К. Тейлор - Крушение
– Давай, приезжай к нам. Мы по тебе соскучились.
Я была тронута этим, но сказала «нет», к тому моменту я уже разделалась с половиной бутылки вина, с удовольствием слушала, как поет Нина Симон, и курила. Стив сказал, что это, конечно, лучший способ провести вечер, он тоже не отказался бы от выпивки и сигарет. Я пыталась свернуть беседу, но Стив настаивал и настаивал, пока наконец я не сдалась и не назвала свой адрес. Через пару часов после этого разговора мы со Стивом оказались в постели.
Секс был так себе, как любой пьяный секс, и когда он прижал меня к своей безволосой потной груди, признаваясь, что он годами, оказывается, мечтал обо мне и что Джеймс – полный дурак, раз дал мне уйти, я изо всех сил старалась не плакать. Я-то полагала, что секс с другим, особенно с тем, кого презирал Джеймс, поможет мне изгнать, скажем так, его дух из моей жизни, но не тут-то было. Я стала скучать по нему еще больше. Стив был полной противоположностью Джеймса. Он был среднего роста, худенький, без пышной растительности на теле, горел таким еще юношеским огнем, в свете которого я ощущала себя поношенной и просто старой. Я не возбуждалась, когда он смотрел на меня, никакой страсти, когда он целовал меня, и во мне ничего не дрогнуло, когда он свернулся у меня за спиной, уткнувшись мне носом в шею. Я, наоборот, почувствовала себя еще более одинокой, чем если бы была одна.
Следующим утром от него оказалось не так-то просто избавиться. Я видела, как сильно он расстроился, когда я отвергла его предложение позавтракать в соседнем кафе или хотя бы вместе сходить в ближайший супермаркет, – я сослалась на ужасную головную боль и просто хотела снова пойти и лечь в постель, одна. Он хотел было пойти со мной, чтобы просто вздремнуть, но от одной мысли о его обнаженном теле меня передернуло. Я, наверное, была груба, очень быстро и недвусмысленно объяснив, что хочу остаться одна, и практически вытолкала его за дверь. Стив шагнул на тротуар, но обернулся. Наши взгляды встретились.
– Он не заслуживает тебя, и ты это знаешь, Сью.
Я потрясла головой.
– Не пойму, о чем это ты.
– Я не идиот, Сью, – Стив засунул руки в карманы джинсов, вдруг он показался мне совсем мальчишкой. – Знаю, что ты все еще любишь его, но я просто думал… я понадеялся, что если ты проведешь время со мной, с тем, кто по-настоящему тебя ценит, и с тем, кто никогда не будет с тобой жесток, тогда, возможно, ты… – на этом он прервался и встряхнул головой. – А, не важно. Береги себя, Сьюзан. – Он коснулся моей руки. – Пожалуйста.
Глава 19
Брайан сидел со мной, как с ребенком, четыре дня подряд. Я снова и снова говорила, что ему надо ехать на работу, потому что я же не сумасшедшая и ничего такого глупого не натворю, но он просто не слушал меня. Он продолжает повторять, что сидит он тут вовсе не из-за того, что я сумасшедшая, а потому, что я должна отдохнуть после нескольких месяцев стресса, а он лишь наблюдает, чтобы убедиться, что я нормально отдыхаю и прихожу в себя.
– Время пить таблетки! – говорит он, влетая в гостиную с чашкой чая в одной руке и маленькой белой тарелкой с таблетками в другой, причем я не могу отличить одну таблетку от другой.
– Ах, Брайан…
– Ты обещала, Сью, – говорит он, ставя дымящуюся кружку чая на столик около меня и протягивая мне таблетки. – Ты и доктору обещала, что станешь принимать лекарства.
Улыбаюсь мужу, беру коробочку с таблетками, вынимаю две маленькие белоснежные таблетки и кладу их на ладонь левой руки. Стараюсь относиться к происходящему без лишних эмоций. Да, эти штуки помогут мне стать спокойнее, так сказала доктор Тернер. Вращая в руке коробочку с таблетками, создаю небольшой грохот: таблетки внутри сталкиваются друг с другом. На что может быть похоже спокойное житье? Когда не беспокоишься? Когда чувствуешь себя в безопасности и ничего не боишься? Я так давно этого не чувствовала, что уже и забыла.
– Выпей воды, – говорит Брайан, внезапно вставая с места. Через пять минут он возвращается, неся в одной руке стакан воды, а в другой газету.
– Держи, – добавляет он, ставя стакан на столик рядом со мной, и многозначительно поглядывает на три таблетки, которые все еще лежат на моей ладони. Я сжимаю кулак. Раньше я уже принимала похожие таблетки. Эффект возникает быстро. Через час после того, как проглотишь их, чувствуешь себя более расслабленной, не хочется делать лишних движений, словно становишься облегченной версией самой себя. Настолько облегченной, что я едва ли смогу в таком состоянии защитить свою семью.
