Митч Элбом - Телефонный звонок с небес
Дверь захлопнулась. Салли стоял по щиколотку в снегу, вдыхал морозный воздух и прокручивал в мозгу недавний разговор с Элвудом. Приблизился ли он к разгадке? Или отдалился?
Неподалеку остановился автобус: прибыла очередная партия жаждущих увидеть чудо. Колдуотер встретил их звоном церковных колоколов.
– Хардинг!
Салли резко обернулся. В дверях редакции стоял Элвуд Джупс, улыбался и молчал.
– В чем дело? – спросил Салли. – Вы забыли мне что-то сказать?
– Когда я окликнул вас на стадионе, вы не обернулись. Почему?
Салли сглотнул.
– Сам не знаю, – шепотом ответил он.
– С вами обошлись несправедливо. – Элвуд цокнул языком. – У нас многие это знают. И плюньте вы на того идиота, который выкрикнул «Джеронимо!». Он был в стельку пьян. Ясно? – И Элвуд шумно захлопнул дверь.
* * *В свое время «Газетт» тоже откликнулась на катастрофу с истребителем Салли. Статья называлась: «Столкновение в воздухе: нашему земляку не повезло». Ее написал Элвуд Джупс. В основном там повторялась информация «Ассошиэйтед пресс» с добавлением слов отца Салли, с которым Элвуд говорил по телефону.
«Я своего сына знаю, – сказал Фред Хардинг. – Он прекрасный, опытный летчик. В случившемся однозначно виновата наземная служба. Надеюсь, компетентные люди дознаются, как все было».
Надежды отца не оправдались. Эллиот Грей погиб в автокатастрофе. Сведения о нем были весьма скупыми. В Линтоне он работал менее года, успев до этого сменить три других штата. Пленки с записями переговоров оказались либо совершенно чистыми, либо содержали невообразимую мешанину звуков, не поддающуюся расшифровке. Вначале подозрения пали на Эллиота Грея. Но уничтожение и порча записей требовали времени и специальных знаний. Принимая во внимание, что воздушный диспетчер бежал с дежурства и через считаные минуты погиб, врезавшись на своей «тойоте» в «шевроле» Жизели Хардинг, эту версию сочли невозможной и все свалили на сбой в работе оборудования. Тем более что в момент столкновения Грей был в диспетчерской один, остальные сотрудники готовились встретить подлетающую «сессну». Самолет сел на брюхо, приземлившись на траве рядом с полосой и успев своротить телефонный столб.
У «сессны» был помят фюзеляж и расщеплен руль направления. Похоже, часть руля просто засосало внутрь реактивного двигателя истребителя Салли. Пилот «сессны» утверждал, что вообще не видел F-18, а диспетчер отвел ему для посадки «двадцать седьмую правую». Ту же полосу, что и истребителю! Это было ключевым моментом… пока не стали известны результаты анализа крови Салли. «Газетт» написала и о внезапном «смещении акцентов».
Салли, естественно, не читал статью Элвуда. В то время он находился далеко от Колдуотера. Каждую ночь, ворочаясь на тюремной койке, он думал о роковых словах «двадцать седьмая правая» и о том, как гнусавый голос навсегда изменил его жизнь. Кстати, и это случилось лишь потому, что люди научились передавать человеческий голос сначала по проводам, а потом и без проводов.
* * *Джек уже не помнил, когда в последний раз пек блины. Однако кулинарные навыки быстро вернулись к нему. Он управлялся с двумя сковородами. Готовые блины Тесс складывала на большие подносы и относила людям, собравшимся в гостиной.
После Дня благодарения старый дом, доставшийся Тесс от матери, превратился в нечто вроде перевалочной базы. Тесс категорически отказывалась называть своих гостей верующими и запрещала это другим. Люди рассаживались на полу и жадно расспрашивали Тесс про все, о чем говорила Рут. Особенно их интересовали советы ее покойной матери. В кухню – святилище, где висел телефон, – Тесс не пускала никого из посторонних. Исключение составляли Саманта, Лулу и с недавних пор Джек Селлерс. Когда телефон звонил, она снимала аппарат со стены и уносила в кладовку, благо длина провода позволяла.
Начиная с прошлой недели, Джек заезжал сюда каждое утро перед работой. Невзирая на оголтелость протестующих и хищный интерес СМИ, ему нравилось провести часок, а иногда и больше, на старомодной кухне, под негромкий стук тарелок и мелодичный звон ложек и вилок. Ему нравилось, что у Тесс нет привычки держать телевизор включенным «для фона», нравился запах готовящейся еды и даже детская беготня – дневной центр частично тоже перекочевал в ее дом.
