Джозеф Кутзее - Детство Иисуса
И вновь он влезает:
– Каждому по одному вопросу, Давид. Таково правило. Ты свой вопрос задал, получил ответ. Как говорит Диего, Инес не хочет никого из нас.
– А я хочу брата! Я не хочу быть единственным сыном! Это скучно!
– Если правда хочешь брата – иди и найди его себе сам. Начни с Фиделя. Возьми Фиделя в братья. Братья не обязательно должны появляться из одной и той же утробы. Заведи свое братство.
– Я не знаю, что такое «братство».
– Вот те на. Если два мальчика согласны звать друг друга братьями, они завели братство. Проще некуда. Они могут найти других мальчиков и сделать их тоже братьями. Можно поклясться в верности друг другу и выбрать название – Братство Семи Звезд, или Братство Пещеры, или что-нибудь в этом духе. Даже Братство Давида, если хочешь.
– Или это может быть тайное братство, – добавляет Дага. Глаза у него блестят, он чуть улыбается. Мальчик, который его, Симона, едва слушал, вдруг словно столбенеет. – Можете принести клятву тайны. Никому не следует даже знать, кто они, твои тайные братья.
Он нарушает молчание.
– На сегодня довольно. Давид, иди за пижамой. Диего уже заждался. Придумай своему братству хорошее название. Вернешься из «Ла Резиденсии» – пригласишь Фиделя стать твоим первым братом. – К Инес: – Согласны? Благословляете?
Глава 23
– Где Эль Рей?
Телега стоит на пристани, пустая, готовая к погрузке, но место Эль Рея занимает конь, которого они прежде не видели, – черный мерин с белым пятном на лбу. Когда мальчик подходит слишком близко, новый конь нервно зыркает и бьет копытом.
– Эй! – Альваро окликает возницу, спящего на облучке. – Где большая кобыла? Малец пришел ее повидать.
– Свалилась с конским гриппом.
– Его зовут Эль Рей, – говорит мальчик. – Он не кобыла. Можно мы его навестим?
Альваро и возница обмениваются настороженными взглядами.
– Эль Рей – в конюшнях, отдыхает, – говорит Альваро. – Лошадиный врач даст ему лекарство. Навестим его, как только он поправится.
– Я хочу его увидеть прямо сейчас. Я могу его полечить.
Вмешивается он, Симон.
– Не сейчас, мой мальчик. Давай сначала поговорим с Инес. И, может, втроем съездим в конюшни – завтра.
– Лучше подождать несколько дней, – говорит Альваро и поглядывает на него непонятно. – Пусть Эль Рей как следует поправляется. Конский грипп – скверная штука, хуже человеческого. Когда болеешь конским гриппом, нужен покой и отдых, а не посетители.
– Посетители нужны, – говорит мальчик. – Я ему нужен. Я его друг.
Альваро отводит Симона в сторону.
– Лучше бы не приводить пацана в конюшни, – говорит он и, по-прежнему не видя понимания, добавляет: – Кобыла старая. Дни ее сочтены.
– Альваро только что получил сообщение от лошадиного врача, – докладывает он мальчику. – Они решили отправить Эль Рея на лошадиную ферму, чтобы он быстрее поправлялся.
– Что такое лошадиная ферма?
– Лошадиная ферма – это такое место, где рождаются маленькие лошадки и отдыхают старые.
– Можно нам туда?
– Лошадиная ферма – далеко от города, и я точно не знаю, где именно. Наведу справки.
В четыре часа дня грузчики завершают работу, а мальчика нигде не видать.
– Он уехал с последней погрузкой, – говорит один из работников. – Я думал, ты знаешь.
Он тут же отправляется следом. Когда добирается до склада, солнце уже садится. На складе никого, громадные ворота закрыты. Сердце у него колотится, он ищет мальчика. Находит его посреди склада на погрузочной платформе, мальчик сидит на корточках рядом с телом Эль Рея, гладит по голове, отгоняет мух. Крепкий кожаный ремень все еще у кобылы под брюхом.
Он забирается на платформу.
– Бедный, бедный Эль Рей! – бормочет он. Потом замечает запекшуюся в ухе лошади кровь и темную дыру от пули над ней и затыкается.
– Все хорошо, – говорит мальчик. – Он через три дня поправится.
– Это тебе врач сказал?
Мальчик качает головой.
– Эль Рей.
– Эль Рей тебе сам сказал? Через три дня?
Мальчик кивает.
– Но это же не просто конский грипп, мой мальчик. Ты же сам наверняка видишь. Его застрелили из ружья – милосердно. Он, скорее всего, мучился. Он мучился, и они решили ему помочь, облегчить боль. Он не выздоровеет. Он умер.
– Нет, не умер. – У мальчика по щекам текут слезы. – Он поедет на лошадиную ферму и там поправится. Ты же сам сказал.
