Ингрид Нолль - Неунывающие вдовушки
– Поверить не могу! – воскликнула Кора. – Он же урод! И ни грамма мозгов: надо было додуматься закопать труп там, где они с Эриком каждый день бегают!
Ну, и что нам теперь делать? Сообщить в полицию все, что мы знаем о трупе?
– Напишем анонимку в полицию, – предложила я.
Из папки с гербом для корреспонденции постояльцев отеля я вынула лист бумаги, на котором, разумеется, также красовался герб отеля.
– Ты бы еще фамилию свою написала рядом с адресом гостиницы! – Кора посмотрела на меня как на полную идиотку, порылась в своей здоровенной плетеной сумке и вырвала из блокнота для рисования белый, абсолютно безликий листок.
Левой рукой Кора написала печатными буквами:
УБИТАЯ С БЕРЕГА МАЙНА РАБОТАЛА В «ПАРИЛКЕ У РЕЗИ» ПОД ИМЕНЕМ МАНГО. ЕЕ УБИЛ СВЕН ХИЛЬТЕР.
Пу увидела, как мы мечемся с бумагой и ручкой и решила тоже написать письмо, предупредить девочек в «Парилке».
– Разве почту в борделе не проверяют? Вдруг письмо перехватят и прочтут те, кому не надо? – забеспокоилась Катрин.
– Пошлем кого-нибудь из наших парней! – обрадовалась Кора. – Пусть взрослеют, школяры! Я звоню в коммуналку.
Слава богу, в «Парилку» придется идти не мне. Пу быстро и ловко, скачущими веселыми значками настрочила записку, сложила листок и надписала: «Для Нисахон».
Кора вернулась из соседней комнаты, кинула свой мобильный на кровать и рассмеялась.
– Твой храбрый Энди заявил, что часто развозит похотливых фраеров по таким заведениям и его тошнит от любых увеселительных заведений на свете. А мой братец придумал совсем уж тупенькую отговорку: он панически боится СПИДа. Только Макс – настоящий парень! Он поворчал, что проституция унижает достоинство женщины. Но наше желание – для него закон. Мы встречаемся у Старой Оперы, я отдам ему записку Пу.
Кора заметила мой скептический взгляд и тут же продолжала:
– Энди и Феликс – два слюнтяя! Я всегда это знала. Сами трусят, пороху не хватает, а нас ругают. Майя, сбегай на ресепшен, раздобудь чистый конверт без надписей и почтовую марку.
Письмо было уже запечатано в конверт, когда мне пришла в голову одна мысль, и я разорвала послание.
Эти трое готовы были меня побить.
Спокойно! Сейчас все объясню!
– Если полиция получит письмо Коры, то мы до Хильтера уже никогда не доберемся. Его сразу же арестуют, начнут допрашивать и посадят за решетку. А он и оттуда нас достанет и позаботится, чтобы Пу умолкла навсегда. А вот когда она станет вдовой, то будет свободна от всех обязательств и унаследует домик и капиталец. Думаю, после этого она сможет у себя на родине открыть магазин или ресторан.
Все, я закончила.
Моя пламенная речь их впечатлила. Молчат и с уважением глядят на меня. Мне удалось даже поколебать первенство и авторитет Коры, и она это сразу почуяла.
– Хитроумный индеец Виннету[50] выходит на тропу войны, пусть идет и поразит врага ядовитой стрелой. Или ты собираешься прямиком в логово врага, чтобы метнуть Свену томагавк в тыкву?
Не смешно. Шнурки только поглажу и одна побегу мочить Хильтера, как же!
Но Кора уже была занята другим: она договорилась с Максом и сама понесет ему записку. Меня она, естественно, потащит с собой, ей ведь всегда нужны свидетели, восхищенные почитатели ее ловкости и находчивости, верные оруженосцы, восторженные соратники, самоотверженные единомышленники и преданные соучастники.
Я оказалась почти права.
– Катрин, пойдешь со мной? – Кора смотрела мимо меня, надевая плащ.
– Не знаю, – протянула та неуверенно, – я даже слово «бордель» слышать не могу, я от этого заболеваю. Мой муж слишком часто заходил туда по вечерам. И я не думаю, что стоит посылать туда приличных молодых людей.
– Да? Макс вроде не певчий из церковного хора, не мальчик. Он уже наверняка видел бордель изнутри, – бодро ответила Кора. – Майя, ты идешь?
Я выбрала отель в самом центре Франкфурта. Это же лучший отель в городе. Все в пешей доступности.
На площади перед Оперным театром было людно. Я искала глазами знакомое лицо, как вдруг кто-то довольно грубо дернул меня за рукав. Макс явился не один, Энди и Феликс притащились с ним, подкрепление! Сейчас опять пойдут упреки, проповеди!
Впятером мы сели в кафе, чтобы обсудить положение дел. Кора справилась о бабушке: как она там, привет ей от всего сердца, ля-ля-ля! И неожиданно выговорила Максу, что он не должен был тащить за собой эскорт, договаривались, что он приедет один!
