Мэри Элис Монро - Место, где зимуют бабочки
Она освежилась водой, переоделась в теплую пижаму и с удовольствием вытянулась под тонким одеялом на узкой постели. Все же она очень устала. Дорога и все остальное… Такой тяжелый и долгий выдался сегодня у нее день. С улицы доносился городской шум: что-то неразборчивое громко кричал пьяный мужчина, хлопали автомобильные дверцы, лязгали ворота подземных гаражей. Где-то на расстоянии слышался вой полицейских сирен. Ну, в городе это все привычные звуки, словно стрекот цикад в деревне. Луз натянула одеяло до самого подбородка и зябко поежилась, скорее от страха, чем от холода.
Потом повернулась на бок и потянулась к тумбочке за телефоном. Взяла его и прижала к груди. Единственная ниточка, связующая ее с Салли. И в этот момент телефон зазвонил. Луз вздрогнула, потерла глаза и взглянула на номер. Салли. Она приложила трубку к уху:
– Привет! А я как раз о тебе думала.
– Привет, – услышала она в трубке знакомый голос. Кажется, он тоже обрадовался. – С тобой все в порядке?
Сердце ее сжалось при мысли, как же он за нее переживает.
– Да, все нормально. Только по тебе сильно скучаю.
– Я тоже. Такая тоска, когда тебя нет рядом.
Голос был усталый и полусонный. Наверняка, подумала Луз, тоже сейчас лежит в кровати, как и она, наскоро перекусив бутербродами, купленными по пути с работы. Салли снимал очень скромную квартирку в небольшом двухэтажном доме. Типичное холостяцкое гнездо, обставленное разнокалиберной деревянной и металлической мебелью, приобретенной по случаю на распродажах. А кое-что позаимствовал и из родительского дома. Возле стены стоит велосипед, рядом на полу валяются всякие атлетические снаряды. В кухне полно кружек для кофе. Она часто оставалась у Салли на ночь, но всегда говорила бабушке, что ночует у подруги. И всякий раз испытывала чувство неловкости от своей невинной лжи. Стыдно! Уже взрослая самостоятельная женщина, которая сама зарабатывает себе на жизнь, а приходится врать и скрывать правду, с кем и где она проводит ночи. Но Эсперанса была женщиной строгих нравов, воспитанная в традициях католического благочестия. И, чтобы не расстраивать ее понапрасну, Луз предпочитала хитрить.
– И сколько ты сегодня проехала? – поинтересовался у нее Салли.
Луз свернулась на постели калачиком.
– Не очень много, – ответила она расплывчато.
– Это сколько? Надеюсь, ты уже в Сан-Луисе?
– Нет, в Чикаго.
В трубке повисла напряженная тишина.
– Что?!
– Ну, понимаешь… – Луз слегка откашлялась, – у меня тут возникли кое-какие проблемы с машиной.
– Черт-черт-черт!
– Ничего страшного! Просто полетел топливный насос.
– Почему же ты не позвонила мне? Я бы приехал и все сделал прямо на месте! Где сейчас машина?
– В автомастерской. Механик очень хороший. Он уже заказал нужную деталь. Не волнуйся! Все под контролем.
Снова последовала пауза, на сей раз еще более продолжительная. Наверняка считает до десяти, подумала Луз. Но вот Салли тоже откашлялся – верный признак того, что он сильно расстроен.
– А где ты сама сейчас? – Голос его звучал подозрительно ровно.
Луз обвела беспомощным взглядом убогую комнатку.
– Я… ну, я… остановилась на ночь в одной придорожной гостинице.
– Но я ведь мог приехать и забрать тебя домой. Зачем тебе понадобилось останавливаться на ночлег в какой-то гостинице?
– Со мной все в порядке, не волнуйся. А тебя я решила не беспокоить по пустякам.
В трубке послышался тяжелый вздох. Луз представила себе, как Салли сосредоточенно трет пальцами переносицу. Он всегда так делает, когда о чем-то размышляет. То-то, наверное, мысли ходят ходуном в его голове. Поди, спешно готовит план по ее эвакуации домой.
– Ладно, – промолвил он наконец. – Давай договоримся так. Утром у меня есть кое-какая срочная работа. Но к полудню я приеду за тобой. Обязательно. Если хочешь, я могу приехать и прямо сейчас.
Луз уселась на кровати, поджав под себя ноги.
– Не надо! Я не хочу, чтобы ты за мной приезжал!
– Что ты хочешь этим сказать?
– Говорю же, все нормально! Завтра я забираю из ремонта машину и двигаюсь дальше, по плану. Я ничего не собираюсь менять.
– Ты серьезно? То есть ты все еще надеешься доползти на этой консервной банке до Мексики? После всего, что случилось сегодня?
– Я собираюсь доехать до Техаса. А там решу, что делать дальше. – Луз почувствовала, как ее охватывает раздражение. – Мы же с тобой уже сто раз обсудили мой маршрут.
– Да, но кто тогда думал, что твоя колымага так быстро выйдет из строя? Уверен, это не в последний раз!
– Ничего страшного, я ее снова отдам в ремонт.
– Нет, ты мне все же скажи конкретно, где ты сейчас, – прорычал он в трубку.