– Брайан, – говорю я, – мир ведь не рухнет, если я не приму все сразу…
Но тут меня прерывает звонок стационарного телефона.
– Черт подери, – по лицу Брайана пробегает раздражение, – возьму, это может быть очень важный звонок.
– Да, конечно.
Я остаюсь на месте, сижу в центре софы. В левой руке держу стакан воды, в правой – таблетки, слушаю, как Брайан несется по лестнице. Наступает короткий миг абсолютной тишины, а потом муж берет трубку, и до меня доносится его низкий голос. Пауза. Потом снова его голос, на сей раз чуть громче, а следом слышу его шаги, когда он возвращается ко мне в комнату.
– Черт бы их всех побрал! – Брайан влетает в гостиную и валится в кресло.
– Плохие новости?
Муж подается вперед и роняет голову на руки, но ничего не отвечает. И я тоже молчу. За шестнадцать лет вместе я научилась давать Брайану свободное пространство, когда он в плохом настроении, так он быстрее приходит в себя.
– Хммм, – Брайан смотрит на меня сквозь пальцы и трясет головой. – Не могу, нет, не могу. Это так несправедливо.
– Что случилось?
– Они хотят, чтобы я приехал. Идет голосование по поводу ветровых турбин, я нужен им там.
– Ну так и поезжай! Я буду в порядке.
– Нет, – Брайан снова трясет головой, – тебе здесь я нужнее.
– Брайан, я честно-честно буду в порядке, у меня, в конце концов, есть Милли, она составит мне компанию. И кроме того, если ты уедешь до полудня, я смогу спокойно посмотреть викторину «Сделку?!» без твоих комментариев. Ты же обычно любишь поносить телевидение, говоришь, что на свете просто не существует никаких позитивных вибраций.
Брайан кривится.
– Ну я не всегда такой.
– Нет, именно такой! – я смеюсь. – Иди уже! Я позвоню, обещаю тебе, если что-то понадобится или случится. Но ничего не случится, – я быстро добавляю.
– Уверена?
– На все сто! Со мной все будет в порядке.
Брайан встает, пересекает гостиную и целует меня в лоб.
– Я постараюсь вернуться как можно скорее, но ты сама знаешь, как такие поездки непредсказуемы по времени.
– Просто поезжай, и все. Увидимся позже.
Смотрю, как он выходит из гостиной, и уже готовлюсь встать сама, как он вдруг возвращается. Он смотрит на стакан воды, который – полный – стоит на столике рядом со мной.
– Ты лекарство приняла?
– Да, – говорю я, широко улыбаясь, в то время как маленькие белые таблетки спокойно лежат в щели между диванных подушек. – Проглотила и едва заметила.
* * *Через десять минут после того, как машина моего мужа уехала, я сажусь в свой «Фольксваген-Гольф», но вместо того, чтобы ехать на станцию, как Брайан, я направляюсь на Уайт-стрит и ищу, где бы припарковаться у дома Эллы Паркер.
Мне хорошо видно Эллу: вот она бежит через дорогу, на плече у нее – школьный блейзер, в руке – сумка, она почти волочится по тротуару. Последние несколько дней я чуть не умерла от бездействия, запертая наедине с Брайаном у нас дома. А мне позарез нужно знать, куда Шарлотта и Элла ездили в тот день, когда не ночевали дома.
– Блин, – Элла замечает, что я слежу за ней.
– Погоди! – я окликаю ее, когда она закидывает сумку на плечо и буквально мчится к дому. – Элла, подожди!
Я выскакиваю из машины и гонюсь за Эллой, она успевает распахнуть ворота и со всех ног мчится по садовой дорожке.
– Элла, я в курсе насчет того, что вы с Шарлоттой всех обманули и не поехали с мистером Эвансом в Лондон.
Элла замирает, спиной ко мне, ключ так и остался в замке входной двери.
– Вчера я говорила с мистером Эвансом, я все знаю.
Элла не шевелится.
– Если ты мне сию же секунду не скажешь, куда вы с Шарлоттой ездили, я все расскажу твоей матери.
– И что? – Элла медленно поворачивается ко мне. Глаза у нее превратились в щелочки. – Она вам все равно не поверит. Она думает, вы съехали с катушек. Так все думают.
– Да ну? – Стараюсь в этот момент не думать о слухах, которые циркулируют обо мне в школе и за ее пределами. – И я знаю, что ты врала об отравлении.
– Нет, не врала. Мы действительно были здесь весь тот уик-энд, в моей комнате. Шарлотта вам ничего не сказала об отравлении, потому что тогда пришлось бы сказать, что она была в «Нандос», а вы назвали бы ее толстухой и заставили бы снова сесть на диету.