Но больше всего Джеку нравилось быть рядом с Тесс. Он старательно отводил от нее взгляд, боясь выдать свои чувства. Его восхищало, с каким смирением она принимала звонки от матери. Так же вел себя сам Джек, когда слышал голос Робби. Она не хотела привлекать к себе излишнее внимание. Чувствуя это, Джек попытался отговорить Тесс от участия в пятничном шоу.
– Зачем вам становиться участницей этого безобразия? – спросил он, когда они были на кухне вдвоем.
Тесс задумалась, потом жестом позвала его в кладовую.
– Я знаю, – шепотом произнесла она, входя внутрь. – Но когда я спрашивала об этом у матери, она ответила: «Расскажи всем». Значит, на небесах хотят, чтобы это не оставалось тайной.
– То есть если вы откажетесь от участия, вы…
– Да, я поступлю неправильно.
– Совершите грех?
– Что-то вроде этого.
– Так говорит отец Кэрролл?
Тесс кивнула.
– А вы откуда знаете? – спросила она.
– Я ведь тоже хожу в церковь, но…
– Я бы не смогла вести себя так, как Кэтрин.
– Согласен: это какое-то безумие.
– Но если люди хотят знать то, о чем узнала я, имею ли я право скрывать от них свои знания?
Джек помолчал, а затем произнес:
– Там соберутся и все остальные.
– Кроме вас, – сверкнув глазами, сказала Тесс.
– Между прочим, моя бывшая перестала говорить с Робби. – Джек отвернулся. – По ее словам, после звонков сына ей становится очень грустно.
– А вам?
– Мне не становится грустно. Мне очень приятно слышать его голос. Но у меня…
– Что?
– Сам не знаю…
– Остаются сомнения? – подсказала Тесс.
– Да.
– Сомнения – это способ найти Бога. – Она улыбнулась.
Джек застыл на месте. Он уже слышал эти слова. От Робби.
– Еще болит? – спросила Тесс, осторожно дотрагиваясь до раненого виска.
Ему показалось, что ее пальцы прошли сквозь кожу.
– Нет, – глухо ответил Джек, сглатывая.
– Рана затягивается.
– Угу.
Их лица были так близко друг к другу.
– Почему вас так тревожит это шоу? – спросила Тесс.
– Потому… что я не смогу вас защитить.
Слова вырвались раньше, чем Джек их осознал. Тесс улыбнулась. Они показались ей облачками пара, слетевшими с губ Джека и тут же растаявшими в воздухе.
– Как приятно, – прошептала она.
Потом она поцеловала Джека. Один раз. Слегка. Оба отпрянули и одновременно пробормотали: «Извините». Опустив голову, Тесс вышла из кладовой и услышала, как ее кто-то зовет.
Джек не понимал, чтó с ним. Он стоял все в той же кладовой, но уже не был прежним Джеком Селлерсом.
* * *Толпы приезжих не обошли своим вниманием и местную библиотеку. Для Лиз настали жаркие дни. Посетители спрашивали книги и документы, связанные с историей Колдуотера. Авторы журнальных статей выискивали материалы для своих публикаций. Кому-то требовались карты города и окрестностей. Лиз едва успевала присесть.
Но ровно в шесть часов вечера она тоном, не терпящим возражений, объявляла, что библиотека закрывается, выпроваживала посетителей и гасила свет в зале. Все это делалось для того, чтобы Салли мог спокойно работать. Во вторник вечером, за три дня до шоу, Салли вошел через заднюю дверь библиотеки, ведя с собой крепкого темнокожего мужчину в брезентовой куртке и шерстяной шапке.
– Привет, – поздоровался Салли, не представив своего спутника.
– Привет, – ответила Лиз.
– Мы посидим у компьютера и… поговорим.
Лиз пожала плечами и поковыляла к своему столу. Салли со спутником уселись возле компьютера. Салли достал желтый блокнот, а Элиас Роу стал медленно и обстоятельно вспоминать недавний разговор с Ником Джозефом.
– Элиас, куда ты исчез? – спросил голос Ника.
– Оставь меня в покое, – потребовал Элиас.
– Ты должен кое-что сделать… для меня…
– Ничего я тебе не должен. Зачем ты мне звонишь?
– Ты должен… кое о ком позаботиться…
– Что-о?
– Ты должен позаботиться о Нике…
– Я что, мало о тебе заботился? Я мог бы еще давно тебя выгнать, но терпел, давая один шанс за другим!
– Что он сказал в ответ? – Салли перестал записывать и поднял голову.
– Ничего.
– Вы задавали ему вопросы, которые мы составили?
– Пытался.
Они с Салли составили целый вопросник в надежде получить хоть какую-то зацепку о природе звонков с небес. Одним из вопросов было: «Откуда ты звонишь?»
– Ты знаешь откуда… – ответил Ник.
– И он ни разу не произнес слово «небеса»? – спросил Салли.
– Нет. Я его дважды спрашивал.
– А вы спросили Ника о тех, с кем он работал?
