Стивен Бах - Башар Асад. Приход к власти
– Кто это сделал? – спросил он серьезно.
– Если я расскажу, вся моя семья погибнет, – девушка внезапно занервничала.
– Не нужно бояться, – сказал Башар, – я могу его остановить.
Кира опустила глаза. Башар взял ее за руку.
– Расскажи мне. Не ради себя. Ради того, чтобы это не повторилось, – попросила Джахиза.
Кира дрожала. Через минуту она с трудом подняла голову и посмотрела в глаза Башару. Она была похожа на измученного пленника совести, совести, которая кричала внутри нее каждый день.
– Я не могу рассказать. Он грозился убить меня. Предлагал деньги. Я отказалась.
– Я не буду тебе ничего обещать, – сказал Башар. – Ты все равно нам не поверишь. Я хочу лишь одного – быть хорошим человеком. И знаю одно, зло должно быть наказано.
– Я не хочу никого наказывать.
– Ты можешь помочь нам в этом деле. Если мы схватим его, твоей семье ничего не будет угрожать.
– Я бы хотела помочь, но не могу, – с грустью сказала Кира.
– Ты веришь ему, но не веришь нам? – воскликнула Джахиза.
Кира поднялась из-за стола, качая головой. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней.
– Зря я приехала.
– Стой! – крикнул Башар и остановил ее.
Он с трудом усадил ее за стол, несколько посетителей оглянулись на них.
Башар вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографии молодых девушек и раскидал на столе перед Кирой.
– Это жертвы насилия в моей стране. Каждый год! Каждый год тридцать человек. Ты думаешь, твое молчание помогло им? Думаешь, ты спасешь свою семью? Ради чего? Все, что я хочу – это остановить его. Тебе сложно, но у меня нет времени играть в психолога.
– Хорошо, хорошо! – крикнула Кира. – Я расскажу. При одном условии, чтобы нас никто не слышал.
* * *17 мая 2000 года, Лондон. Гостиница Хилтон. Президентский люкс.
Башар сидел напротив девушки. Кира выкурила половину пачки сигарет, прежде чем морально подготовилась. Ее рассказ был прост.
Это произошло на четвертый день в Сирии. Кира приехала в Дамаск со своим парнем и подругой. Они долго гуляли по городу. Планировали заодно заехать в Иорданию и посетить место съемок, где снимался фильм «Индиана Джонс».
– Утром мы были уже в автобусе. На полпути, прямо в пустыне, нас остановил военный патруль. Проверили документы. После переговоров по рации они сняли с автобуса меня и мою подругу. Мы сопротивлялись, но они угрожали нам. Моего парня избили. Приклад автомата раскрошил ему ухо, так что он потерял сознание. По дороге моя подруга сбежала. Они не стали преследовать.
– Как выглядели солдаты? – спросил Башар.
– На них была синяя униформа. Они много ругались. Все были высокими, мускулистыми, а глаза казались такими пустыми и лишенными жизни, как та земля, куда нас занесло.
– Они говорили на арабском языке?
– Я не могла понять их речь. Они говорили быстро. Иногда переходили на ломанный английский.
– Ты запомнила их имена?
– Нет… Ах да. Главного они называли Фалько.
– Фалько? Ты не ошиблась?
Девушка медленно покачала головой.
– Нет. Я точно помню.
– Хорошо, продолжай.
– К обеду меня привезли на военную базу.
– Можешь вспомнить номер военной базы?
– Нет. Я ничего не видела. Мне завязали глаза. Всю дорогу ко мне приставали. Они смеялись и издевались, правда, их главный не давал им меня… использовать. Он берег меня для себя. Я так думала тогда. Но я ошиблась. Меня заперли в каком-то сарае. Дали попить воды. Время тянулось неимоверно медленно. К вечеру прибыл большой начальник. Я поняла это по суете снаружи. В ту ночь он и пришел ко мне. Та ночь стала самой длинной в моей жизни. Он постоянно кричал, бил меня, а между делом много пил.
– Он знал, что ты иностранка?
– Знал. Я говорила ему, но он лишь смеялся мне в лицо. Утром меня отвезли в Дамаск на военном грузовике. Фалько сопровождал меня. Сделал копию моего паспорта, затем оставил меня в гостинице. Он говорил на ломаном английском. Извинился за своего начальника. Попросил обо всем забыть. А если я не послушаюсь, обещал найти мою семью и убить.
– Ты обращалась в полицию? В консульство?
– Нет. В тот же день отыскала своих друзей и покинула Дамаск. В тот день даже не было прямых рейсов в Лондон. Мы полетели транзитом. Все что угодно, лишь бы покинуть Сирию поскорее.
Кира замолчала и стала смотреть вниз. Она стала тяжело дышать и никак не могла успокоиться. Башар взял ее за руку.
