Митч Элбом - Телефонный звонок с небес
– Почему вы спрашиваете?
– На этом весь город помешался. Похоже, люди поверили в существование бесплатного номера один-восемьсот-небеса.
– Я пришел не за этим. – Салли полез в карман за сигаретами.
– В библиотеке не курят.
– Простите, забыл. – Он убрал сигареты.
– Вы были на собрании? – спросила Лиз.
– На каком?
– На том, в спортзале средней школы. Где выступали люди, которым звонят умершие родственники и друзья.
– Вы верите, что это правда? – осторожно спросил Салли.
– Не-а. Больно уж это странно. Тут что-то другое.
– Например?
– Не знаю. – Лиз водила мышью, следя за курсором на мониторе. – А было бы здорово, правда? Человек умер, но вы с ним можете поговорить.
– Наверное.
У Салли перед глазами снова встало лицо Жизели. Когда они встретились, ей было столько же, сколько этой девушке… Он помнил вечер четверга, когда вместе с ребятами ввалился в «Пиццерию Джузеппе» рядом с кампусом. Жизель работала там официанткой. На ней была фиолетовая облегающая форменная кофточка и черная юбка с запа`хом. Ее глаза излучали такую радость жизни, что Салли прямо тут же, не стесняясь однокурсников, попросил номер ее телефона. Жизель рассмеялась и заявила:
– Со студентами не встречаюсь.
Но потом, на обратной стороне поданного счета, он увидел цифры ее номера и приписку: «Для крутых делаю исключение».
– Теперь все работает, – сказала Лиз и зачем-то похлопала себя по бедрам.
– Спасибо.
– Не стоит благодарности.
– Вы во сколько закрываетесь?
– Сегодня и в четверг – в девять. В остальные дни – в шесть.
– Отлично.
– Если что-нибудь понадобится, крикните. Впрочем, если по библиотечным правилам, вы должны говорить здесь шепотом. – Последние слова она сама прошептала.
Салли улыбнулся. Лиз отправилась назад к своему столу. Он провожал ее взглядом, внутренне сжимаясь от вида ее хромающей походки и увечного юного тела.
– Салли, – запоздало представился он. – Меня зовут Салли Хардинг.
– Я знаю, – не оборачиваясь, ответила Лиз.
* * *Улегшись вечером того же дня в кровать, Кэтрин устремила взгляд в потолок, потом заплакала.
Уже несколько дней подряд она не ходила на работу, не разговаривала с верующими, которые продолжали собираться на лужайке перед ее домом. Кэтрин казалось, что ее использовали и предали. Нечто чудесное, открывшееся только ей, превратили в балаган. Она и сейчас видела бурлящую толпу в спортзале. Люди проходили мимо нее, торопясь к другим, тоже говорившим с небесами. Мэр был растерян. Он не знал, как успокоить этих охотников за чудесами. Напрасно он кричал в микрофон: «Прошу вас успокоиться! Мы обязательно устроим новое собрание! Вы будете оповещены!»
Но еще хуже было то, что творилось на улице. Яркий свет телевизионных прожекторов, красные огоньки видеокамер. Крики, слова молитв и песнопений, возбужденные разговоры. Собрание транслировалось через динамики. Люди хватали друг друга за руки и лацканы пальто, принимаясь обсуждать только что услышанное.
Больнее всего по Кэтрин ударили те шестеро признавшихся, что им тоже звонят с того света. Такого просто не могло быть. Наверное, они позавидовали ее разговорам с Дайаной и второпях состряпали собственные истории. Окажись среди них Элиас Роу, их было бы семеро, но владелец строительной фирмы как в воду канул. Наверное, стыдно стало за свое вранье, к тому же в стенах церкви. Кэтрин еще могла понять девчонку-подростка, сочинившую историю про подругу. Захотела прославиться. А уж когда тот хлыщ в костюме заговорил про делового партнера… Библию бы сначала почитали. Небеса поддерживают и признают только кровное родство. Должно быть, эти новоявленные «очевидцы» и в церковь-то не ходят.
Ее дыхание становилось все учащеннее. «Кэтрин, успокойся, – внушала она себе. – Вытри слезы. Думай о Дайане. Думай о Господе».
Кэтрин закрыла глаза. Ее грудь вздымалась и опускалась.
Потом ее телефон зазвонил.
* * *На следующее утро – это была среда – Тесс стояла перед зеркалом, держа в руках большую пластиковую заколку для волос. Ее кофточка была застегнута на все пуговицы, никакой помады на губах. Встреча с католическим епископом требовала скромности.
– Ну как, я пристойно выгляжу? – спросила она, войдя на кухню.
– Великолепно, – подтвердила Саманта.