– Он поедет на лошадиную ферму, да, но не на эту лошадиную ферму: он поедет на другую, в другой мир. Там ему не придется носить сбрую и таскать тяжелые возы, он будет бегать по полям на солнышке и есть лютики.
– Неправда! Он поедет на лошадиную ферму и там поправится. Они положат его в телегу и отвезут на лошадиную ферму.
Мальчик наклоняется и прижимается губами к широкой лошадиной ноздре. Он поспешно хватает мальчика за руку и оттаскивает его.
– Не надо! Это негигиенично! Ты заболеешь!
Мальчик вырывается. Рыдает в голос.
– Я его спасу! – кричит он сквозь слезы. – Я хочу, чтоб он жил! Он мой друг!
Он крепко держит мальчика, тот бьется в его объятиях.
– Мой драгоценный, драгоценный ребенок, иногда те, кого мы любим, умирают, и ничего тут не поделаешь, остается только ждать того дня, когда мы опять будем вместе.
– Я хочу сделать так, чтобы он дышал! – рыдает мальчик.
– Он конь, он слишком большой, чтобы ты смог вдохнуть в него жизнь.
– Тогда ты можешь в него дышать!
– Ничего не выйдет. У меня нет какого надо дыхания. У меня нет дыхания жизни. Мне остается только грустить. Остается только скорбеть и помочь тебе в скорби. А теперь давай-ка, пока не стемнело, пойдем на реку и поищем цветов – положить на Эль Рея, а? Ему бы понравилось. Он был нежный конь, хоть и великан. Ему понравится ехать на лошадиную ферму в цветочном венке на шее.
Он отвлекает мальчика от мертвого тела, ведет к берегу реки, помогает нарвать цветов и сплести из них гирлянду. Они возвращаются. Мальчик укладывает гирлянду поверх мертвых, неподвижных глаз.
– Ну вот, – говорит он. – Теперь пора оставить Эль Рея. У него впереди долгий путь, до самой лошадиной фермы. Там на него посмотрят другие лошади, а у него корона из цветов, и они все скажут: «Он там, откуда приехал, наверное, был царем! Это он, великий Эль Рей, о котором мы слыхали, друг Давида!»
Мальчик берет его за руку. Они бредут по тропе к порту под восходящей полной луной.
– Как ты думаешь, Эль Рей уже встает? – спрашивает мальчик.
– Встает, отряхивается, ржет, как он это обычно делает, и пускается в путь – цок-цок-цок – навстречу новой жизни. Больше не плачем. Совсем не плачем.
– Совсем не плачем, – говорит мальчик и оживляется – даже чуточку беспечно улыбается.
Глава 24
У них с мальчиком общий день рождения. В смысле, они вместе прибыли на одном судне в один день, и потому им вписали днем рождения дату их совместного прибытия, совместного вхождения в новую жизнь. Решили, что мальчику пять лет, потому что он на столько выглядит, а ему – сорок пять (так вписано у него в карточке), потому что на столько в тот день выглядел он сам. (Его это уязвило: он представлял себя моложе. А теперь чувствует себя старше. Будто ему шестьдесят. А бывают дни, когда он чувствует себя на семьдесят.)
Поскольку у мальчика нет друзей, даже друга-коня, устраивать праздник бессмысленно. И все же они с Инес решили, что этот день нужно как следует отпраздновать. Инес печет пирог, поливает его глазурью и втыкает шесть свечек, они втихаря покупают подарки: она – свитер (зима на носу), он – счеты (беспокоится, что мальчик сопротивляется науке чисел).
Празднование омрачено письмом в почтовом ящике – напоминание, что после шести лет Давида нужно записать в городскую школьную систему, ответственность за запись возложена на его родителя (-ей) или опекуна (-ов).
До сего дня Инес убеждала мальчика, что он слишком умный, чтобы ходить в школу, и ту малость обучения, что ему потребна, получит и дома. Но его капризы при чтении «Дона Кихота», заявления, что он умеет читать, писать и считать, – при том, что ничего этого он явно не умеет, – заронили сомнения даже в ее голову. Может, лучше, теперь считает она, все же доверить обучение подготовленному наставнику. И они покупают ему третий – общий – подарок: красный кожаный пенал с инициалом «Д», тисненным золотом в углу, а в нем два карандаша, точилка и ластик. Все это они дарят ему вместе со счетами и свитером и сопровождают дарение счастливой и неожиданной новостью, что он скоро – может, даже на следующей неделе, – пойдет в школу.
Мальчик встречает новость с прохладцей.
– Я не хочу идти с Фиделем, – говорит он. Они убеждают его, что Фидель старше и поэтому точно окажется в другом классе. – И хочу с собой «Дона Кихота», – говорит мальчик.
