Джеффри Арчер - Лишь время покажет
Та была одета в не прикрывавшую плеч красную блузку и обтягивающую черную юбку, едва достигавшую коленей. Мэйзи позабавило то, что цветами этот наряд почти совпадал с формой в школе Святого Беды.
– А почему бы и нет? Выглядишь ты шикарно, и клиенты хорошо заплатят за то, чтобы их обслуживала такая цыпочка. Конечно, время от времени тебе будут предлагать разное, но, уверен, ты легко с этим справишься.
– А зачем нужно место для танцев, если это клуб только для мужчин?
– Еще одна мыслишка, которую я позаимствовал в Штатах, – пояснил Эдди. – Если хочешь потанцевать с официанткой – плати.
– А что еще входит в плату?
– Это уже их дело, – отмахнулся Эдди, пожав плечами. – Пока дело происходит не в заведении, ко мне это отношения не имеет, – добавил он, рассмеявшись чересчур громко.
Мэйзи к нему не присоединилась.
– Так что ты думаешь? – спросил он.
– Думаю, мне пора домой, – отозвалась она. – Я не успела предупредить Гарри, что задержусь.
– Как хочешь, милочка, – сказал Эдди.
Он приобнял ее за плечи, вывел из бара и поднялся с ней по лестнице.
По дороге до Стилл-Хаус-лейн он рассказывал Мэйзи о своих планах на будущее.
– Я уже присмотрел второе место, – воодушевленно излагал он, – так что мои возможности безграничны.
– Возможности безграничны, – повторила Мэйзи, когда они подъехали к дому номер двадцать семь.
Она выскочила из машины и поспешно направилась к входной двери.
– Ну, дать тебе несколько дней на размышления? – окликнул ее Эдди, бросившись следом.
– Нет, спасибо, Эдди, – без промедления ответила Мэйзи. – Я уже все решила, – добавила она, достав из сумочки ключ.
Эдди ухмыльнулся и снова приобнял ее:
– Я понимаю, как трудно принимать такие решения.
Вывернувшись из-под его руки, Мэйзи мило улыбнулась.
– Очень любезно с твоей стороны подумать обо мне, дорогой, но я, пожалуй, предпочту подавать кофе, – сообщила она и уже с порога добавила: – Но спасибо за предложение.
– Как скажешь, куколка, но если передумаешь, тебе всегда рады.
Мэйзи закрыла за собой дверь.14
В конце концов Мэйзи остановилась на единственном человеке, к которому, как ей казалось, она могла обратиться за советом. Она решила явиться в порт без предупреждения, надеясь, что тот окажется на месте, когда она постучится.
Она не сказала ни Стэну, ни Гарри, к кому собирается в гости. Один попытался бы ее остановить, а другому бы показалось, что она обманула его доверие.
Мэйзи дождалась выходного и, проводив сына до школы, на трамвае доехала до верфи. Она тщательно рассчитала время – позднее утро, когда нужного человека еще можно застать на месте, а Стэн будет всецело занят погрузкой или разгрузкой на другом краю порта.
Вахтеру на проходной Мэйзи сказала, что пришла наниматься уборщицей. Тот безразлично указал на здание из красного кирпича, так ее и не вспомнив.
Направляясь к конторе Баррингтона, она подняла взгляд на окна шестого этажа, гадая, какой из кабинетов принадлежит ему. Она припомнила беседу с миссис Неттлс и то, как ей указали на дверь, стоило ей представиться. Теперь у Мэйзи было не только место, которое ей нравилось и где ее уважали, но и еще два предложения работы за последнюю пару дней. Она выбросила миссис Неттлс из головы, обошла здание и направилась дальше вдоль пристаней.
Мэйзи не сбавляла шага, пока не увидела его жилище. Ей трудно было поверить, что кто-то может прозябать в железнодорожном вагоне, и она задумалась, не совершила ли ужасную ошибку. Неужели рассказы Гарри о столовой, спальне и даже библиотеке были преувеличением?
– Ты не можешь остановиться теперь, когда зашла так далеко, Мэйзи Клифтон, – сказала она себе и решительно постучала в дверь вагона.
– Входите, миссис Клифтон, – ответил вежливый голос.
Мэйзи открыла дверь и обнаружила старика, сидевшего на удобном сиденье, вокруг которого россыпью лежали книги и прочие пожитки. Она изумилась тому, насколько чистым оказался вагон, и поняла, что, несмотря на заявления Стэна, это она, а не Смоленый, обитает в апартаментах третьего класса. Стэн пытался закрепить в ее сознании ложный образ, который рушился, стоило посмотреть на все непредвзятым взглядом.
Смоленый Джек немедленно поднялся с места и жестом пригласил ее занять сиденье напротив.
– Вы, конечно же, пришли поговорить со мной насчет Гарри.
– Да, мистер Смоленый, – подтвердила она.