– Мы не поверили ни слову из вашей истории, – встрял Феликс.
– Сначала похитили Майю, – подхватил Энди, – потом наплели нам про сицилийскую родню Катрин, а потом вам еще зачем-то понадобился опасный лекарственный препарат!
Феликс подытожил:
– Откуда нам знать, может быть, вас кто-то заставил нам позвонить, может, это ловушка! – отозвался Феликс.
А Макс пригрозил:
– Выкладывайте все как на духу, иначе мы сматываем удочки.
Вот ведь спелись! Мы с Корой переглянулись, и подруга приготовилась уже красиво врать, да я ее опередила:
– Никто не собирался вам врать! Просто мы были вынуждены умолчать о некоторых фактах ради вашей же безопасности.
Начала недурно. Что дальше? Все смотрели мне в рот с немым вопросом: не пора ли выложить всю правду? Пришлось выкручиваться, и я продолжала, стараясь выглядеть уверенно и нагло:
– Идите в «Парилку» втроем, если вам так спокойнее. Мы вас посылаем не на разборки, просто необходимо, чтобы письмо не попало в чужие руки. Для вас это – просто пикник, а мы хотим помочь одной иностранке, из которой сделали сексуальную рабыню, и предупредить остальных.
– Ой, я сейчас расплачусь, – отозвался Макс, – с ума сойти, как трогательно! Вы что, держите нас за одноклеточных, за придурков, которым можно нагнать всякой пурги? Спорим, речь идет о мести? Те два типа, с которыми мы ради вас связались, опасные мерзавцы. Но если вы решили их совсем убрать, то уж, пожалуйста, не нашими руками, – Макс засмеялся, довольный своей речью.
Феликс с готовностью закивал в подтверждение его слов.
– Куда вы опять свалили? – мрачный Энди завел свою любимую песню. – И все время врете! Не доверяете – так сами ваше дерьмо и разгребайте!
Тут вмешалась Кора, и это был поистине театральный выход.
– Мы временно живем в одном сельском пансионе. С нами Катрин и еще одна девушка. Им нужна защита, их преследуют бандиты. Эрик Шнайдер из той же шайки! Был. Мы случайно узнали, что он погиб в автокатастрофе. Между прочим, по пути к вам, в Дармштадт! А Катрин сотрудничает с полицией, и мы не затеваем ничего глупого или, боже упаси, противозаконного! Вы нас в самом деле крайне обяжете, если сходите в «Парилку» и передадите записку одной тайской девушке. Только чтобы сутенеры не заметили. И все!
И Кора импульсивно положила руку Феликсу на колено. Я же состроила для Энди глаза раненой лани.
– Вот что, девочки! – не выдержал Макс. – Мне это все порядком поднадоело. Теряем время. Энди, съездим по-быстрому! А ты, Феликс, останься с девушками и глаз с них не спускай, пока мы не вернемся.
Повторяя тайское имя Нисахон, Энди вслед за Максом отправился в неизвестность.
Два часа тянулись долго. Даже Кора занервничала, а Феликс то и дело глядел на часы.
Наконец оба вернулись, без единой царапины, лишь слегка смущенные. Им пришлось подождать: Нисахон обслуживала очередного клиента. Потом им удалось передать ей письмо под видом свернутой денежной купюры, на случай, если за ними следили в замочную скважину или через камеру.
– Кстати, кто возместит расходы? – поинтересовался Макс.
Кора тут же щедро выписала чек.
– А на сдачу, пожалуйста, еще пузырек лекарства.
Энди только головой покачал.
На прощание нам пришлось пообещать, что мы будем звонить им каждый день, а перед отъездом в Италию еще раз заглянем в Дармштадт.
– Вот кобели! – сказала Кора на обратном пути в отель. – Заметила, как у них глаза блестели после «Парилки»? Их, наверное, обслужили лучше некуда, а базарили-то, а торговались! Возместить расходы…
– Скажи спасибо, что они согласились туда сходить! Я бы, даже если бы любила Макса до смерти, на панель бы по его просьбе не пошла! – возразила я.
– Сравнение дебильное, конечно. Но ты посмотри, Катрин-то какова! Ханжа! Лицемерка трусливая!
Вот с этим я не могла не согласиться.
Мы зашли в книжный магазин, купили тайский словарь, сборник кроссвордов и детскую книжку с картинками для Бэлы. Перед самым возвращением в отель мы пробежались по съестным лавочкам и накупили всяких вкусностей. Закатим пир на обед, отведем душу!
Пока мы с Корой плавали в бассейне, Пу накрыла настоящий «завтрак на траве», но только (жаль, что не на траве) на одной из огромных кроватей, настоящий пикник на картонных тарелках. Ни вилок, ни ложек у нас не было, и мы пировали, как древние римляне, – ели руками. Как изголодавшаяся римская когорта, набросились на пармскую ветчину, старый сыр гауда, печеночный паштет из дичи под соусом камберленд, свежайший белый хлеб и маслины. И все это залили пенистым шампанским.
