Михаил Найми - Книга Мирдада. Необыкновенная история монастыря, который когда-то назывался Ковчегом
Будь вы на самом деле, хозяева норы, как говорите, давно б уже прорыли вы ход не только на земле, но и на солнце и на других светилах небосклона.
Усердно крот свой темный ход копает, но вам не нужно пальцем шевельнуть, чтоб к свету проложить себе дорогу. Вы, сидя здесь, в гнезде, вперед воображение пустите. Оно ваш проводник. Оно вам путь божественный проложит среди сокровищ дивных бездорожья, что царством вашим зиждется пока. Ему доверьтесь и за ним идите, наполнив сердце смелостью, отвагой. Его следы, следы воображенья, оставленные на звезде далекой, послужат верным знаком вам, приметой, что сами вы укоренились там. Ведь вы не можете представить ничего, что не было бы в вас или хоть частью вас.
Занять не может дерево земли той больше, что занимают его корни. Но человек объемлет бесконечность, поскольку в ней он сам укоренен.
Не стоит ограничивать себя. Займите все пространство, чтоб не было бы мест, где б вы не побывали. Распространитесь, чтоб целый мир был там, где вы. Растите ввысь и вширь и встретьте Бога, там, где сами встретитесь с собой. Распространитесь! Станьте больше!
Зачем же вам трудиться в темноте, уверовав, что тьма непроходима? И если слепоты своей не стыдно, и если не стыдитесь темноты, то помните о светляках хотя бы, что видят в темноте.
Нет темноты, друзья мои. Есть только лишь степень освещенности, своя для каждого, смотря кому что нужно. Ваш яркий день вечернею зарею увидит феникс. А у лягушки ночью день. И если тьму саму разоблачить, она не станет облаченьем?
Учитесь быть открытыми и вещи без вуали лицезреть. Если ничто раскроет ваши тайны, оно само прикрытьем станет. Ведь крышка знает, что в горшке хранится. Но жалок тот горшок, что до краев наполнили червями и сняли крышку-
Я говорю вам, выдох ни один не может быть исторгнут из груди, чтоб скрытое все ветру не поведать. Взгляд ни один не соскользнет с очей, в себя все ваши страхи и улыбки, желанья и надежды не вобрав. Сон ни один не постучится в дверь, ко всем другим дверям не подойдя. И потому следите вы за тем, как смотрите. Следите и за тем, какому сну вы распахнете двери.
Хотите жить без боли и забот? Мирдад вам с радостью укажет путь.
Глава 9
Путь к жизни без боли. Братья хотят знать, является ли Мирдад Тайным пассажиром Ковчега
Микастер: Укажи нам путь.
МИРДАД: Вот вам путь к свободе от забот и боли:
Должны вы думать так, как будто мысли ваши на Небесах начертаны огнем, чтоб каждый мог их видеть. И так оно и есть на самом деле.
Должны так говорить, как будто мир — одно большое ухо, что хочет вас услышать. И так оно и есть на самом деле.
Дела свершайте так, как будто каждый поступок ваш в вас эхом отразится. И так оно и есть на самом деле.
Желайте так, как будто вы — само желанье. И так оно и есть на самом деле.
Живите так, как будто Бог нуждался в вас, чтоб жизнь свою прожить. И так оно и есть на самом деле.
Камбал: До каких пор ты будешь играть с нами в загадки? Ни один человек, ни одна книга еще не говорила с нами так.
Беннун: Открой себя, чтобы мы знали, как нам слышать тебя. Если же ты Тайный пассажир Ковчега, то докажи это.
МИРДАД: Ты хорошо сказал, Беннун. У вас ушей так много, что не слышите. Имей же вы одно, но то, что слышит меня и понимает, от доказательств отказались бы.
Беннун: Тот Тайный пассажир придет к нам, чтоб вершить Страшный Суд, чтоб судить мир, и мы, хранители Ковчега, должны быть с ним в суде. Пора ли нам готовиться к Суду?
Глава 10
Об осуждении и Судном дне
МИРДАД: Ни капли осужденья нет в словах моих, но только лишь Святое Пониманье. Я здесь не для того, чтоб Мир наш осудить, наоборот, чтобы освободить от осужденья. И только лишь невежество рядится в парик и мантию, оно чертит законы и границы, ведомое желаньем наказать.
Невежеством является суждение Невежества. К примеру Человек. Не был бы он невеждой, не стал бы разделять себя надвое, тем призывая собственную смерть и смерть всего, что он творит в разъединенном мире.
И говорю я вам, что нету Бога и Человека — есть только Бого-Человек иль Человеко-Бог. Едино все. Однако все Единое сейчас разделено и преумножено.
Единство Бога — вот Божественный Закон, который был всегда. Закон, что сам себя провозгласил. Ему не нужно ни судов, ни судей, чтобы его признали повсеместно, чтоб уважали в нем достоинство и силу. Вселенная — вот явное свидетельство того. Ну, а неявное — тот глас единственный, что возвещает закон для всех, кто может слышать.