– Позвольте, я угадаю, – продолжил он. – Вы не можете решить, стоит ли ему поступать в школу Святого Беды или лучше остаться в Мерривуде.
– Откуда вы знаете? – удивилась Мэйзи.
– Просто я вот уже месяц как обдумываю тот же вопрос, – объяснил Смоленый.
– И как, по-вашему, ему следует поступить?
– На мой взгляд, несмотря на множество трудностей, с которыми он, безусловно, столкнется в школе Святого Беды, если он упустит эту возможность, то, вполне вероятно, будет сожалеть о ней до конца своих дней.
– Может быть, он не получит стипендии, и все решится за нас.
– Все уже решилось за нас, – уточнил Смоленый, – в тот миг, когда мистер Фробишер услышал, как поет Гарри. Но я подозреваю, это не единственная причина, по которой вы пришли повидать меня.
Мэйзи начинала понимать, почему Гарри так восхищается этим человеком.
– Вы совершенно правы, мистер Смоленый, мне нужен ваш совет по другому вопросу.
– Ваш сын зовет меня просто Смоленым, не считая тех случаев, когда сердится, – тогда еще и Старым Джеком.
Мэйзи улыбнулась:
– Меня тревожило, что, даже если он получит стипендию, я зарабатываю слишком мало, чтобы Гарри мог позволить себе все те дополнительные мелкие расходы, которые остальные мальчики в подобной школе принимают как нечто само собой разумеющееся. Но к счастью, мне только что предложили другую работу, где будут больше платить.
– И вас волнует, как отнесется к этому мисс Тилли, когда вы сообщите ей, что подумываете об уходе?
– Вы знакомы с мисс Тилли?
– Нет, но Гарри много раз говорил о ней. Она явно скроена по тому же лекалу, что и мисс Манди, и позвольте мне вас заверить, таких людей не так уж много. Вам нет нужды беспокоиться.
– Я не понимаю, – призналась Мэйзи.
– Сейчас объясню, – успокоил ее Смоленый. – Мисс Манди уже положила немало времени и сил на то, чтобы Гарри не только получил стипендию в школе Святого Беды, но и, что куда более важно, впредь доказывал, что он этого достоин. Готов поспорить, что она обсудила все возможные исходы с ближайшей подругой, которой по случайности является мисс Тилли. Так что, когда вы расскажете ей о новой работе, вполне вероятно, выяснится, что это не стало для нее полной неожиданностью.
– Спасибо вам, Джек, – сказала Мэйзи. – Как же повезло Гарри, что он нашел в вас друга. И отца, которого он никогда не знал, – тихонько добавила она.
– Это самый приятный комплимент, который я услышал за много лет, – заметил Смоленый. – Я только сожалею, что он потерял отца при столь трагических обстоятельствах.
– Вам известно, как умер мой муж?
– Да, известно, – ответил старик и, понимая, что ему не следовало поднимать эту тему, поспешно добавил: – Но лишь потому, что Гарри мне рассказал.
– И что он вам сказал? – с тревогой спросила Мэйзи.
– Что его отца убили на войне.
– Но вы знаете, что это неправда, – заключила Мэйзи.
– Да, знаю, – подтвердил Смоленый. – И подозреваю, Гарри тоже понимает, что его отец не мог погибнуть на войне.
– Тогда почему он так и не скажет?
– Должно быть, он считает, что вы не хотите ему чего-то рассказывать.
– Но я и сама не знаю правды, – призналась Мэйзи.
Смоленый промолчал.
Мэйзи медленно двинулась домой; на один вопрос она получила ответ, другой так и висел неразрешенным. И все же у нее не осталось сомнений: Смоленого можно внести в список людей, знавших правду о судьбе ее мужа.
Как выяснилось, в мисс Тилли он не ошибся, поскольку, рассказав ей о предложении мистера Фрэмптона, Мэйзи обнаружила, что не могла бы надеяться на большее понимание и поддержку.
– Нам всем будет тебя недоставать, – заверила мисс Тилли, – и, откровенно говоря, «Роялю» крупно повезло, что ты будешь там работать.
– Как же мне отблагодарить вас за все, что вы сделали для меня за эти годы? – вздохнула Мэйзи.
– Это Гарри следовало бы благодарить тебя, – заметила мисс Тилли, – и я подозреваю, что вскоре он сам это поймет.
Спустя месяц Мэйзи приступила к новой работе и довольно быстро выяснила, почему «Пальмовый дворик» никогда не бывает заполнен больше чем на треть.
Официантки относились к своему труду просто как к источнику заработка, в отличие от мисс Тилли, полагавшей, что это ее призвание. Они никогда не утруждали себя тем, чтобы запоминать имена посетителей или их любимые столики. Хуже того, кофе часто успевал остыть к тому времени, как его подавали, а пирожным позволяли черстветь, пока их не купят. Мэйзи совершенно не удивило то, что чаевых они не получали – они их и не заслуживали.
