Гейл Форман - Всего один день. Лишь одна ночь (сборник)
Я не представляю, как ты отреагируешь на это письмо (это же как призрак из прошлого). Но независимо от того, что тогда было, я надеюсь, что у тебя все в порядке.
Совсем не то, что думал Уиллем. И версия Тора тоже ошибочная. Уиллему требуется пара секунд, чтобы прийти в себя, и когда он собирается с мыслями, то обращается в равной степени к той, прежней Эллисон, что написала письмо, и к той, что сейчас сидит рядом.
– Я не уехал, – говорит он. – Рад, что ты про меня не забыла. И все было совсем не в порядке.
– Теперь я в курсе, – отвечает Эллисон. – Думаю, что где-то в глубине души я знала все уже тогда, но мне не хватило мужества в это поверить. В тот момент мне казалось, что все хорошо, но это было совсем не так. А вот теперь все хорошо.
Уиллем складывает письмо, осторожно, словно реликвию.
– И у меня не хватило мужества…
Он возвращает письмо Эллисон. Та качает головой и тихо произносит:
– Я писала его для тебя.
Уиллем точно знает, куда положить это письмо. Рядом с фото, на котором он запечатлен вместе с родителями в день своего восемнадцатилетия. Туда, где лежат фото дедушки и его сестры Ольги, о существовании которой он, как и о существовании письма Эллисон, узнал лишь совсем недавно. Это письмо должно занять место среди важных вещей, которые Уиллем считал утерянными и которые теперь нашлись.
– Я до сих пор не понимаю, – говорит Уиллем. – Я был на Блумстрат в прошлом месяце, но никакого письма мне не передали.
– Странно, – признает Эллисон. – Саския и Анамик не говорили, что ты приходил.
– Кто? – переспрашивает Уиллем.
– Они там живут.
– А-а-а. Ну, мы не виделись. Я открыл своим ключом.
Эллисон смеется:
– Теперь понятно. Вы ведь незнакомы, хотя они знают про тебя. И еще…
Она делает паузу, а затем заставляет себя закончить:
– Ана-Лусия.
– Ана-Лусия? – спрашивает Уиллем. Он не вспоминал об этой девушке с самой их ссоры перед прошлым Рождеством. – Что с ней?
– Мы виделись, – отвечает Эллисон.
– Ты встретилась с Аной-Лусией?!
Эллисон вспоминает, как та сильно разозлилась. Кто-то из ее колледжа рассказывал, что Уиллем изменял Ане-Лусии с какой-то француженкой. Когда она услышала об этом, казалось, в голове Эллисон подтвердилось все плохое, что она подозревала в нем.
– И как все прошло? – спрашивает Уиллем.
– Мы не подрались, если ты об этом.
Уиллем морщится.
– Кажется, она была тебе не очень-то рада, – говорит он.
– Кстати, я не поняла, почему. Мы ведь даже незнакомы.
– Виделись. Один раз.
Эллисон качает головой:
– Нет. Я бы вспомнила.
– В Париже. В Латинском квартале.
Перед глазами Эллисон проносится ворох открыток, которые она просматривала в тот день, пока Уиллем разговаривал с какими-то «знакомыми». Неужели там была и Ана-Лусия?
– Но с чего ей меня ненавидеть? – спрашивает Эллисон, вспоминая, как ревновала его к любой девушке, которой Уиллем, казалось, был увлечен. Но ревность тут ни при чем. Ана-Лусия прямо-таки выбросила Эллисон из своей комнаты в общежитии.
– Потому что она застала меня за покупкой билетов на самолет – я собирался тебя искать, – честно отвечает Уиллем.
Билеты на самолет? Искать меня? Эллисон пытается переварить новую информацию. Но она по-прежнему не имеет смысла. Уиллем уехал в Испанию, чтобы встретиться с француженкой, с которой изменял Ане-Лусии. Эллисон подозревала, что это та самая Селин, хотя Селин сказала, что не виделась с Уиллемом с тех пор, как встретила их с Эллисон в Париже. Почему-то в тот раз Эллисон ей поверила.
И вдруг она понимает. Ревность заставляет людей видеть все в неправильном свете. Она ревновала к Селин и так насчет нее ошибалась. Но ведь сама Эллисон и была той Селин для Аны-Лусии.
Никакой француженки не было. Была американка, которую он встретил во Франции.
– То есть в Испанию ты не ездил? – задает очередной вопрос Эллисон.
– Испания? – переспрашивает Уиллем. – Нет, я поехал в Мексику.
Чем больше вопросов проясняется, тем больше появляется новых. Но Уиллему нужно идти – у него встреча с Петрой и Линусом. Однако расставаться друг с другом они не хотят. Им так хочется побыть вдвоем, поговорить еще немного.