Ведь море, хоть оно огромно и очень глубоко, — всего лишь капля?
Земля — хоть широка она — всего лишь сфера неба?
Планеты — хоть много их — Вселенная одна?
А Человечество? Ведь все оно — всего один лишь Человек. А Человек с его мирами — абсолютное единство.
Единство Бога есть закон существованья. Другое имя этому — Любовь. И знать его, с ним жить в согласьи дружном — то значит жить в согласьи с Жизнью, следовать другим законам — то значит следовать законам Смерти и небытия.
Жизнь собирает воедино. Смерть разрывает на куски. Жизнь свяжет вместе. Смерть вас разделит. А Человек же двойственен, и он посередине. Он собирает через разделенье. Он связывает, только развязав. Сбирая, связывая, следует Закону, и Жизнь ему наградой. А разбросав и развязав, грешит против Закона, и Смерть — то горький приз его.
Себя вы осуждаете, и также судить вы будете людей, ну, а они осудят и себя, и всех других? Как страшен суд, и как ужасны судьи!
И два преступника, друг друга на виселице вздернувши, не так страшны, как судьи те.
И два вола в одном ярме, желающие охомутать друг друга — те не так смешны.
Не отвратительны настолько два трупа в одной могиле, приговорившие друг друга к смертной казни.
И двух слепых, друг другу вырывающих глаза, не жаль настолько.
Отвергните же вы места в судействе. Ведь чтобы осудить кого-то или что-то, должны не только знать Закон и жить в согласьи с ним, но и уметь выслушивать все «за» и «против». Кого в свидетели возьмете вы?
Быть может, ветер вы призовете в зал суда? Ведь помогает он, способствует всему, что в поднебесие творится.
А может, вызовете звезды? Участники они событий в мире всех.
Иль, может быть, повестку вы пошлете всем умершим, с Адама и до наших дней? Ведь мертвые живут в живущих ныне.
Дабы собрать всю бездну доказательств, в свидетели придется Космос звать. Когда же сможете приветствовать вы Космос, исчезнет сама надобность в суде. Судейские места освободите, позвольте вы Свидетелю судить.
Кто знает все, не станет осуждать.
Собрав свои миры все воедино, не будете вы осуждать того, кто за пределами остался. Ведь будете вы знать, что отчуждение уже есть наказанье, что сам себя жестоко наказал безумен, миру противопоставив. Не будете того винить, кто сам себя винит, поможете ему не осуждать себя.
А ныне Человек так перегружен той ношей, что сам же и взвалил. Трудна, извилиста его дорога. И осужденье каждое есть груз, и для судьи, и для того, кого он судит. И коль хотите, чтобы ваша ноша была легка — совсем вы не вините. И коль хотите, чтобы растворилась она сама в себе, чтоб утонула и чтоб навеки потерялась в Слове — пусть Пониманье правит каждым шагом, и вам дорогу гладкую укажет.
Нет осуждения в устах моих, но только лишь Святое Пониманье.
Беннун: А как же Судный день?
МИРДАД: Да, каждый день ваш Судный. Любой поступок, каждое дыханье — все взвешено. И ничего не скрыто, ничто не остается неучтенным.
Нет мысли, нет поступка, нет желанья, что не оставят по себе следа в мыслителе и в деятеле. Все они собой являют точный образ того, кто мыслит, действует, желает. Все, что в согласии с Законом Бога — все в чаше Жизни собрано. Все, что ему противится, на чашу Смерти ляжет мертвым грузом.
Ведь дни твои, Беннун, совсем несхожи. Какие-то проводишь безмятежно — и, значит, собираешь урожай часов, прожитых праведно.
В другие небосклон души твоей затянут облаками. Те дни — плоды часов, когда наполовину спал ты и силы Смерти отдавал, и в то же время ты был наполовину жив.
Бывает же и так, что попадаешь в бурю, и над тобой гроза бушует, и, точно щепку, в стороны кидает. Удары сверху получаешь ты, и снизу плетью хлещут, и ты лежишь лицом в грязи, и молишь об одном — чтоб никогда на свет ты не родился. Такие дни — плоды часов, что ты провел в сопротивлении Богу.
И то же с миром. Грозовые тучи не менее страшны, чем те, что были во времена Потопа. Откройте же глаза, и будет вам дано увидеть.
Когда вы смотрите на облака, гонимые на север южным ветром, вы говорите: скоро будет дождь. Но где же ваше здравое сужденье, чтоб точно также вам определять путь облаков на небе человека? Да разве вы не видите, как крепко держат вас свои же сети?
Освобожденья день грядет. Как страшен он! Опутали и сердце, и душу Человека те сети уж давным-давно. И разорвать их можно лишь вместе с плотью человека, переломав ему хребет. Да люди сами рвут и раздробляют.