Саманта теперь почти все время проводила в доме Тесс и оставалась дежурить у телефона, если хозяйке нужно было выйти. Рут стала звонить дочери чаще, и не только по пятницам. Тесс боялась пропустить хотя бы один звонок. Иногда такая привязанность к телефонному аппарату казалась ей глупой. Но стоило ей вновь услышать материнский голос, как все сомнения и тревоги отступали. Она получала очередной заряд благодати, врачевавший ее душевные раны.
– Тесс, не держи эту ношу на своих плечах, – сказала ей мать, позвонив на прошлой неделе.
– Мама, я действительно испытываю потребность рассказать об этом.
– Тогда что тебе мешает, дорогая? Расскажи всем.
– Я звонила отцу Кэрроллу.
– Хорошее начало…
– Мне было ужасно неловко перед ним. Я ведь очень давно перестала ходить в церковь.
– Но ты… не переставала общаться с Богом…
Слова матери изумили Тесс. Да, она всегда молилась перед сном и считала, что мать ничего об этом не знает.
– Мама, а как ты узнала?
– Я люблю тебя, моя дорогая девочка…
В дверь позвонили.
* * *Тесс и Саманта поздоровались с гостями: отцом Кэрроллом и епископом Бернардом Хиббингом из Гэйлордской католической епархии. У епископа было широкое лицо, он носил очки в тонкой оправе и большой нагрудный крест. В проеме двери Тесс заметила небольшую толпу, собравшуюся на противоположной стороне улицы, и поспешила закрыть дверь.
От кофе или чая гости вежливо отказались. Поскольку самым приличным местом в ее доме оставалась кухня, дальнейший разговор происходил там.
– С чего мне начать? – спросила несколько оробевшая Тесс.
– С самого начала, – предложил епископ Хиббинг. – Рассказывайте последовательно. Так вам будет проще.
В обязанности епископа входило расследовать все утверждения о чудесах и проявлять здоровый скептицизм, поскольку в большинстве случаев имело место обыкновенное стечение обстоятельств. Нередко люди преувеличивали значение случившегося. Если же, по мнению епископа, действительно происходило нечто чудесное, он был обязан немедленно сообщать об этом в Ватикан, и тогда дальнейшим расследованием занималась Конгрегация по делам святых.
Вначале Тесс коротко рассказала о болезни матери и о том, как тяжело она сама переживала потерю. Далее в хронологическом порядке перечислила все звонки и содержание разговоров. Епископ Хиббинг внимательно слушал, пытаясь отыскать какие-либо зацепки. Считает ли эта женщина себя избранной? Верит ли она, что явилась невольным инициатором звонков с небес? Если да, стоит сразу усомниться в истинности утверждений о чудесах. Настоящие чудеса крайне редко случаются у всех на глазах, а вот у псевдочудес свидетелей хоть отбавляй.
– Расскажите о вашем детстве, – попросил епископ. – Вы когда-нибудь слышали голоса?
– Нет.
– А до этих звонков у вас бывали видения или откровения?
– Нет. И я никогда не интересовалась подобными явлениями.
– Чем вы занимаетесь?
– Руковожу дневным центром.
– Для бедных?
– Там есть и бедные. Не все родители в состоянии платить, однако их дети в этом не виноваты. Может, с точки зрения бизнеса мы поступаем опрометчиво, но вы же знаете…
Она пожала плечами, считая объяснения лишними. Епископ делал пометки. Пока что сказанное Тесс не поколебало его скептицизма. Существовала разница между чудесами и паранормальными явлениями. Епископ был готов поверить в подлинность крови на статуе Девы Марии. И встреча святой Терезы Авильской с ангелом-копьеносцем тоже не вызывала у него сомнений. В обоих случаях имел место священный контакт. А разговор с призраками, да еще по телефону, выглядел не слишком правдоподобно. Однако события в Колдуотере приняли такие размеры, что Католическая церковь никак не могла оставаться в стороне. Потому епископ Хиббинг и приехал сюда. Его начальство ожидало быстрого отчета.
Если люди действительно уверовали в возможность говорить с небесами, как скоро они захотят услышать в трубке голос Господа Бога?
* * *Шел второй час их встречи.
– Скажите, а ваша мать, ведя с вами… беседы, говорила об Иисусе? – спросил епископ.
– Да.
– А о Небесном Отце?
– Очень часто.
– А о Божьем милосердии?
– Она говорила, что все мы будем прощены… Эти разговоры даже нельзя назвать беседами. Они очень коротки.
– Ваша мать говорила, как вам следует поступить с ее… посланиями?
– Да. Она говорила: «Расскажи всем», – ответила Тесс, поглядев на Саманту.
