Антонина Соколова - Магия ворожбы и гадания
Заговор второй о том же
«Встану я в ночь под Ивана Купала, возьму в руки два трепала, кочергу схвачу и на Лысую гору полечу. Оттуда длинным помелом сгоню всех ведьм в такой-то дом (имя), пусть бабищи наполняют все его жилище и поселят между мужем и женой (имя) страшное злище, такое, какого нет и на адском днище. Пусть в этом доме муж и жена будут жить как с сатанихой сатана, ни любви, ни радости, а только одно зло да гадости, брань вечная, ссора бесконечная и угроза бессердечная. Возьму я кочетыг, сковыряю шляпу, надену на левую ногу, на голову обряжу лапоть, вместо бороды – мочалу, вместо усов – метлу, и сяду я у них где-нибудь в углу и буду им каждый вечер казаться, и будут они меня пугаться, да из-за этого между собою ругаться, а я буду хохотать и улыбаться, а когда они лягут по разным местам спать, я примусь по избе от радости плясать. Иду, поднимаюсь, на Лысую гору собираюсь, готовься дом, где скоро будет все вверх дном, от мала до велика, в закромах вместо зерна будет пыль одна да повилика. Пусть мои речи будут как картечи, как гром в ночи, как огонь в печи: едки, метки и сбыточны».
Заговор на разлучение
«Волк идет горой, домовой водой, они вместе не сойдутся, думы их разойдутся, добро они не творят, ласковых речей между собой не говорят, так бы и рабы (имена) между собой жили, вместо дружбы друг к другу зло питали, ссорились, друг друга хулили, попрекали, она бы на него как змея шипела, как лед бы к нему охладела, а он бы на нее шутом глядел, бегал бы от дел, занимался бы тем-сем, а больше ничем. Пусть эти слова камнем в их сердца упадут и желанный плод дадут. Эти слова взял я со дна омута, где водяные живут и злые сети ткут, раздором подшивают, оторачивают ненавистью человеческой. И пусть они будут такими, какими есть, ни хуже, ни лучше».
Заговор девушки от тоски
«От востока до запада, от севера до юга, от реки до моря, от моря до океана, от пути до перепутья пролегала путь-дорога, всем дорога большая, старшая. По той дороженьке шли дщери Иродовы, несли в руках прутья ивовы и другие сучочки, на которых не росли почки, не расцветали цветочки. Шли те девы кости сушить, тело знобить, недугами людей мучить. Шли они ни далеко, ни близко, с юга и севера, с востока и запада, от Белого моря, от Черного моря, на город Иртыш, среди этого града стоит терем боярский; живет в этом тереме красная девица в скуке и тоске по незнаемой беде. Вы, дщери лукавые, не ходите по пути к тому терему тело знобить, кости сушить, красну девицу из водить, идите вы, дщери Ирода, во чисто поле, где ковыль растет, ветер песни поет, сядьте вы там на травушку, на муравушку, где сидит тоска, аки тень суха, и велите тоске, чтоб она, тоска, сестру родную от девицы прочь всю повыгнала, чтоб рабе (имя) было весело, точно в майский день птицам в рощице, чтоб цвела она, как цветы весной в утро майское, а не послушает она, так вы прутьями ее взвошейте, да воскрикнула и ушла бы прочь, прочь от девицы. Этот заговор крепко-накрепко заповедую другу-недругу, чтоб его никто одолеть не мог. Он силен-могуч, как подземный ключ. А и сбыточен верней смертушки».
Заговор от любовной тоски и печали
X X
Сокрушение
окрушение
крушение
рушение
ушение
шение
ение
ние
ие
е.
X X
На листе чистой бумаги напишите, как написано на рисунке; старайтесь писать, чтобы нижние буквы были против верхних, а по углам квадрата напишите римскую цифру X, зашейте в чистую полотняную тряпочку и повесьте на шею, как ладанку. Написанную бумажку сложите вчетверо и носите на теле.
Библиомантия
Дар прорицания – дар божий: вот почему злоупотребление им есть обман, который подлежит наказанию. Когда у скифов случалось, что предсказание их прорицателя не оправдывалось, они сковывали его по рукам и ногам, бросали на устланные вереском и влекомые быками повозки, а затем сжигали на них.
Мишель Монтень
Поэзия и прорицания
Желание знать будущее порою превращается в самую настоящую потребность. Оно вполне понятно у человека во всякое время, при любой культуре; еще в отдаленные времена жизни человечество создало богатейшую пророческую литературу, как на Древнем Востоке (каковы, например, иудейские пророческие книги, откровения), так и у античных народов (Сивиллины книги, libri fatales у этрусков). Этому же стремлению обязаны своим происхождением древнехалдейская астрономия, средневековая астрология, античные оракулы различных типов (Додонский, Дельфийский и проч.); тому же стремлению обязаны своим началом бесконечные в своем разнообразии способы гадания, как средство заставить высказаться высшую силу, будет ли это языческое божество или христианский Бог; в различных явлениях природы, в различных событиях жизни человека, в комбинации этих событий стараются видеть указующий перст судьбы, божества. Понятия о гадании и пророчестве становятся весьма близкими в сознании человечества.