– Послушай, Салли, – проговорила она твердым голосом и, привстав на постели, распрямилась. Сердце глухо колотилось в груди. – Повторяю тебе еще раз. Я не хочу, чтобы ты приезжал за мной. Со мной все в порядке! В полном порядке!
В трубке снова стало тихо. Меньше всего на свете Луз сейчас хотелось ругаться с Салли.
– Салли, – взмолилась она в трубку. – Ты же знаешь, как ты много значишь для меня. Но поверь же хоть самую малость в мои силы. Поверь в то, что я смогу довести до конца задуманное. – В эту минуту ей так хотелось, чтобы он поверил в нее, понял ее, принял ее сторону. – Разве ты не понимаешь, что если я не исполню свой долг, то потеряю себя навсегда? Ты этого хочешь?
– Нет, конечно. Но… Луз! Твоя затея… она небезопасна! Меня волнует, что ты собираешься пересечь всю страну из конца в конец на машине одна. Это неправильно!
Она не знала, что и сказать. Представления Салли о жизни были ей хорошо известны. Это были вполне традиционные взгляды на распределение ролей между мужчиной и женщиной. Мужчина женится, создает семью и обязан заботиться о жене и детях. У жены тоже имеются свои обязанности перед семьей. И ей не пристало разъезжать по всей стране в одиночестве. Конечно, с таким старомодным отношением ко всему на свете куда ему понять, что сейчас движет Луз, вознамерившейся во что бы то ни стало совершить задуманное. И обязательно в одиночку. Нет, он никогда не поймет ее и никогда не примет ее точку зрения.
– Знаю, ты волнуешься за меня. Но поверь мне, все твои страхи безосновательны. Завтра я забираю машину из ремонта и еду дальше. Произошел случайный сбой, не более того.
– Сбой? – В трубке послышался издевательский смешок. – Ты говоришь, сбой? Нет, Луз! Это не сбой! Но ты просто чертовски упряма! Выслушай меня еще раз. Я знаю, о чем говорю. Твое путешествие действительно сопряжено с большим риском для жизни. Если ты не оставишь свою безумную идею и не вернешься домой, то, вполне возможно, вскоре мне позвонит какой-нибудь полицейский и сообщит, что на обочине дороги обнаружено твое тело.
– Ну и прекрасно, значит, такова моя судьба! – неожиданно для себя взвилась Луз. Она поднялась с постели и подошла к окну. Луна, затерявшись среди островерхих крыш соседних домов, была едва видна: такой малюсенький серебряный лучик надежды в кромешной ночной тьме.
Салли продолжал что-то говорить, голос его то и дело срывался на крик, он убеждал, настаивал, но она намеренно отняла трубку от уха. Конечно, он волнуется, он переживает за нее, и она это знает. Но слушать его увещевания ей расхотелось. Он и так запугал ее.
– Спокойной ночи, Салли.
– Не отключайся! Мы не закончили разговор!
– А разве мы разговариваем? Ты кричишь, а я просто терпеливо жду, когда ты закончишь. Так взрослые люди не разговаривают.
– Хорошо, ты права. Я знаю, что тоже могу быть упертым и могу легко выйти из себя. Но ты… после похорон ты изменилась до неузнаваемости.
– Салли! Прошу тебя…
– Нет, это я прошу тебя! Ты же приличная девушка, Луз! А ведешь себя как какая-то… авантюристка. А я люблю разумную, рассудительную девушку по имени Луз и снова хочу видеть тебя прежней. Возвращайся домой! Или я немедленно выезжаю за тобой!
Луз в растерянности снова отняла телефон от уха. Он переживает за нее, у него болит сердце. Но ведь ей от него сейчас нужно совсем другое. Салли должен не разубеждать ее, а поддержать. Помочь поверить в собственные силы. С тяжелым вздохом она приложила трубку к уху:
– Салли, я устала. У меня был очень тяжелый день, а завтра рано вставать. Спокойной ночи. Я позвоню тебе утром.
Салли молчал.
– Ты слышишь меня, Салли? Спокойной ночи.
– Значит, все-таки поедешь. – Это был не вопрос, а констатация факта.
– Поеду.
Салли молчал.
– Салли, прошу тебя, постарайся понять меня! Я обязана! Я должна это сделать!
– Мне этого не понять! Но тебя, кажется, это и не волнует.
– Волнует!
– Что ты хочешь от меня услышать?
– Слова поддержки! Ну же, пожелай мне счастливого пути.
Он рассмеялся, но смех был невеселым.
– Будь по-твоему! Спокойной ночи, Луз. И удачи тебе во всем.
В трубке что-то щелкнуло, и стало тихо. Видно, Салли намеренно отключил телефон. Его столь неожиданный поступок застал Луз врасплох. Получается, что он сам, по собственной инициативе, оборвал их разговор. У них и раньше случались споры и даже перепалки, но никогда он не позволял себе подобных грубостей. Взял и отключился… Даже не захотел свести все к шутке, как он это обычно делал. Луз была ошарашена. Она с раздражением отложила телефон и снова залезла под одеяло. Но через минуту телефон зазвонил снова.