Уиллему хотелось бы взять Эллисон с собой, спрятать ее в карман. Но сейчас ему предстоит встретиться с Петрой, его капризным режиссером, которая, он знает, пришла в ярость после вчерашнего спектакля: Уиллем не прислушался к ее указаниям, не сыграл роль так, как она хотела, так, как играл Йерун. Уиллем поступил так, как предложила его подруга Кейт. Он сыграл по-своему, нашел собственного Орландо и открыл себя заново. Это был самый волнующий момент в его жизни. Ну, до того как сегодня утром в дверь постучала Эллисон.
И как бы он ни хотел подольше побыть со своей любимой, Уиллем знает, что хвастаться ею перед Петрой было бы неразумно. А вот с Кейт познакомить Эллисон ему прямо-таки не терпится. Сегодня вечером он познакомит ее с ней. И с Бруджем. И с Уиллом, и с Хенком, и с Макс. Всеми, кто помог им встретиться.
– У меня проблемы с режиссером, – поясняет Уиллем. – Будет лучше, если мы увидимся позже.
Между ним и Эллисон повисает нечто странное, невысказанное. Из-за «увидимся позже» все так и произошло. Из-за того, что Уиллему пришлось ненадолго отлучиться. Тогда-то и случилась катастрофа. И прежде чем они нашли друг друга снова, прошел целый год.
Они оба, кажется, понимают важность момента. Но знают, что сейчас ситуация совсем другая. И как будто чтобы доказать это, Уиллем вынимает из своей связки ключей один и дает его Эллисон. Та смотрит на ключ на своей ладони. И Уиллем тоже.
Год назад я бродяжничал, а теперь у меня есть жилье, и вот ключ, думает Уиллем.
Год назад мы даже имена друг друга не знали, а теперь он дал мне ключ, думает Эллисон.
(Уиллем случайно замечает родинку на запястье Эллисон, и его наполняет желание прикоснуться к ней губами. Глядя на ее ноги и родинку на запястье, Уиллем с трудом заставляет себя сдвинуться с места.)
(Эллисон смотрит на зигзагообразный шрам на ступне Уиллема – левой ступне – и вспоминает, что хотела узнать, от чего он. А еще она желала узнать дату его рождения, любимый вкус мороженого и десять тысяч других вещей, на которые у нее явно не хватит времени.)
Уиллем говорит Эллисон, чтобы та чувствовала себя как дома. Она может поесть – на кухне есть немного еды. Может пользоваться компьютером. В квартире есть вай-фай. Может выйти в «Скайп». Отдохнуть: комната Уиллема – с желтыми стенами. Ему нравится представлять Эллисон у себя в квартире.
– Вот мой мобильный, – произносит он. И пишет свой номер на листочке бумаги. Едва поборов в себе желание написать его на руке Эллисон, вытатуировать его на ее коже.
Он уже собирается уйти, но вдруг останавливается в дверях. Теперь они с ней словно зеркальные отражения тех Эллисон и Уиллема, какими они были несколько часов назад – Уиллем у себя дома, Эллисон в коридоре. Оба не понимают, что бы это все могло значить.
Но оба уверены в одном – каждый хочет повторить сегодняшний поцелуй. Что-то притягивает их друг к другу, словно они скованы одной цепью.
– Я вернусь в шесть, – обещает Уиллем.
– Шесть, – повторяет Эллисон. Уже пятый час. Она официально опоздала на свой самолет в Хорватию.
Уиллем закрывает за собой дверь, а затем открывает ее снова.
– Ты никуда не уйдешь?
Ему не хочется уходить. И он не может сопротивляться своему страху. Зеркальные изображения. Универсальный закон равновесия. В прошлом году исчез он. В этом году уйти может Эллисон.
Только вот теперь ему кажется, что он больше не верит в этот универсальный вселенский закон, где за все хорошее приходится расплачиваться. И когда Эллисон закрывает дверь, пообещав, что дождется его, Уиллем позволяет себе ей поверить.
Есть новости. И Уиллем, и Эллисон делятся этими новостями с другими.
Уиллем в спешке пишет сообщение Кейт, с которой они виделись пару часов назад, когда она уезжала в аэропорт, чтобы встретить своего будущего мужа. Он прилетает, чтобы познакомиться с Уиллемом, и тогда тот сможет официально присоединиться к их театральной компании.
«У меня превосходные новости, – набирает сообщение Уиллем. – Сегодня я снова играю Орландо».
Похожее сообщение он отправляет Бруджу, который вместе с Хенком сейчас помогает Уиллу и его девушке, Лин, перебраться в новую квартиру. Он знает, что все они получат сообщение и придут, хотя они уже виделись вчера. Но вот такие у него замечательные друзья!
Уиллем крутит педали велосипеда на пути в театр. Вдруг ему приходит в голову смешная мысль: они же все подумают, что превосходные новости заключаются в том, что ему выпал еще один шанс сыграть Орландо. А на самом деле его уволили. Сегодня он выйдет на сцену по необходимости. И он почти чувствует то омерзение, с которым на него будет смотреть Петра.
