Филип Боневитс - Реальная магия
Обзор книги Филип Боневитс - Реальная магия
Филип Боневитс
Реальная магия
Артуру Эвелону, Алестеру Кроули и Эйлин Гэррит
Вступление
Вы не найдете в этой книге того, что ожидаете найти; даже для меня она оказалась не такой, как я ожидал. Ее смысл полностью раскроется лишь после того, как она устареет.[1]
В наши дни почти все интересуются оккультизмом, и многочисленные шарлатаны и халтурщики не замедлили этим воспользоваться. Существует множество взаимообусловленных причин такого неожиданного интереса. Отчасти, это присущее человеку стремление к знаниям (а значит, и к власти); отчасти, пробуждение древних инстинктов во времена глобального кризиса; отчасти, неприкрытый страх перед современными технологиями и ощущение собственной беспомощности перед лицом тех «чудовищ», которых мы создали. Общее количество причин нынешней одержимости магией и экстрасенсорным восприятием (ЭСВ) стремится к бесконечности. Я не знаю все причины, да и не стремлюсь узнать.
Вот урок номер один для целеустремленного человека (цель может быть гораздо более значительной, чем желание стать чародеем или мистиком): не бойтесь говорить «я не знаю» или у меня недостаточно сведений». Такое признание не является признаком слабости и в конечном счете становится вашим величайшим преимуществом.
Если вы хотя бы поверхностно знакомились с литературой по магии, мистицизму и ЭСВ, то, наверное, заметили, что книги, посвященные этим предметам, обладают определенным сходством. В них почти неизменно в разных пропорциях сочетаются два основных подхода к изложению материала. Для документального подхода характерен стиль «альбома вырезок» или «сборника рецептов», где перемешаны многочисленные предрассудки, научные предположения и примитивные ужасы. Второй подход можно назвать «путь к Спасению». Читателю сообщается, каким образом он может овладеть различными силами на пути к Просветлению. По сути дела, это религиозный, или теургический, подход. Греческое слово «теургия» первоначально означало «божественный промысел», но позднее стало известно как «использование магических средств для достижения религиозного спасения».
Кроме того, почти все подобные книги высоконравственны: их авторы изучают и интерпретируют предположительно природные феномены с религиозной и этической точек зрения. Поражает воображение обилие моральных предрассудков и даже фанатизма в этой области. Поскольку у нас преобладает христианская культура, большая часть доступных нам старых рукописей отражает именно христианскую точку зрения. Отсюда возникает всякая неразбериха, связанная с «проклятиями до десятого колена», демонами, таскающими ведьм за волосы, чародеями, которым необходимы христианские молитвы, чтобы их заклинания работали, утверждениями о порочности сексуальной магии и так далее. В сущности, это проявления того самого менталитета, который испокон веку отождествлял болезни с одержимостью демонами, а молнии — с любым богом, который в то время был в моде. Все индийские, китайские и арабские манускрипты, посвященные магии, отражают религиозные воззрения их авторов. Даже работы современных парапсихологов и этнологов проникнуты тем, что Эшли Монтегю и другие называли «предрассудками современного поклонения Науке, как религии».
Как правило, эти книги написаны самозванными «экспертами», косвенно или открыто заявляющими о своем праве на распространение Абсолютной Истины. В своих сочинениях они часто провозглашают некие «вечные истины», которые тысячелетиями сохранялись некими тайными обществами или которые были открыты автору «высшими существами». Надо полагать, тайное общество не может выставлять свои принципы на всеобщее обозрение, иначе оно перестанет быть тайным, не так ли? А высшие существа, конечно же, обитают на ином плане бытия, но, к глубокому сожалению, с ними никак нельзя вступить в контакт… хотя они действителъно проявили величайшую мудрость в выборе своих пророков, не правда ли?
