетия. Оставалось переместить магнитные полюса Земли, что и было сделано. О последствиях ты знаешь.
99. Я не думал, не ожидал, что он придет снова: вроде бы все уже сказал. Но через несколько дней старец опять вышел из картины, приблизился ко мне, став почти одного со мной роста. Я снова увидел его глаза. Они улыбались.
Он вытащил из бесконечных складок своих одежд пузырек, похожий на колбочку, поставил передо мной и вернулся в картину. Не сразу, с осторожностью, я отпил пару глотков. Сейчас трудно говорить о результате. Лет через сорок — скажу.
По рассказу старца это снадобье воздействует на физическое тело, но оно не воскрешает из духовных мертвецов. Существует точка, рубеж, который люди с умершей Душой не перейдут, сколько б ни пили из этого пузырька, похожего на колбочку.
100. Только Творец дал материальному объекту живую Душу. Не все художники, не все поэты, не все композиторы, не все писатели, не все воспитатели, не все созидатели — Творцы. Не все. Но есть среди них и Творцы.
101. Женщина сделала блестящую карьеру, но к шестидесяти годам отошла от всякой деятельности, которая считается доходной и престижной, и занялась тем, к чему тянулась ее Душа. И очень пожалела, что уже мало осталось.
102. По основной работе ты постоянно сталкиваешься с людьми, состоявшимися социально. Они возглавляют предприятия, фирмы, ездят в роскошных машинах, носят дорогие костюмы, по телефону к ним зачастую нелегко пробиться сквозь важничающих секретарш. И, если пробиваешься, то, как с журналистом, они говорят с тобой об успехах своих фирм, о качестве выпускаемой продукции, об ассортименте предоставляемых услуг. Ты постоянно пересекаешься по работе с людьми, состоявшимися социально. И среди них ты пытаешься выделить людей, состоявшихся духовно. Среди них, к несчастью, ты нечасто встречаешь людей, состоявшихся духовно, но, надо отдать должное, духовную сторону разглядеть за две-три встречи довольно сложно. Хотя порой, ее можно почувствовать, узреть и за две минуты общения. Ты встречаешь людей, состоявшихся в духовном плане, в совершенно неожиданных местах. Большинство из них, как ни странно, в социальном плане ничего особенного из себя не представляет. Но только для этих людей открывается Путь в Иное.
103. Ты рисуешь их Душу и открываешь ей Путь. Большего ты для людей сделать не можешь. Да и что можно сделать большее?
104. Вибрация должна быть тонкой. Грубой Космос не терпит. Были, конечно, попытки осуществить Вхождение с помощью физических приборов. Побольше туда, в приборчик, киловатт. Ведь современный человек без прибора ни во что не поверит.
Тонкую Космическую Вибрацию способна аккумулировать живопись. Но только в том случае, если художнику дано ее воспринять. Общение с картинами как бы забирает Душу на ремонт, ведет ее к Воскрешению. Оно снимает программу физического самоуничтожения, включает для этой программы кнопку «стоп», нажимая кнопку «пуск» в программе Воскрешения и Созидания. Работая с картинами, ты постигал Вселенский Закон Тонкой Космической Вибрации. Это постижение открывало путь к запредельным возможностям, к космическому обновлению биологической клетки.
Старец, похоже, долго выбирал, где явиться к людям. Он чувствовал Тонкую Космическую Вибрацию. И Пришел на этот своеобразный маяк. Скажи спасибо старику за пузырек, похожий на колбочку. Передай его только достойным. Тонкая Космическая Вибрация сама приведет их к тебе. А времени для ожидания у тебя теперь очень много.
(сканировать цепочку)
105. — Как ты увидел нас? — насторожился один из них.
— Ты не имеешь права нас видеть! — воскликнул другой.
— Я плюну ему в глаз, чтоб он ослеп! — ринулся мне навстречу третий.
— Пусть видит! — скомандовал Главный.
И все четверо прошли мимо. Прошли сквозь меня. Прошли сквозь мой холст, оставив на нем три силуэта: Первого, Второго и Третьего. Показать Главного еще не пробил час. Не пробил день, год, век, не пробило тысячелетие. Он сам решит — когда…
106. Совершенно ничего не значащий для истории Вселенной и для судеб цивилизаций эпизод: подрались на планете Земля на коммунальной кухне два пьяницы, поколотили друг друга. Этот же эпизод имеет огромное, определяющее значение и для истории Вселенной, и для судеб цивилизаций, если хотя бы один из подравшихся — Носитель Знака.
Иногда пишу чушь собачью, но Он продиктовал так. Нравится Ему, что ли, коммунальная тема?
107. Старик рассказал про Отшельника. Больной понял, что только Отшельник способен спасти его. Больной ничего не знал ни о механизме Вхождения, ни о Программе Судеб в Глубинном Мире. Этим владел Отшельник, про которого рассказывал старик. Больной знал только, что встреча с Отшельником — его последний и единственный шанс.
Отшельник жил в далекой горной стране, там, куда облака слетаются на отдых, где даже ветер, усталый, еле колышет редкие травинки среди замшелых каменных глыб.
— Надо получить визу, лететь самолетом, а потом уже нанять вертолет или мулов, — предложил больной.
— Нет, — улыбнулся старик, — к Отшельнику так не ходят. Я покажу тебе затерянную тропку среди скал. Никакая виза тебе не понадобится — ни один таможенник, ни один пограничник никогда не сунутся на эту тропку. Я тебе ее покажу. Иди по ней. С одной стороны будет крутая скала, с другой — сменяющие друг друга пропасти разной глубины с коварными оползнями, предательскими обвалами, ревущими водопадами. Если пройдешь — значит тебе суждено Пройти.