Еще в древние времена отдельные личности получали особенную славу людей, обладающих даром предвидения, даже иногда специально какого-нибудь рода. Самым блестящим в ряду этих людей был, разумеется, Орфей, легендарный певец и философ фракийского происхождения, имя которого связано как с ранней историей греческой литературы, так и с историей греческой религии, в которой он является установителем особого вероучения и религиозных обрядов и учредителем секты, названной по его имени орфиками. Он считался сыном фракийского царя Эагра, бога реки, и музы Каллиопы (хотя, по некоторым сказаниям, Орфей был сыном Аполлона, его учеником и учредителем в честь его культа, однако это лишь сказания, поскольку он в таком случае не пользовался бы поддержкой бога Гермеса). Он жил в догомеровскую эпоху и, как явствует из мифов, общался с языческими божествами древней Эллады. Его лира издавала такие чудные звуки, что дикие звери выходили из своих логовищ и следовали за ним; деревья и скалы сдвигались со своих мест, чтобы послушать его дивную игру. Из мифологических сказаний об Орфее особенно распространен миф о спуске певца в подземное царство за своей погибшей женой Эвридикой. И несмотря на то что покровительствовал певцу сам бог Гермес, что даже адский трехглавый пес Цербер был умилен звуками его лиры, что снизошли к нему даже правители ада Гадес и Прозерпина, так и не смог он вывести жену из ада в силу пресловутого женского любопытства. Конец поэта был ужасен и трагичен: окончательно потеряв Эвридику, Орфей влачил жизнь в одиночестве, чуждаясь женщин или, по некоторым сказаниям, перенеся свою любовь на юношей. По сказаниям позднейших мифографов, Орфей участвовал в экспедиции аргонавтов в Колхиду; при звуках его лиры море не шумело; двигавшиеся скалысимплегады остановились на месте, чтобы пропустить корабль «Арго», и с тех пор остались прикованными на своих местах; благодаря его игре был усыплен дракон, стороживший золотое руно в Колхиде, и выполнена трудная задача аргонавтов – достать это руно. По одним сказаниям, Орфей умер от тоски по Эвридике; его могилу показывали в Пиерии, возле Пимплейского источника; фракийцы рассказывали, что соловьи, свившие гнезда возле могилы поэта, пели приятнее и громче прочих соловьев. По другому сказанию, Орфей был растерзан спутницами Диониса – менадами то ли за непочтение к культу Диониса, то ли за ревность к памяти Эвридики. Овидий в своих «Метаморфозах» рассказывает, что менады, убив Орфея своими тирсами [3] , растерзали его труп, раскидали части его по долине Гебра, а голову и лиру бросили в реку, которая вынесла останки певца в море и принесла к Лесбосу; здесь, в Антиссе, в память поэта был поставлен жертвенник.
Все это звучит довольно сомнительно, поскольку именно Орфей сделал больше всех для установления в эллинистическом мире культа Диониса. Однако такая концовка легенды вполне соответствует двойственной природе человека – любовь толпы может моментально превратиться в ненависть и наоборот.
Желающих узнать об этом мифе поподробней отсылаем к богатейшей мифологической литературе, мы же ограничимся тем, что укажем, какое исключительное значение придавалось в древности поэзии, как занятию, роднящему людей с богами. Орфей является создателем особой религии и провозвестником учения и мистерий Диониса; его поэзия легла в основу философии орфиков и орфического учения. От этого учения ровно один шаг до монотеизма. Другими словами, если бы Христос не родился в Иудее, он непременно возник бы в Элладе. Однако сослагательного наклонения история не знает. Продолжателями Орфеевой поэзии во Фракии считались Лин, Филаммон, Фамирид, Евмолп и Мусей.
Вообще, начиная с глубокой древности поэзии придавалось великое прорицательное значение. В стихах изрекали свои предсказания не только легендарные Кассандра и Тиресий, но и храмовые оракулы Античности. Наверное, пошло это от того, что наши предки осознавали, насколько велика пропасть между человеком обычным, разумным, и человеком творческим, которому доступны моменты озарения. А еще бо́льшая редкость в нашем сообществе – человек не просто творческий, талантливый, но отмеченный печатью гениальности. Да, печать эта порой остается на челе поэта ненадолго – гении часто подвержены вспышкам буйства, пьянства, ревности, отчаяния; удары судьбы они переживают особенно тяжело, но… на то они и гении; получив свыше столь великий дар, человек просто обязан оплатить его по высшей ставке.