– Спасибо, Кира. Твой рассказ очень помог мне. Мы найдем их. Я примерно понял, о ком ты говоришь. Придет время, и ты получишь от меня фотографию твоего обидчика.
– Разве он не могущественен?
– Все меняется. Ты за рулем?
– Да, я на машине.
– Езжай домой на такси. Завтра заберешь машину.
– Хорошо… хорошо.
– И я понимаю, хотя это и маленькое утешение, я должен заплатить тебе.
– Вы предлагаете мне деньги? Нет!
Кира резко поднялась и направилась к выходу. Башар остановил ее.
– Не беспокойся, Кира. Я лишь хочу оплатить испорченный отпуск. Это плата за твои страдания. Ничего зазорного. За все нужно платить. И все нужно возмещать.
Джахиза сунула конверт в карман пальто Киры, а Башар нежно похлопал девушку по плечу.
* * *Самолет уже готовился к приземлению в аэропорту Дамаска. Башару показалось, что самолет только взлетел, как он уже идет на посадку. Документы, собранные группой следователей, не давали ему скучать.
Башар и Луго сидели друг против друга. Башар перебирал документы о преступлениях Кузнеца.
– Это не может остаться безнаказанным, – сказал Башар. – Более сотни случаев!
Луго ухмыльнулся.
– Мой отец знал об этом? – спросил Башар.
– Все эти годы.
– И?
Луго развел руками.
– У каждого есть слабости.
– Это, – Башар повертел папкой в руках, – больше, чем слабости. Я бы закрыл глаза на другие преступления… такое нельзя прощать. Нет, я понимаю. Отец ценит его за фанатичную преданность и непобедимое рвение в выполнении заданий, но всему есть предел.
Луго улыбнулся с умилением.
– До чего паршиво чувствовать твою наивность. Ты же полковник сирийской армии! Смирись.
– И не подумаю.
– Это только начало. Нужно держать себя в руках, иначе совсем расклеишься.
– Как прошла встреча?
– Все хорошо.
– Джахиза сказала, что ты не взял у девушки описания командира.
– Это ни к чему. Его имя приведет нас к кому следует. Про Фалько я хочу знать все. Джахиза, у тебя четыре дня, чтобы найти его досье.
* * *18 мая 2000 года, Дамаск, резиденция Хафеза Асада.
Башар гостил у отца, когда люди из группы 3 сообщили об уликах в отношении Робота. На видео, снятом в ресторане, камера не запечатлела помеченную карту, но на слабом отражении от стеклянного бокала кому-то показался крест. Этого оказалось не достаточно для полных доказательств.
В глубокой тайне, ночью был похищен водитель Робота и допрошен группой 3 для верности. В день объявления заговора, Робот очень нервничала и всю дорогу рисовала круги на бумажке. Обычно на встречах она была непреклонна, но в машине давала волю эмоциям. Эта бумажка была принята как улика, потому что осталась в машине и была отобрана у водителя. Эти улики уже убедили Башара.
Была срочно собрана группа захвата из самых преданных людей, которых нашел Альтаир. Башар и Луго стояли возле бойцов спецназа. Альтаир клялся в их надежности.
– Арестуйте Робота и заставьте ее говорить – Башар говорил с ноткой недовольства. – Только не переусердствуйте. Я не хочу, чтобы она себя оговорила. Просто, хочу знать правду.
Альтаир неуверенно кивнул.
– Можете не волноваться. Сделаем все в лучшем виде.
Луго стоял возле Башара. В нетерпении узнать его планы, он то по-отечески качал головой, то тяжело вздыхал.
– Все же я не уверен, что это она, – заметил Луго. – Единственное доказательство – это ее эмоции на бумажке и… показания водителя.
Башар заглянул в карие глаза Луго.
– Я знаю, этого мало. Но других ниточек у нас нет, а время идет. Используем все по максимуму.
– Ты главный, – сказал Луго. – Мой человек проверит записи. Хороший специалист по технической информации.
– Мы уже тысячи раз их просматривали, – раздраженно сказал Башар.
– Но не он, – ответил Луго. – Он хороший специалист, сделает все, что сможет.
* * *18 мая 2000 года. Средиземное море.
Башар и Луго срочно выехали в военную часть, где оттуда уже вылетели на вертолете МИ8 в Средиземное море, в двадцати километрах от порта Латакия. Всю дорогу их сопровождал Альтаир, инициатор поездки.
Полет оказался приятным, но приглушенный звук лопастей не давал Башару насладиться беседой.
Альтаир открыл дверь вертолета и приказал пилоту снизиться до десяти метров. Теплый морской воздух сразу наполнил кабину ароматом бескрайней романтики. Когда Башар выглянул в проем двери, ветер сразу ударил ему в лицо, сорвав черные очки в море.