Это весьма странная, хотя и почти всеобщая, тенденция. Человек, обладающий несомненным талантом в одной небольшой области оккультизма, мгновенно становится «экспертом» во всем, что хотя бы отдаленно связано с оккультными науками. После его смерти репутация и предположительная точность его пророчеств возрастают с поистине волшебной скоростью, и над его могилой возводится храм новой мини-религии. Все когда-либо сказанное нашим пророком печатается и перепечатывается, а его ошибки благоразумно замалчиваются. Возьмем, к примеру, Эдгара Кейси, превосходного диагноста, обладающего телепатией, телекинезом, и бесподобного целителя. Он неожиданно начал изрекать пророчества на различные темы, от летающих тарелок и реинкарнации до возрождения Атлантиды (которая, по его предсказаниям, должна была подняться из океана в 1959, 1963, 1968, 1970 и 1972 гг., в зависимости от порядкового номера издания его книги). В результате последователи разочаровались в нем и усомнились даже в тех талантах, которыми он несомненно обладал.
Возможно, у вас уже возникает вопрос, к чему все эти разглагольствования? Может быть, я собираюсь продемонстрировать существенное отличие от своих предшественников? Совершенно верно! Действительно, я считаю эту книгу уникальной. Это первое истинно научное междисциплинарное исследование мировых схем оккультизма. Своим появлением на свет оно обязано методикам обучения, не существовавшим до начала этого десятилетия, и весьма неординарному складу ума, сформированному некоторыми необычными переживаниями.
В течение последних нескольких лет лучшие умы одного из славнейших университетов мира читали мне лекции, кричали на меня и проклинали на все лады. Сумев пережить эти сумасшедшие годы и сохранить при этом рассудок и индивидуальность, я получил в июне 1970 г. первую в мире степень бакалавра магии и тавматургии.[2]
Совершенно неожиданно, в возрасте двадцати одного года, я оказался Авторитетом. С формальной точки зрения, я, безусловно, являюсь единственным в мире академически квалифицированным экспертом по магии, но само по себе, одно это звание мало что значит. В конце концов, новоиспеченный магистр юриспруденции не вполне готов к заседаниям в Верховном Суде (хотя такое назначение могло бы иметь интересные последствия); выпускник медицинского колледжа едва ли сможет провести операцию по пересадке сердца, а степень бакалавра искусств еще не делает из человека Микеланджело. Степень бакалавра — это всего лишь начало. Она показывает, что студент готов к настоящему обучению.
Итак, являюсь ли я экспертом в чем бы то ни было? И если нет, то почему я пишу очередную книгу о магии, если рынок подобных изданий уже переполнен? То есть движут ли мною иные потребности, чем нужда в деньгах, неудовлетворенное честолюбие или желание «застолбить» свое особое положение в общественном мнении? Я не обладаю многими естественными и сверхъестественными талантами, зато мне повезло с другим даром, достаточно редким в наше время всеобщей специализации: способностью упорядочивать информацию и создавать схемы или «обобщения». Людей, обладающих универсальным складом ума, можно пересчитать по пальцам; единственный, кого я могу назвать сразу, это Бакминстер Фуллер, его уровень значительно выше моего. Можно сказать, я специализируюсь в том, чтобы не специализироваться ни на чем в особенности.
Как и все остальное в жизни, это имеет свои преимущества и недостатки. Разумеется, я не могу работать один, поскольку должен вступать в контакт с десятками экспертов в различных областях знаний, чтобы заполнить пробелы в моих знаниях. Это означает (скажем прямо и покончим с этим), что в мире есть тысячи людей, гораздо лучше меня
разбирающихся в конкретных небольших областях и аспектах оккультных наук. Зато междисциплинарный подход (использование данных и методов из различных наук и искусств) дает мне свободу, о которой специалисты могут только мечтать. Выход за рамки теории и снятие мысленных запретов высвобождают бесконечный поток новых идей для исследования. По большей части, эти новые идеи и теории так и не находят реального применения, но то немногое, что остается после изучения, не может быть открыто иным способом. Выражаясь метафорически, я могу отступить назад и увидеть гобелены мысли там, где специалисты видят лишь переплетение случайных нитей (хотя, как уже было сказано, они могут различать эти индивидуальные нити гораздо лучше меня).
Уникальность моего метода и право называться «экспертом» заключается в том, что я впервые поместил оккультизм под линзы междисциплинарного микроскопа, расчленив и исследовав его по научной, но гибкой методике, и изложив результаты своих исследований простым, понятным языком. Этот последний аспект, в большей степени, чем любой другой, должен расстроить официальных ученых и оккультистов.
