Сиддхартха Гаутама - Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо)
– О Победоносный! Почему сын домохозяина хотя не имел глаз, ушей, носа, языка, рук и ног, однако сразу же после рождения стал владельцем семейного имущества?
Победоносный сказал домохозяину:
– Твой вопрос замечателен. Хорошенько внимай и запоминай, а я тебе разъясню.
– Так и сделаю, – отвечал домохозяин.
И сказал тогда Победоносный:
– В давно прошедшие времена у одного домохозяина было два сына. Старшего сына звали Даяка, младшего – Врит- та. Оба брата с малолетства были очень смелые, но совестливые, говорили правду, всегда с радостью совершали даяния и оказывали защиту беднякам. За такое великое благочестие к благостность их прославляли все жители страны, а царь назначил старшего брата судьей, разбирать, кто правый, а кто виноватый.
В то время жителей той страны если давали друг другу в долг, то по царскому закону шли к судье и ставили его свидетелем; других же свидетельств не требовалось.
Как-то раз один купец, собиравшийся уходить в море, попросил в долг у Вритты большую сумму денег на разные нужды. У Вритты был малолетний сын. И вот он, взяв с собой сына и одалживаемые деньги, пришел к своему старшему брату и сказал:
– Купец получает от меня это имущество в качестве беспроцентной ссуды. Вернувшись из-за моря, он возвратит его. Если я умру, то долг получит мой сын. Знай это, старший брат.
– Быть по сему, – отвечал на это старший брат.
Спустя некоторое время домохозяин Вритта скончался.
А тот купец потерял в море свой корабль, но, схватившись за доску, спасся и с пустыми руками вернулся домой. Тогда сын Вритты подумал: «Купец, потеряв корабль и все имущество, вернулся домой с пустыми руками. Значит, богатство мое пропало и не стоит его требовать».
Но тот купец, сделав заем в другом месте, снова отправился за море. На этот раз он раздобыл много драгоценностей и благополучно вернулся. Дома он подумал так: «Прежде тот сын домохозяина с меня не требовал долга. Или же он по своему малолетству забыл о нем, или же считал, что у меня ничего нет. Дай-ка я проверю».
Он надел богатые одежды, сел на прекрасного коня и отправился на рынок. Сын домохозяина, увидав его в богатых одеждах и верхом на прекрасном коне, подумал: «Этот человек заимел богатство, пусть возвращает долг!» И, подумав так, он направил к нему посыльного с письмом, в котором говорилось: «Не вернете ли вы сейчас свой долг?»
– Да будет так, – ответил купец, а сам решил: «Из-за того что я очень много задолжал этому домохозяину, все мое состояние пойдет прахом. Надо что-нибудь предпринять». И он взял драгоценный камень, пришел к жене судьи и обратился к ней с такими словами:
– О госпожа! Знай, что я когда-то одолжил у домохозяина Вритты небольшую сумму денег. Сейчас сын домохозяина требует долг. Прими эту драгоценность стоимостью в десять тысяч лянов золотом, и пусть судья, когда мы оба придем в суд, скажет, что он ничего не видел и не знает.
Жена сказала:
– Мой муж очень честен и никогда не лжет, поэтому ничего не получится. Но я его попрошу. – И приняла драгоценность.
Когда вечером вернулся ее муж, она подробно изложила просьбу купца.
Судья сказал:
– Царь поставил меня судьей, потому что я всегда был честен и никогда не лгал. Если я произнесу ложь, то это будет несовместимо с моей честью и достоинством.
На следующий день пришел купец, и жена судьи, передав ему ответ мужа, хотела вернуть драгоценность. Однако купец, вручив ей еще один драгоценный камень – стоимостью в двадцать тысяч лянов золотом, сказал:
– Такая безделица, как одно слово, принесет тебе тридцать тысяч барыша. Если же выиграет мой противник, то ты не получишь и медной монеты.
«Это дело нечестное», – подумала жена судьи. Но, желая заполучить дорогой драгоценный камень, согласилась выполнить поручение купца.
Вечером, когда вернулся муж, жена снова попросила его выполнить ее просьбу, если это возможно.
Муж ответил на это:
– Это нечестно. Я назначен судьей, потому что не лгал. Если же я солгу, то в этой жизни лишусь доверия всех живущих в здешнем мире. В будущих же рождениях подвергнусь мучениям на протяжении бесчисленного количества калп.
А у судьи был маленький сын, который еще не мог ходить, а только ползал.
Тогда жена судьи сказала мужу:
– Поскольку мы с тобой супруги, то даже в рискованном деле ты не должен от меня отступаться. Если же ты отступаешься от меня в такой безделице, то я и жить не хочу. Если не исполнишь моей просьбы, то убью сына и умру сама!
Муж, услышав такие слова, подумал: «Я сейчас похож на человека, который подавился и не может ни выплюнуть, ни проглотить. У меня один-единственный сын, и если он умрет, то не будет наследника моему достоянию. Если же я сделаю так, как гозорит моя жена, то никто в этом мире не станет мне больше верить, а в будущих рождениях я навлеку на себя многочисленные муки».
Но скрепя сердце судья согласился выполнить просьбу жены, которая, очень обрадовавшись этому, сказала купцу:
– Мой муж согласен, поступай, как задумал.
Купец также очень обрадовался. Он вернулся домой, приказал убрать ездового слона различными драгоценностями., надел богатое платье и, сев на слона, отправился на рынок.
Сын заимодавца-домохозяина увидел такое, очень обрадовался и подумал: «Этот человек владеет богатством». Он подошел к всаднику и, глядя на него снизу вверх, сказал:
– Знает ли почтенный домохозяин, что он должен вернуть мне долг?
Купец, притворившись ошарашенным, возразил:
– Я не помню, чтобы был тебе что-либо должен. Что за долг и кто этому свидетель?
Сын домохозяина сказал:
– В таком-то году и в таком-то месяце ты сделал заем у моего отца, и судья знает, что занятое ты должен вернуть мне, Так чего же ты прикидываешься дурачком!
– Я не помню, чтобы я у тебя брал взаймы, – возразил купец, – если есть свидетель, то пойдем к нему.
Юноша с купцом пришли к судье, и юноша сказал:
– В прошлом этот человек взял у моего отца взаймы. Разве ты, дядя, не был этому свидетель?
– Я ничего не знаю, – отвечал дядя.
Племянник, потрясенный таким ответом, спросил:
– Разве дядя не помнит, как он своими руками вручал этому человеку наше имущество, когда тот совершал заем?
– Не было такого, – ответил дядя.
Тогда юноша в гневе сказал своему дяде:
– Царь тебя поставил судьей за твою правдивость, и все люди тебя называли правдивым. Но если ты со мной, сыном твоего брата, так поступил, то нечего и говорить о том, как ты решал дела других людей. Правда это или ложь? Правда!
Затем Победоносный, обратившись к домохозяину, сказал:
– Если ты хочешь знать, кто был тот судья, то не думай ни на кого другого: им был нынешний Менцзицьзи, лишенный органов чувств. Поскольку он в то время солгал, то после своей смерти возродился в великом аду живых существ и подвергался различным мукам. Освободившись из ада, он на протяжении пятисот рождений появлялся на свет куском мяса, лишенным органов чувств. Но, в силу того что он в свое время с радостью совершал даяния, он рождался всегда в богатой семье и унаследовал богатства. Последствия как благого, так и злого деяния не пропадают и длительное время дают себя знать. Поэтому прилежайте и не грешите ни телом, ни словом, ни помыслом.
Многочисленные окружающие, выслушав сказанное Победоносным, воистину возрадовались. Некоторые обрели духовные плоды от первого до четвертого, другие же породили помыслы о наивысшем духовном пробуждении.
Глава восемнадцатая.
О бедной женщине, преподнесшей в дар материю
В то время Победоносный пребывал в городе Шравасти, в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. Тогда в той стране жена одного домохозяина родила дочь. Девочка отличалась от других детей благородным обликом и необычайной красотой. И на свет она появилась, окутанная мягкой белой материей. Родители очень удивились этому и показали дочь гадальщику. Гадальщик, посмотрев на девочку, установил, что она отмечена знаком великой благой заслуги, и нарек ее Гармо, что означает «Белая».
Девочка Гармо росла, и вместе с этим увеличивалась в: размере материя, покрывавшая ее тело. Когда девочка выросла, то многие жители той местности хотели взять ее в жены. Отец с матерью, подумав о свадебных украшениях для дочери, обратились к мастеру и заказали ему золотые и серебряные украшения. Увидев заказанные украшения, дочь спросила родителей:
– А это для чего?
– Это твои свадебные украшения, – отвечали те.
– Но я хочу вступить в монашество и не собираюсь за- муж, – сказала им дочь.
Родители согласились с желанием дочери и тут же достали материю, собираясь шить монашеское одеяние.
– Для чего эта материя? – спросила тогда дочь.
